Алёша Попович
Шрифт:
— Докажи.
— Не будешь нападать?
— Не буду. Пока.
Свет из двух окон освещал широкий топчан, стол и две табуретки. На столе в стеклянной вазе алели свежие, ещё пахнущие розы. Алексей отпустил девушку, встал и, не выпуская её из вида, сел на табуретку. Затем вспомнил про брошенный возле дверей саквояж, поднялся, закрыл дверь и подтянул саквояж к столу.
— Твоё любимое варенье — клубничное.
— Ты узнал у родителей, — фыркнула Алёнушка, выпрямляясь на топчане.
— Они до сих пор
— А я её увижу?
— Если будешь меня слушаться, то да, — участковый достал из саквояжа листок бумаги и положил на стол текстом вниз, — пару дней назад я попросил тебя написать на листке четыре цифры. Ты написала, они на этом листке. Теперь представь эту ситуацию заново и вновь напиши эти же четыре цифры.
— Я тебе ничего не писала, — девушка смотрела на Алексея, как на сумасшедшего.
— Вот мы и проверим, — участковый подал Алёнушке чистый листок и карандаш, — пиши.
— Я докажу тебе, что ты ошибаешься.
— Хорошо, пиши.
Некоторое время Алёнушка раздумывала, затем быстро написала цифры. Подошла к юноше и положила листок перед ним:
— Что, съел? А теперь ты покажи.
Алексей молча перевернул листок. И там и там стояло один четыре один семь.
Девушка плюхнулась на вторую табуретку и с удивлением долго смотрела на два листка по очереди.
— Этого не может быть, — прошептала она.
— Сейчас я покажу тебе то, о чём знаешь только ты.
— Это фокусы? — вдруг спросила Алёнушка.
— Никаких фокусов, — сурово отрезал Алексей, — на тебя охотится МИ-6, какие тут фокусы? Нашла цирковое представление.
— Откуда ты знаешь про англичан?
— Твой отец сказал, — участковый приготовил очередной чистый листок, — просто смотри, что я буду рисовать.
Чем больше появлялось на бумаге цветов и листьев, тем шире раскрывались глаза девушки.
— Этого не может быть, — несколько раз прошептала она, исподтишка разглядывая молодого человека.
— Это твой сон, ты научила меня его рисовать.
— Но я сама никогда его не рисовала!
— Тогда откуда его знаю я?
Девушка молчала.
— Ещё скажи, что ты мой жених, — неожиданно произнесла она.
— Как ты пришла к такому любопытному выводу?
— Слишком много ты про меня знаешь.
— Насчёт жениха мне говорить сложно, но, когда мы целовались во второй или в третий раз, твои губы имели вкус малины. Я спросил, ела ли ты малину сегодня, ты сказала «нет».
— Хорошо, пока ты меня убедил, — Алёнушка прищурилась, — как будем уходить?
— Через потайной ход. Я его изучал, твой отец приготовил инструменты нам в помощь. Ты готова?
— Да.
— Сейчас, дорисую, немного осталось.
После некоторого молчания Алёнушка догадалась спросить:
— Ты сказал, что тебя послал отец?
—
— Не поняла.
— Это связано с тем, что мы с тобой провели вместе последние десять дней, — Алексей оторвался от рисунка и внимательно посмотрел на девушку, — и надеюсь, что проведём вместе ещё немало лет.
— Хорошо. Ты был у нас дома?
— Да.
Алёнушка стала забрасывать участкового вопросами про её квартиру. Что где лежит, что он видел. Умолчав о княжестве, Алексей рассказал о том, что фактически находится с генералом в хороших отношениях. На это указывали все детали: какое вино или коньяк пил с генералом, о чём говорили, что обсуждали, где спал.
За окном начало сереть.
— Пора, — юноша передал рисунок Алёнушке.
— Классно получилось. Хочу сохранить.
— Это будет первый рисунок, который ты сохранишь. Все предыдущие ты тщательно рвала и выбрасывала. Чтобы никто не узнал твою тайну.
— То есть, ты единственный, — хмыкнула девушка, — кто его видел?
— Да, — серьёзным тоном ответил Алексей, — я тот самый, единственный.
Дочь генерала фыркнула, но промолчала.
Как оказалось, Алёнушка очень плохо ориентировалась в монастыре. Поэтому переодетый в женское платье Алексей шёл впереди, девушка — за ним. Участковый чувствовал себя неудобно, всё время ожидая внезапного разоблачения со стороны других монашек, из-за этого движения его были скованными. Но как раз именно это и выглядело монашеской смиренной походкой. И если другие женщины и заглядывались на корявость его шагов, то, скорее всего, считали образцовой монашкой.
К удивлению Поповича, подвал оказался там же, где был и в княжестве. Парочка начала спускаться, постоянно оглядываясь. Девушка думала о преследователях, юноша страстно желал, чтобы потайной ход не завалило за эти века, чтобы им никто не помешал, чтобы ключи подошли. О многом он желал.
Нашарив в саквояже налобные фонарики, Алексей нацепил один себе, второй отдал Алёнушке. Яркий свет разлился по лестнице.
— Дьявол! — вскрикнул участковый, едва они вошли на минус четвёртый этаж.
— Что случилось?
— Всё совсем не так, как должно быть!
— А как должно быть? Ты уже был здесь?
— Не здесь, — буркнул Алексей, понимая, что совсем запутает девушку своими объяснениями, — но в точно таком же помещении.
— Если не здесь, с чего бы им быть похожими?
— Ты права, в этом подвале нашли клад и, по словам игуменьи, сюда постоянно рвутся кладоискатели. Они всё вверх дном и перевернули.
— Тогда в чём проблемы?
— Я помню, как идти к потайному ходу в том подвале, а не в этом.