Александра Федоровна. Последняя русская императрица
Шрифт:
Нужно было действовать в этом направлении с большой осторожностью, так как при царствовании императора Александра III в одном из гротов на Кавказе были обнаружены семь святых мощей, честь принятия которых в своих церквах оспаривали как православные обшины, так и местные раскольнические секты.
К великому огорчению исследователей, выяснилось, что все трупы принадлежали разбойникам и бандитам из одной знаменитой шайки, которые были замурованы в этом гроте и в результате все умерли от голода.
Посему к работе приступили с чрезвычайной осторожностью, чтобы открыть мощи Саровского для поклонения. Было известно, что во время вероломного вторжения Наполеона, когда горела Москва,
Но придворный священник Феофан натолкнулся на противодействие своему проекту Победоносцева, обер-прокурора Синода, который не желал, чтобы с помощью божественной силы облегчать страдания самодержцев.
Но все же Плеве с другими удалось добиться своего. Могилу монаха вскрыли: местный архиепископ отказался подписать протокол открытия мошей, хотя в нем говорилось, что тело оказалось нетленным, хорошо сохранившимся. Этот служитель Господень был настолько скептически ко всему настроен, что рассерженный Плеве своей властью назначил другого, который и подписал протокол. Чин канонизации был совершен в Сарове при большом стечении народа и в присутствии самого царя Николая II. Чтобы доставить удовольствие императору, все придворные несли новоявленному святому свои подарки — ковры, драгоценные камни, иконы с дорогим окладом, различные приношения по обету; со всех концов России стекалось множество странников, убежденных в том, что им будет явлено настоящее чудо.
В Сарове Николай II строго исполнял все положенные по такому случаю обряды, чтобы тем самым оказать свою защиту новоявленному святому Серафиму. Вместе с женой они подолгу молились в местной церкви. Потом они преклонили колена перед источником, в котором святой монах совершал свои омовения. Говорят, что слепые обретали зрение, погружаясь в эти святые воды, а паралитики — свои поврежденные члены.
После этого Александра сама опустилась на колени перед могилой Серафима, и долго ревностно молилась. Когда наступила ночь, она потребовала от свиты удалиться, сняла с себя всю одежду и погрузилась в воды святого источника…
Все высокопоставленные личности, сопровождавшие в Саров [2] императорскую чету, находились под большим впечатлением от святости этих мест, от поразительной ночной тишины, от проявляющейся здесь высокой духовности. Многие свидетели не раз говорили об этом в своих воспоминаниях после революции — княгиня Варвара Долгорукова, княгиня Вера Голицына, княгиня Нарышкина, — все эти статс-дамы, которые были уверены в счастливом будущем материнстве своей царицы.
Княгиня Нарышкина тогда была знаменитой благотворительницей, женой губернатора и в каком-то роде высшей правительницей в Тамбове. Ее жизнь оборвалась в 1919 году, когда ее, хрупкую старушку, привезли на ее стуле на колесиках прямо в тамбовский революционный трибунал большевиков. Ее расстреляют в ее же поместье, но эта отважная женщина успеет бросить в адрес своих палачей несколько гневных слов:
2
Саровский монастырь находился на территории нынешнего города Саров Нижегородской области. (Примеч. ред.)
— Для меня все вы — убийцы, негодяи, воры и разбойники, и я счастлива умереть, чтобы только больше никогда вас не видеть.
В 1904 году в России проходили очень важные события. Саров и Дивеево превратились в самые популярные места паломничества в империи после канонизации Серафима, и одновременно с этим к великому несчастью дома Романовых разразилась русско-японская
И вот чудо свершилось! Это удивительное чудо, — когда тысячи русских семей обрядились в траур по убиенным в армии и на флоте, когда повсюду не прекращались забастовки, организуемые революционерами всех мастей и национальностей, что создавало в стране еще больший хаос в тот момент, когда требовалась тотальная мобилизация сил для победоносного завершения войны с Японией.
Да, чудо, в которое уже практически никто не верил, свершилось, — Александра снова забеременела, и она относила это чудо своим долгим молитвам и многократным обращениям к блаженному Серафиму; она была уверена, что на сей раз разрешится от бремени мальчиком, обязательно.
Но Николай чувствовал себя человеком несчастным, словно его кто-то сглазил. Эта война с Японией, которую он начал, поверив заверениям кайзера о том, что он непременно будет победителем, постепенно превращалась в настоящую катастрофу.
Александра, еще более ослабевшая из-за этой, пятой по счету беременности, стала ужасно нервной, она сильно переживала из-за постоянных поражений императорской армии и мягко, но все же настойчиво, упрекала мужа в том, что эта не нужная никому бойня только еще больше отдалит его от своего народа. А что будет, если Богу будет угодно наказать их за это, и он вновь пошлет им девочку?
Этим жарким, знойным, кровавым летом, когда на глазах рушились все надежды на русское продвижение в Манчжурии, министр внутренних дел и шеф корпуса полиции Вячеслав Плеве лежал в центре столицы, у Варшавского вокзала, в луже крови после покушения на его жизнь, совершенного 15 июля.
Тут же был назначен его преемник — князь Святополк-Мирский, и этому более прямому, более тонкому человеку, чем Плеве, удалось добиться от царя и его полиции некоторого замедления жестоких репрессий…
Не прошло после покушения на Плеве и месяца, когда 12 августа 1904 года, наступила первая счастливая дата этого столь мрачного царствования, дата, запечатленная в сердце каждого русского. Сто один выстрел из пушки Петро-Павловской крепости возвестил всему миру о рождении цесаревича Алексея Николаевича.
Произошел всплеск, похожий на взрыв, народной радости. За несколько часов ее волна пробежала по океану светлых надежд. На время были забыты заговоры анархистов, катастрофа в Манчжурии. Несмотря на унизительную для России войну, Святая Русь была вся объята священной радостью, которая, словно ярким светом, стала освещать пошатнувшийся престиж Романовых.
Через десять лет нахождения в браке Александра после четырех рожденных подряд в «пурпуре» девочек произвела на свет мальчика.
Сильно ослабевшая из-за большой потери крови при родах, императрица лежала в постели, шепча благодарственные молитвы. Она попросила свою молодую подругу Лили Ден принести ее драгоценный альбом, в котором она делала свои записи с 1902 года, но уже не прикасалась к нему целый год. Слезы радости текли у нее по щекам.
И своей слабой рукой она написала такие фразы, которые говорят о ее радости и гордости матери:
«Осветитесь же мрачные страницы, верные свидетели всех моих терзаний, тревог и страхов. Как мне хотелось бы сейчас быть Шиллером, чтобы воспеть свою радость. Наконец-то у меня есть сын! Сын! Плоть от моей плоти будет властвовать над самой большой империей в мире. Нужно, чтобы он царствовал, царствовал вопреки всем и вся, этот бесконечно обожаемый мною малыш, которого Господь мне позволил иметь, и моя любовь к нему будет защищена до последнего моего дыхания.