Александра
Шрифт:
— А мы пока без его согласия. Нас с сестрой ему не представляли. И пока гонец не прибыл, надо это дело как-то побыстрее сделать. А там уже поздно будет. Чай они венчаные муж и жена будут. Тут уже и сама церковь на их защиту встанет. У вас есть кому их обвенчать?
— Есть. Наш батюшка. Приход его у нас. А мы и церковь ему обновим. — Заверил меня боярин. Боярыня согласно кивала.
— Ты, царевна Александра, не беспокойся. Всё сделаем. — Заверяла она меня.
— Хорошо. Тогда не будем тянуть. Чем быстрее их обвенчаем, тем лучше. Я ещё не знаю понесла ли сестрица моя. Но если понесла, то хоть живот её не будет привлекать недоброго взгляда, что не от мужа понесла.
—
— Подождите! — Возмутился Иван. Все мы удивлённо на него посмотрели. — Батюшка, матушка, дядька, как же так? Василий младше меня. Мы оба с ним не женатые. Я жену потерял, он невесту. А теперь получается он жену обретёт? Не вместно это, что младший брат жениться наперёд старшего.
В общем-то Ваня был прав. Не женился младший брат наперёд старшего тогда, как и младшая сестра не выходила замуж наперёд старшей сестры. Люди неправильно понять могли. Хотя здесь особый случай. Но всё же. Ваня, похоже с этим был не согласен.
— А что ты хочешь, сын? — Спросил его Фёдор Мстиславович. — Мы с матушкой понимаем, что не дело это, но случай уж тут такой. Оженить нужно срочно Ваську. А то не дай бог Великий князь прознает на такое непотребство. Ты же понимаешь, чем это грозить может всем нам, а не только ему.
— Понимаю, батюшка. Но… — Иван повернулся ко мне. — Царевна Александра, свет Вячеславовна, люба ты мне, сил моих нет более. И если Василия на Елене готовы женить, то почему я не могу попросить твоей руки, чтобы ты женой мне стала, перед людьми и господом нашим. — Он опустился на колени передо мной. А вот этого я совсем не ожидала. Вот чёрт! И что делать? — Знаю я, что вдова ты. Так и я вдов. Но усопшим своё, а живым живое. Ты молода, и можешь подарить счастье мужу. Так подари его мне. А я всё сделаю, чтобы ты никогда не пожалела, что стала моей женой.
Нужно было решать. Ладно, пусть Ваня будет мужем моим. А то точно, гонец прискачет, велит в Москву прибыть. А там бог его знает, что со мной будет. Нет, позорить не будут, но я стану пешкой в большой игре. А этого я не хотела. Я сама хотела быть игроком. А Ваня не самый плохой вариант. Да и нравился он мне, если честно. До сих пор не могла забыть, как зад у меня горел после того, как он мне тренировочным шестом по нему оприходовал. И руки его сильные, наверное, ласку может дарить сладкую. Я стояла, смотрела на него и улыбалась. Он смотрел на меня и тоже у него на губах появилась улыбка.
— Ванечка, ты мой палатин. Последний рыцарь Великого Рима. Легат. Я дала тебе это право. Поэтому никогда не стой на коленях. Чтобы я этого больше не видела. На коленях ты можешь стоять перед богом и перед матушкой своей. — Увидела, как боярыня довольно кивнула. — Ну ещё может встанешь на колени, если захочешь прижаться к животу моему, в котором наследник твой расти будет. — Иван смотрел на меня шокировано и ещё больше улыбался. — А в других случаях ты не должен стоять на коленях. Только на одном, приклонив другое. Ибо ты палатин принцессы Рима. — Иван словно очнулся. Встал с колен и вновь опустился, но уже на одно. Я кивнула ему благосклонно. — Хорошо, Иван Фёдорович, боярин Московский. Воин славный. Я согласна стать твоей женой. Но Ванечка, ты должен понять, что не простая жена тебе достанется. И дело не только в том, что во мне царская кровь течёт. Я не буду сидеть у окошка, вышивать и ждать тебя. Подумай хорошо, нужна ли тебе жена такая? Такова стезя моя, которую я должна пройти. Готов ли ты к этому, Иван Фёдорович?
—
— Ты уверен в том, что только что сказал? — Спросила его, глядя ему в глаза.
— Уверен. Клянусь тебе в этом.
— Добро. Но смотри, Иван Фёдорович, боярин Московский. Тебя за язык никто не тянул. Ты сам клятву дал. И клятва эта священна. Нарушишь её, всё потеряешь. Поверь. И я клянусь, быть верной женой тебе, любить и знать только тебя одного, как богом данного мне мужа. Детей тебе рожать. Встань, палатин мой и жених мой. — Иван встал. Вся атмосфера вокруг нас была настолько наэлектрелизованна и торжественно, что боярыня только крестилась. Боярин и его побратим смотрели на нас восторженно и одобрительно. Василий даже рот открыл, слушая нас. Взяла Ивана за руки. Продолжала ему улыбаться. В этот момент вошла Елена. Её глаза были мокрые. Она тревожно посмотрела сначала на Василия, потом на нас. Ивана я отпустила.
— Проходи, сестра моя. Договорились мы. Будет венчание. Станешь женой Василию. Но до венчания и свадьбы, чтобы у вас ничего не было больше. Понятно?
— Понятно, Саша. Ты Васю сильно била?
Когда она это спросила все мужчины, кроме самого Василия засмеялись. Фёдор Мстиславович и Евсей хохотали. Смеялся Иван.
— Хорошая у тебя сестра, Елена! — Смеялся дядька Евсей. — Настоящая царевна. Такую на кривой кобыле не объедешь. Сразу палок получишь. Вон она как гоняет своих холопов. Просто глаз радуется. Настоящими воями станут.
— И правда, дядька. — Поддержал Евсея Иван. — Знаешь, они ведь гордятся тем, что им царевна наставит своей палкой. Даже хвастают друг перед другом у кого больше кровоподтёк. Как же, самой византийской царевне служат. — Иван посмотрел на меня. — Саша, а знаешь сколько парней хочет к тебе идти? Этим пятерым завидуют чёрной завистью.
— Завидуют? Чему завидовать, Ванечка? То, что я их палкой колочу?
— Конечно. — Он засмеялся. — Богдашка то, как только ты ушла, грудь колесом выпятил. Вон я какой, царевна об меня чуть ли не палку сломала. Любят они тебя. Поверь. За тебя кому угодно горло перережут. Опасаюсь я уже.
— Чего ты опасаешься?
— Всего. Когда мы с тобой бьёмся учебным боем, да когда тебя достану тренировочным шестом, смотреть на меня волками начинают. На меня, мои холопы!
— Ванечка, отдав их мне, они перестали быть твоими холопами. Стали моими. Даже если ты станешь моим мужем, они всё равно будут моими. Понятно?
— Понятно, Александра Вячеславовна.
— Вот и молодец. Помни это всегда. И у меня теперь вопрос, Фёдор Мстиславович. Кто нас с Еленой к алтарю поведёт? Сироты мы с ней.
Боярин с боярыней вопросительно на меня посмотрели. Иван с Василием тоже. Я продолжила.
— Ведь дочерей к алтарю отец ведёт. А у нас отца нет. Убили его. Всех мужчин убили. Так кто нас с Еленой к алтарю поведёт? Традицию надо соблюдать. Иначе никак.
Все молчали. Потом Иван спросил:
— Сашенька, а что делать то?
— А пусть дядька Евсей нас с Еленой к алтарю поведёт, как батюшка наш названный.
Евсей даже покраснел. Встал, огладил бороду свою.
— Царевна. Я давно тебя и сестру твою доченьками зову. Вам я обязан жизнью, что до сих пор живу. Но как же так? Невместно мне простому вою, царских дочерей к алтарю вести. Не положено это.