Александр Суворов
Шрифт:
Только придя в Иланц на Рейне, солдаты добыли дров, чтобы обсушиться и обогреться. На следующий день уже в Куре им выдали хлеб, дрова, мясо и вино.
Начав поход с 21 тысячью солдат, Суворов пришел в Кур с шестнадцатью. В боях, от стужи, голода и несчастий в горах погибло 5 тысяч русских героев.
В Куре с Суворовым простился Антонио Гамба. Они постояли несколько мгновений, крепко держась за руки и глядя друг другу в глаза. Антонио пошел домой долиной Рейна. От Кура она поднимается, слегка извиваясь, почти по прямой линии в направлении к Чёртову мосту; по карте это 75 км. Армия Суворова прочертила на карте Швейцарии в своем походе линию длиной около 430 км,
Отдохнув в Куре, армия Суворова пошла в Фельдкирх, чтобы соединиться с остатками корпуса Римского-Корсакова.
Война закончилась. Павел I разорвал союз с неблагодарной Австрией и приказал русской армии готовиться к возвращению в Россию.
За спасение чести государства от посрамления и армии от постыдного плена Павел I возвел Суворова в высочайший военный чин – генералиссимуса. Суворов, получив рескрипт императора, будто бы сказал: «Велик чин, он меня придавит… Недолго мне жить».
Между тем, спохватясь, австрийцы, под влиянием Англии, стали искать примирения с Россией. Для этого им надлежало примириться прежде всего с Суворовым. Венские политики пустили в ход все доступные им средства. Австрийцы окружили всяческими заботами суворовские войска: русских солдат в Иланце одели, обули и кормили так, что лучшего и желать нельзя было. Австрийцы надеялись «смягчить» Суворова… Франц I пожаловал ему высший орден Австрийской империи – орден Марии Терезии Большого Креста [205] . Австрийский главнокомандующий эрцгерцог Карл, предательски покинувший Суворова в Швейцарии, теперь искал с ним свидания, надеясь договориться. Суворов не обращал внимания на заискивания: он ставил непременным условием своего возвращения на пост главнокомандующего соединенных сил «полную мочь», то есть свою полную независимость от гофкригсрата и австрийских генералов на театре войны. Он понимал, что требует невозможного, ибо хотел полного доверия к себе, а его не было; и сам он не верил Вене ни на грош. На отчаянное письмо императора Франца I с просьбой повременить с отходом войск и обещанием в случае возобновления войны поддерживать Суворова всей мощью императорской власти полководец с гневным презрением ответил генералу Эстергази, посланному Францем I:
205
Орден Марии Терезии – военный орден, учрежденный австрийской эрцгерцогиней Марией Терезией (1717–1780) в 1757 г. Главным знаком ордена является крест.
– Передайте его величеству, что я старый солдат. Меня можно обмануть один раз, но я был бы глупцом, если бы позволил это сделать над собой вторично…
Суворов перевел свои войска в Аугсбург, а оттуда малыми переходами в Прагу. Так медленно суворовские солдаты никогда не ходили.
Павел I настойчиво звал Суворова в Петербург: мирный, тихий поход русской армии домой уже не требовал личного присутствия полководца. Суворов простился с войсками и отправился в Россию. В дороге он заболел и, с трудом добравшись до своего кобринского имения, слег в постель. Присланный Павлом I лейб-медик немного поправил здоровье Суворова, чтобы тот мог выехать в Петербург по зову императора. Да и сам Суворов туда стремился всей душой. Его положили в большую карету и очень бережно повезли в столицу.
В дороге Александр Васильевич узнал, что Павел I готовит ему триумфальную встречу. По церемониалу, утвержденному
Кто-то из спутников Суворова не преминул передать ему петербургские сплетни, полученные с одним из столичных курьеров. Говорили, что будто бы при обсуждении церемониала петербургский генерал-губернатор граф Пален сказал Павлу I не без задней мысли, но с видом невинным:
– Не прикажете ли также, государь, чтобы при встречах с Суворовым на улицах все выходили из экипажей для приветствования его: дамы – поклоном, а кавалеры – преклоняя колено, как это делается для особы вашего величества?
Император вспыхнул, но сдержался и ответил:
– Приветствуя его, и я сам выйду из кареты…
Выслушав сплетню, Суворов покачал головой и решил задержаться в дороге, с тем чтобы въехать в столицу ночью. Силы его угасали.
Близко к полуночи Суворов в своей дорожной карете подъехал к Нарвской заставе. Сонный инвалид отодвинул рогатку. Паспорта у Суворова не спросили.
Когда карета уже катилась мимо Скотопригонного двора, ее обогнал конный фельдъегерь, спешивший во дворец с докладом. Город спал. В садах на Фонтанке щелкали соловьи.
Карета Суворова остановилась на Крюковом канале, у дома Хвостовых. Суворова, еле живого, внесли в дом. Утром в дом Хвостова явился генерал от Павла I и объявил Суворову, что по состоянию здоровья ему можно не являться к императору.
Улицу перед домом застлали соломой, чтобы больного не тревожил стук колес по булыжной мостовой.
Суворов угасал, окруженный заботами родных. «Суворочка», графиня Наталья Зубова, не отходила от постели отца.
Смерть приближалась. Наступило забытье, прерываемое проблесками сознания. В одно из светлых мгновений Суворов сказал:
– Я знаю, что умру, но не верю в это.
Во втором часу дня 6 мая 1800 года Суворов скончался.
Узнав о смерти полководца, к дому Хвостова со всех сторон потянулся народ. Толпа запрудила набережную Крюкова канала и не расходилась до ночи.
… Колесница с высоким балдахином над гробом Суворова медленно двигалась к Невскому проспекту, заполненному множеством людей. На углу Невского и Садовой стояла группа всадников. Павел I со свитой выехал из Михайловского замка; поклонившись гробу, он уехал.
Траурное шествие от Знаменской площади повернуло к Александро-Невскому монастырю, построенному Петром I около Невы, на месте, которое Петр назвал «Викторией» в память победы, одержанной тут в 1240 году над шведами Александром Невским. Перед низкой аркой монастыря колесница остановилась. Возникло сомнение, пройдет ли катафалк под аркой.
– Пройдет! Везде проходил! – сказал один из солдат.
Гроб опустили в могилу под грохот пушечного салюта. Число выстрелов показывало, что Павел I приказал отдать Суворову последние почести как фельдмаршалу, но не как генералиссимусу.