Алексей Пичугин - пути и перепутья (биографический очерк)
Шрифт:
На повторном судебном процессе по второму уголовному делу Алексея Пичугина доказательная база гособвинения не претерпела существенных изменений. Главными козырями Камиля Катаева и Киры Гудим остались Евгений Решетников, Геннадий Цигельник и, отчасти, Владимир Шапиро. Только в этот раз они выступали уже не как подсудимые, а как свидетели обвинения. Правда, прежние показания Цигельника и Решетникова обросли новыми подробностями, оказавшимися весьма на руку прокурорам.
Полезно проследить, как изменялись показания этих «свидетелей многоразового использования» с течением времени. Это дает поразительную картину того, как «подгонялись» свидетельские показания, чтобы исправить огрехи следствия, на которые указал Верховный Суд РФ, отменяя обвинительный приговор
Евгений Решетников в ноябре 2000 года был признан судом исполнителем покушений на управляющего австрийской компании «Ист Петролеум Ханделс» Евгения Рыбина и приговорен к заключению. Заказчиков преступлений тогда установить не удалось, причастность к ним руководства ЮКОСа не выявили.
В 2006 году, выступая в Мосгорсуде, Евгений Решетников вслед за другим подсудимым-уголовником, Геннадием Цигельником, признал себя виновным в убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, в покушении на управделами компании «РОСПРОМ» Виктора Колесова, а также в двух покушениях на Евгения Рыбина. Заказчиками данных преступлений Решетников,как и Цигельник, сославшись на слова посредников – исчезнувшего Горина и покойного криминального «авторитета» Горитовского, – назвал Леонида Невзлина и Алексея Пичугина.
В связи с этим защитник Алексея Пичугина Дмитрий Курепин заявил: «В уголовном процессе, в зависимости от наличия или отсутствия промежуточного источника фактических данных, доказательства делятся на первоначальные и производные. Чтобы подтвердить вину, необходимы первоначальные доказательства. Производные же доказательства служат для проверки первоначальных и самостоятельной ценности не имеют».
Ссылку на Горина и Горитовского защитник назвал производным, то есть не имеющим самостоятельной ценности доказательством.
Казалось бы, обвинение повержено. Но на повторном процессе по второму уголовному делу Алексея Пичугина Цигельник и Решетников вдруг «вспомнили»: якобы, имела место и личная(!) их(и их подельника Шапиро) встреча с руководством ЮКОСа, на которой обсуждались преступные планы.
Впрочем, на этом неожиданные признания Цигельника и Решетникова не закончились.
Как я уже писала, адвокаты Алексея Пичугина предоставляли суду следственные материалы прокуратуры Ханты-Мансийского автономного округа, датированные 1999 годом. Из них следует, что истинными убийцами Владимира Петухова были Приходько и Попов, члены камышинской организованной преступной группировки. Имеются показания многочисленных свидетелей, видевших этих киллеров на месте преступления и впоследствии опознавших их по фотографиям, а также признательные показания самого Приходько. Николай Билан, занимавший в 90-е годы должность нефтеюганского межрайонного прокурора, не сомневался в виновности Попова и Приходько. Однако под суд эти лица не попали, поскольку погибли.
В отличие от Попова и Приходько, Цигельника и Решетникова на месте убийства мэра не видели. Обознаться невозможно: помимо прочих несовпадающих примет, все очевидцы вспоминали светлые волосы одного из киллеров, а Цигельник и Решетников темноволосые. К тому же свидетели говорили о мужчинах со славянской внешностью, а Решетников имеет восточный тип лица.
На предыдущем (2006 года) судебном процессе прокуроры так и не смогли объяснить это очевидное противоречие. Однако на повторном процессе Цигельник очень кстати для гособвинения «вспомнил»: оказывается, они с Решетниковым, когда совершали преступление, надевали парики, и один парик был светлого цвета! Правда, стройную картину несколько смазал Решетников, признавшийся, что они с напарником надевали парики, когда следили за другим потерпевшим – Евгением Рыбиным. На прямой же вопрос прокурора Киры Гудим: «А при совершении преступления в отношении Владимира Петухова вы надевали парики?» – Решетников ответил отрицательно.
Любопытная статистика: адвокат
Геннадий Цигельник, известный также под фамилией Шевцов, на момент суда над Алексеем Пичугиным уже имел пять судимостей за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков и оружия.
11 июля 2006 года, выступая в Мосгорсуде, он признал себя виновным в убийстве Владимира Петухова, в покушении на Виктора Колесова, а также в двух покушениях на Евгения Рыбина. Заказчиками данных преступлений Цигельник назвал Леонида Невзлина и Алексея Пичугина.О том, что заказчиками являются именно эти лица, Цигельнику, якобы, сообщили все те же Горин и Горитовский.
На повторном судебном процессе по второму уголовному делу Алексея Пичугина Геннадий Цигельник вновь дал показания против него и руководства ЮКОСа.
Примечательно, что в разное время Цигельник по-разному описывал не только собственную роль в преступлениях, но и роли Решетникова, Горитовского и других фигурантов.
Так, на судебном заседании 22 мая 2007 года он заявил, что изначально планировалось не только убийство Евгения Рыбина, но и его похищение, а раньше утверждал только об убийстве. На вопрос адвокатов: « Угрожали ли вам работники СИЗО 99/1 в связи с тем, чтобы вы не давали показаний против ЮКОСа?» – Цигельник ответил отрицательно. А прежде он сообщал о подобных своих опасениях. Также защитники Алексея Пичугина спрашивали Цигельника, давали ли ему следователи распечатку, якобы, телефонных переговоров руководителей ЮКОСа, где шла речь о его физическом устранении? 22 мая 2007 года Цигельник затруднился с точным ответом на данный вопрос, а раньше отвечал утвердительно.
Кроме того, в ответ на вопрос защиты Пичугина Цигельник сообщил, что после вынесения в отношении него обвинительного приговора, с 17 августа 2006 года по настоящее время (то есть, 22 мая 2007 года), в СИЗО 99/1 его посещали оперативные сотрудники, которые задавали вопросы об Алексее Пичугине. Эти вопросы, как сказал Цигельник, были «по другому делу, не по этому». Более подробных и точных пояснений свидетель не года по настоящее время (то есть, 22 мая 2007 года), в СИЗО 99/1 его посещали оперативные сотрудники, которые задавали вопросы об Алексее Пичугине.Эти вопросы, как сказал Цигельник, были «по другому делу, не по этому». Более подробных и точных пояснений свидетель не дал.
После таких слов Цигельника гособвинители заявили ходатайство, в котором попросили суд прервать допрос осужденного, мотивируя это усталостью. Это ходатайство было удовлетворено председательствующим Петром Штундером.
На следующий день, 23 мая 2007 года, на вопрос представителя гособвинения Цигельник дал диаметрально противоположные показания в отношении Владимира Петухова, которые он никогда не давал.
В своей кассационной жалобе, адресованной в коллегию Верховного Суда РФ, в которой Цигельник оспаривал свое осуждение и квалификацию своих действий по статье 105 части 2 УК РФ («убийство двух или более лиц»), а также выступая по телемосту на заседании кассационной инстанции, Цигельник утверждал, что заказ на Петухова был один: избить или ранить. То же самое Цигельник говорил на предварительном следствии.
Однако на судебном заседании 23 мая 2007 года в ответ на вопрос прокурора Камиля Катаева Цигельник стал говорить, что заказ был на избиение, ранение, а в конечном итоге – «убьете, так убьете».
В связи с этим адвокат Алексея Пичугина Георгий Каганер заявил о проведенной с Цигельником беседе. «Я мог бы заявить об истребовании документов из СИЗО 99/1 о том, кто посещал Цигельника между вчерашним вечером и сегодняшним утром, но есть много способов не фиксировать такие посещения», – сказал защитник.