Александр Попов
Шрифт:
Историки просвещения в России, говоря о начальном образовании, не проходят мимо особенностей той школы, в которой учился Попов. С нею действительно связан ранний этап распространения грамотности на Урале. Из сохранившихся документов видно, что вначале задачей его было обучать «детей крестьян вотчинных чтению, письму и цифири, чтобы при пособии грамотности они, совершеннолетние, в хозяйственном управлении могли быть употреблены по монастырю с пользою». Впоследствии училище несколько раз меняло название и именовалось то Славяно-российским, то Славяно-латинской школой, наконец, в 1818 году стало духовным уездным училищем, предназначенным «для священноцерковнослужительских детей Зауральского края». До того священникам разрешалось отдавать своих детей в горную школу в Екатеринбурге, открытую одновременно с первыми заводами [61] . В детские годы Попова на Урале были уже заводская школа, существовавшая в Турьинских рудниках с 1866 года, и горное окружное училище в Богословском заводе, но туда принимали лишь детей «чинов горного ведомства» [62] .
61
Историю Екатеринбургского горного училища см.: Нечаев Н. В.Школы при горных заводах Урала в первой половине 18-го столетия. М., 1944. С. 42 и cл.
62
Шишонко В.Указ. соч. С. 63.
Доступ детей духовенства
63
Тяга детей духовенства к светскому образованию и к труду на гражданском поприще была уже настолько велика, что еще в начале XVIII века те поповичи, которые уже учились в духовных школах, стали уходить в светские учебные заведения (см., например: Смирнов С.История Московской Славяно-греко-латинской академии. М, 1855). Это не могло не вызывать опасений у духовного начальства, заботившегося о пополнении контингента служителей церкви. Этим и объясняются решительные меры, принятые главой Пермской епархии.
64
Цитированное сочинение преподавателя этого училища Г. Плотникова кончается временем до вступления в него Попова. Источником, откуда можно почерпнуть сведения об этой школе в последующий период, является официальный отдел «Пермских епархиальных ведомостей», содержащих наряду с общими сведениями о школьных делах духовного ведомства и Пермской епархии и данные о всех школах этой епархии, в частности и об успехах учащихся.
Огромное количество деятелей русской науки вышло из учебных заведений, находившихся в духовном ведомстве, несмотря на то, что последнее всячески старалось сберечь своих питомцев для служения церкви. Действительно, на начальном этапе русской науки, когда еще не было сети гражданских школ, духовные училища, если не считать существовавшей при Академии наук гимназии, были единственными alma materбудущих ученых. Но даже тогда, когда в стране уже были открыты многочисленные гимназии, реальные и коммерческие училища, выходцы из духовных учебных заведений не переставали поступать в университеты и другие светские высшие школы. К тому же надо отметить, что культурный подъем в стране отразился и на системе обучения в духовных училищах. Эта система претерпела значительные изменения, которые отражены в принятом в 1867 году Уставе школ епархиального ведомства; на его рассмотрении необходимо остановиться несколько подробнее, особенно на учебном расписании.
В начальной школе преподавалось всего десять предметов [65] . Большую часть из них составляли общеобразовательные дисциплины, к которым относились три языка — русский (включая и славянский), латинский и греческий, география, арифметика и чистописание [66] . «Специальными» предметами были: священная история Ветхого и Нового Завета, пространный христианский катехизис, изъяснение богослужения с церковным уставом и, наконец, церковное простое и нотное пение. Обращает на себя внимание количество часов, уделявшихся названным дисциплинам. В «Расписании учебных предметов для училища с обозначением числа уроков по каждому из них» общеобразовательным дисциплинам отведено почти в пять раз больше уроков, чем «специальным». Правда, среди первых больше половины занимали древние языки, но последние и в гимназических программах занимали значительное место.
65
Устав духовных училищ. Гл. XI. Об обучении в училищах // Перм. епарх. вед. 1867. Отд. офиц. С. 165.
66
Программы и объяснительные записки к ним см.: Устав духовных училищ. Гл. XI. Об обучении в училищах // Перм. епарх. вед. 1870. Отд. офиц. С. 105–111.
Примечательны также и главы XII и XIII устава. В первой из них говорится не только о том, что «воспитание в училищах имеет целью положить прочное основание религиозно-нравственному образованию учащихся», но и «о физическом воспитании» [67] . Несколько параграфов главы XIII посвящено школьной гигиене.
Уместно остановиться на том разделе устава, где речь идет о педагогическом персонале. Училище могло возглавить лицо, окончившее высшее учебное заведение — Духовную академию и имеющее ученую степень магистра или хотя бы кандидата [68] . Преподавателями могли быть выпускники академии или окончившие семинарию со званием студента. Таковым был, например, старший брат Попова Рафаил Степанович.
67
§ 107 гласил: «Свободное от учебных занятий время ученики употребляют на отдых, прогулки, игры и упражнения, способствующие развитию и укреплению телесных сил» (Устав духовных училищ. Гл. XI. Об обучении в училищах // Перм. епарх. вед. 1867. Отд. офиц. С. 167). В этом пункте нельзя не заметить влияние идей, которыми был проникнут утвержденный Петром I в 1721 году Духовный регламент, требовавший: «На всяк день два часа определить на гулянье семинаристам, а именно: по обеде и по вечери, и тогда б невольно никому учиться и ниже книжки в руках иметь. А гулянье было бы с играми честными и телодвижными, летом в саде, а зимою в своей же избе. Ибо сие и здравию полезно есть и скуку отгоняет. А еще лучше таковые избирать, которые с потехою подают полезное некое наставление. Такое, например, есть водное на регулярных судах плавание, геометрические размеры, строение регулярных крепостей и прочая. Можно единожды или дважды на месяц, наипаче летом, проездиться на островы, на поля и места веселыя, к дворам загородным государевым, и хотя единожды в год в Санктпетербург» (Регламент или Устав Духовныя Коллегии, по которому оная знать долженства своя, и всех духовных чинов, також и мирских лиц, поелику оныя управлению духовному подлежат, и при том в оправлении дел своих поступать имеет. ПCЗ. T. VI. № 3718. С. 337).
68
В дореволюционной России были три ученые степени: кандидат, магистр и доктор.
Особый интерес представляет то, что по Уставу при духовном училище полагалось иметь библиотеку, которая должна была удовлетворять запросы как учащих, так и учащихся, снабжать их учебниками, разного рода пособиями и книгами для домашнего чтения [69] . В школьном воспитании внешкольные занятия имеют важное значение, и поэтому интересно, насколько училищная библиотека могла удовлетворять запросы любознательных учеников. Полный каталог книг библиотеки Далматовского училища остался нам неизвестен, но ежегодные приобретения публиковались в печатном органе епархии — в «Отчете о приходе, расходе и остатке сумм по содержанию Далматовского училища». В качестве примера приведем сведения о приобретениях, сделанных накануне поступления Попова в училище, останавливаясь, разумеется, лишь на тех изданиях, которые предназначались для детского и юношеского чтения (в училище были дети от 10 до 16 лет).
69
«В
По этому разделу в 1869 году в библиотеку поступило около сорока книг [70] . Большинство из них относится к разряду увлекательного чтения: восемь томов Майн Рида, «Путешествия Гулливера в отдаленные страны» Дж. Свифта, «Дети капитана Гранта» Жюля Верна. К ним примыкают занимательные описания путешествий и другие сочинения по географии: «Библиотека путешествий» (восемь томов), выпущенная известным издателем А. А. Плюшаром [71] , «Достопримечательные открытия в области землеведения и этнографии», «Поездка на Амур Максимова», «Географическая хрестоматия». Значительную часть новых приобретений составляли научно-познавательные книги: «Первые рассказы из естественной истории» [72] , составленные упоминавшимся уже земляком Попова проф. Н. П. Вагнером, «Картины из землеописания и жизни народов», «Рассказы о китайской жизни», «Рассказы для детей из природы», «Обитатели лесов» Ферри (рассказ из американской жизни), «Книга мира». Художественная литература была представлена, кроме названных сочинений Свифта, Майн Рида и Жюля Верна, произведениями Гоголя (четыре тома), Достоевского (два тома), Ершова [73] («Конек-Горбунок») и М. Ростовской [74] .
70
Перм. епарх. вед. 11370. Отд. офиц. С. 460–461.
71
Адольф Александрович Плюшар (1806–1865) наряду с популярными изданиями выпустил «Энциклопедический лексикон» — одну из первых русских энциклопедий.
72
Естественной историей в XIX веке называли области биологии, геологии и минералогии.
73
Петр Павлович Ершов учился в Тобольской духовной семинарии, а затем в Петербургском университете, по окончании которого вернулся в Тобольск, где был преподавателем, а затем директором гимназии. Литературную деятельность начал на студенческой скамье: сказка «Конек-Горбунок» написана им в девятнадцатилетнем возрасте.
74
Ростовская Мария Федоровна(ум. 1872) — детская писательница; основала и издавала журнал «Семейные вечера». Ей принадлежит ряд биографических очерков, в том числе о Бенджамине Франклине.
В годы обучения Попова во время классных занятий к ученикам Далматовского училища предъявлялись высокие требования. Об этом можно судить по результатам экзаменов, публиковавшимся в журнале епархии. Так, после годичных испытаний в июне 1870/71 учебного года из учащихся только пятеро, в том числе и Александр Попов, были переведены в третий класс с круглым баллом «5», десять учеников получили «4», двенадцать — «3», девять — с отметкой «2» оставлены на второй год, а остальные «по малоуспешности» исключены [75] .
75
Перм. епарх. вед. 1871. Отд. офиц. С. 404 и сл.
Курс в духовном училище был четырехлетний. По окончании второго класса Попов перешел в Екатеринбургское духовное училище и переехал из Далматова в Екатеринбург, где жила его сестра Мария Степановна Левитская (в это же время Рафаил Попов поступил в Петербургский университет). Хотя Екатеринбург не был губернским городом и в административном отношении подчинялся Перми, но в смысле экономическом и культурном он несомненно превосходил губернский центр. К 1870-м годам Екатеринбург насчитывал уже полтора века истории [76] и был переведен из горного ведомства в гражданское [77] . В городе жило большое число людей с высшим образованием, не только работавших в горнозаводской промышленности, но и занимавшихся просветительной деятельностью. Многие из екатеринбургских деятелей того времени интересовались вопросами науки и сами занимались научными исследованиями. В 1870 году по их инициативе было создано Уральское общество любителей естествознания. Это общество выпустило несколько десятков томов своих трудов, многие из которых напечатаны на русском и французском языках [78] .
76
Историю основания Екатеринбурга см. в работах Н. К. Чупина: «Полуторастолетие Екатеринбурга» (Сб. статей, касающихся Пермской губернии. Вып. I. С. 1 и сл.) и «К истории города Екатеринбурга» (Там же. С. 41 и сл.). Из более поздних работ назовем статью М. А. Горловского «К истории основания Екатеринбурга» (Исторические записки. Т. 39. 1952. С. 159 и сл.).
77
Горловский М. А.Из истории горного города Екатеринбурга середины XIX в. // Материалы Первой научной конференции по истории Екатеринбурга — Свердловска. Свердловск, 1947. С. 51 и сл.
78
Афиногенов А. А.Уральское общество любителей естествознания. Материалы Первой научной конференции по истории Екатеринбурга-Свердловска. С. 191 и сл.
Обеспеченный заботами сестры, Попов мог учиться столь же продуктивно, как и раньше, и через два года закончил курс начального образования. Успехи его в Екатеринбургском училище были столь же блестящими, как и в Далматове; с отметками «5» он перешел в четвертый класс и с таким же баллом окончил училище в 1873 год [79] .
Воспитанники духовных училищ имели право поступать в семинарию или «куда пожелают». Однако не все, даже и успешно окончившие эту начальную школу, воспользовались этим правом. Многие, не имея возможности учиться дальше, переходили на гражданскую службу (среди окончивших нередко бывали и великовозрастные), не подвергаясь испытаниям для производства в первый классный чин [80] . Для таких подростков, как Попов, был один путь — в Пермскую семинарию, где в свое время учились и его отец, и его старший брат. Однако успешное окончание духовного училища не давало права поступать в семинарию без экзаменов [81] , а требования при этом были выше, чем на выпускных экзаменах. Из тридцати учеников, зачисленных в первый класс (параллельный), только один Попов получил высший балл [82] .
79
См.: Список учеников Екатеринбургского духовного училища, составлен по окончании 1872/73 учебного года // Перм. епарх. вед. 1873. Отд. офиц. С. 416.
80
В уставе так и сказано: «Ученики, окончившие полный курс учения в духовном училище и не поступившие для продолжения учения в семинарию, в случае поступления на гражданскую службу, если имеют на то право по происхождению, не подвергаются испытанию для производства в первый классный чин» (Перм. епарх. вед. 1867. Отд. офиц. С. 169).
81
Условия принятия в семинарию // Перм. епарх. вед. 1870. Отд. офиц. С. 171.
82
Список учеников 1-го класса Пермской духовной семинарии, составленный после приемных испытаний, бывших в августе 1873 г.; Перм. епарх. вед. 1873. Отд. офиц. С. 460.