Александровский cад
Шрифт:
– Слушай, Казарин-младший, а ты в шахматы играешь? – спросил он Лешку.
– Не-а, – Лешка замотал головой, – я в футбол люблю…
– А-а-а… – разочарованно вздохнул Шапилин. – Было у отца два сына: один – умный, другой – футболист…
– Папа! – Таню явно задел насмешливый тон отца. – Зато Лешка здорово считает.
– Я тоже неплохо считаю.
– Да, но он умеет трехзначные цифры на трехзначные умножать. А еще и делить, и проценты вычислять.
Шапилин недоверчиво прищурился.
– А
– Поделить? – спросил Лешка.
Шапилин хлопнул себя по коленке и рассмеялся:
– Умножить!
Лешка поднял глаза куда-то к потолку, пошевелил губами и произнес:
– Двести девять тысяч четыреста тридцать шесть. Шапилин с интересом посмотрел на Казарина.
– Ну а если поделить?
Лешка опять уткнулся взглядом куда-то в район люстры.
– Ноль целых, шестьсот шестьдесят тысячных… и еще что-то там в остатке.
Шапилин взял блокнот, повторил расчеты на бумаге и удивленно спросил:
– Как ты это делаешь? Лешка пожал плечами.
– Очень просто. Надо только представить в голове всю комбинацию. А результат сам появляется.
Шапилин почесал затылок и придвинул к Лешке шахматную доску:
– Говоришь, что не умеешь?
– Не пробовал.
– А ну, сядь…
Петр Саввич расставил все фигуры на доске.
– Значит так. Запоминай. Пешка ходит так Ладья – по прямой. Конь – буквой «Г». Слон – по диагонали. Ферзь – как хочешь. А король – вот так. Понял?
– Чего тут не понять? – Лешка подмигнул Таньке. – А в чем суть-то?
– Суть проста – добраться до короля и объявить ему мат.
В коридоре раздался телефонный звонок. Танька выбежала и тут же вернулась обратно:
– Пап, это тебя!
Шапилин вышел в коридор. Минугу он говорил с кем-то по телефону. Затем Петр Саввич вернулся, накидывая на ходу френч.
– Извини, старик, не получится. Мне срочно надо отлучиться… А знаешь что? – Шапилин на секунду задумался, после чего достал с полки книжку «Шахматная школа». – Почитай на досуге. А потом закрепим материал…
Глава 6
Ha улице стояла необычная для апреля жара. Дворник поливал мостовую из длинного резинового шланга, поругивая мальчишек, гоняющих перед собой железный обруч крючком из толстой проволоки. В шутку он попытался направить на них струю и чуть не облил появившуюся из-за угла дома Лидию Васильевну Шумакову. Она вовремя отскочила, с улыбкой погрозила всем пальцем, затем вошла в аптеку и направилась к крайнему окошечку.
– Здравствуй, Ксюша, – обратилась она к провизорше и огляделась по сторонам.
Ксения, пухленькая блондинка лет сорока, подняла голову и улыбнулась.
– Привет.
Шумакова зачем-то смахнула невидимую пыль с прилавка и спросила:
– Ну как, готово?
– Конечно, – спохватилась
Лидия Васильевна, не мешкая, убрала флакон в сумочку.
– Спасибо, подруга… Я тебе чего-нибудь должна?
– А, пустяки, – отмахнулась Ксюша.
– Тогда я побежала.
Лидия Васильевна направилась к выходу.
– Лида, обожди.
Ксюша догнала ее на ступеньках аптеки и, волнуясь, сказала:
– Ты, знаешь, будь аккуратна. Не забывай – это все ж таки яд. Достаточно одной капли – и уже не откачают.
Шумакова безучастно выслушала подругу.
– Я понимаю. Повисла неловкая пауза.
– Ну, пока? – Первой нарушила молчание Лидия Васильевна и, не дождавшись ответа, зашагала прочь.
Но Ксюша не отставала:
– Лида-Лидия Васильевна остановилась.
– Ты чего? Ксюша замялась:
– Да я., ничего… Слушай, а у тебя с Пашей все в порядке? Шумакова насторожилась:
– Ты это к чему?
Ксюша многозначительно посмотрела на сумочку Шумаковой.
– А-а-а, ты про это? В порядке! – усмехнулась Лидия Васильевна. – В порядке, как никогда!
И она, звеня каблучками, зашагала по улице 25-го Октября в сторону Кремля.
Глава 7
В каморке Варфоломсева за столом сидел Лешка и рисовал на листе бумаги путь, который они прошли с Таней по подземелью. Герман Степанович прихлебывал чай из блюдечка, особенно не следя за тем, что делает его воспитанник.
– Так мы прошли… Тут тупиковая штольня, – Лешка нарисовал два квадратика и провел четкую линию, – а вот тут мы голоса услышали.
Старик почесал подбородок и усмехнулся.
– Вам смешно, а мы такого натерпелись, – обиделся Казарин.
Герман Степанович похлопал парня по плечу:
– Ничего. В твоем возрасте страх – это нормально. Но Лешку это не особенно утешило. Он взял портфель и направился к двери.
– А монах-то все равно существует, – вслед ему бросил Герман Степанович. – Голову даю на отсечение.
Казарин кисло улыбнулся и вышел на улицу.
На дворе смеркалось. Лешка пересек бывшую Императорскую площадь и направился в арку Большого Кремлевского дворца. Он шел не спеша, втягивая в легкие запахи вечернего города.
Дома уже ждал отец с ужином. Квартирка Казари-ных сильно отличалась от хором Шапилиных. И размером, и обстановкой. Пара маленьких комнаток с видом на двор Большого Кремлевского дворца была обставлена с аскетическим мастерством: две железные кровати, стол, три табурета, несколько стульев, полки для книг, шкаф, буфет, старинная печь на крохотной кухоньке – вот, собственно, и все.