Алеша – путь к мечте

Ка Lip

Конь спокойно пошел в сторону скакового круга, даже и не пытаясь что-либо сделать под сидящим на нем Назаре.

Видя это, Петрович прокомментировал:

— Видно, в Назаре признал хозяина… Кстати, Леш, как спина? Сильно болит? Да ладно, я же видел, как он задами работает. Ну ничего, я тебя научу на таких лошадях прыгать. Это тебе не прокатские клячи, здесь другая техника нужна.

Они смотрели, как Назар, выйдя на скаковой круг, отдал повод коню, и тот пошел хорошим, размашистым галопом.

Лешка уже в конюшне дождался возвращения Назара, когда тот накатался на своем жеребце

и, забрав у него коня, стал его расседлывать.

Назар, не заговаривая с ним, ушел в каптерку Петровича, где были все, пока он катался. Лешке как-то стало обидно, что тот вот так молча ушел, хотя он не знал, о чем должен был поговорить с ним Назар или что сказать. Подумав об этом, Алеша, прихрамывая, повел коня в мойку.

В комнате братки пили и ели, дожидаясь Назара. Тот, быстро выпив и закусив, посмотрел на Петровича.

— Петрович, как и говорили вчера, коня Леха работает. Больше никого к Вале не подпускай, только он на нем ездит. Ты его тренируй. Я за все платить буду. За коня. Лехе зарплату, он ведь теперь как берейтор будет, раз коня работает, и тебе платить буду, чтобы тренировал его. Когда подготовишь, скажи, я соревнования оплачу, ну, что там нужно, коневоз, стартовые. И еще одежку спортивную Лешке подбери, на таком коне в обносках нельзя выступать. Скажешь тогда, сколько денег, я заплачу. Вот тебе на первое время, чтобы у коня все было. По рукам.

Петрович взял перегнутые пополам купюры и, убрав их в карман, пожал Назару руку.

Посидев еще недолго, вся братва, с шумом пройдя по проходу, уехала. Лешка опять только вздохнул, понимая, что Назар тоже уехал, так ему и нечего не сказав.

Вечером, после того, как Алеша отработал всех вверенных ему коней и уже хотел уходить, его подозвал Петрович.

— Назар назначил тебя берейтором этого Вали. Зарплату тебе будет платить за работу своего коня и мне платить за то, что тебя тренирую. И старты тебе будет оплачивать, когда я решу, что пора ехать выступать. Кстати, форму тоже тебе оплатит, там на следующей неделе как раз ко мне люди приедут, они из Германии вещи привозят. У них для тебя сапоги конкурные закажем, бриджи белые и редингот, ну и все по мелочи. Понял.

Лешка стоял и, слыша все это, думал, что такого быть не может. Неужели его мечта вдруг начала сбываться, и сейчас все, что говорит Петрович, это не сон. Это реальность, и этим он теперь будет жить. У него теперь есть настоящий спортивный конь, тренер и возможность ездить на соревнования.

Домой он летел как на крыльях, чтобы поделиться своим счастьем с бабушкой, зная, что она порадуется за своего внука, хоть и будет ворчать, что все эти лошади, это не серьезно и пора уже о жизни подумать. Да вот только для Лешки жизнь и лошади были едины, ну не представлял он своей жизни без лошадей.

Вальхензее. В его уме всплыла кличка коня, и он вспомнил урок географии, там им рассказывали про озеро в Баварии, в Альпах, еще учительница говорила, что это озеро очень чистое, а вода в нем небесно-голубая…

ГЛАВА 14

В Лешкиной жизни наступило счастье. Он не верил, что такое может быть, он не знал, что такое быть счастливым. Но каждый

раз, просыпаясь утром, он улыбался этому миру, чувствуя, что бесконечно счастлив. Такое ощущение счастья давал ему его конь Вальхензее и осуществившаяся его мечта — тренироваться на настоящей лошади. С того момента, как он обрел этого коня, он обрел счастье. Теперь весь мир расцвел для него невероятными красками, и он любил этот мир.

Теперь Лешка еле отсиживал в школе занятия и несся на конюшню, а там все для него переставало существовать, были только тренировки и успехи или неудачи в них.

Даже Лешкино семнадцатилетние этой весной он встретил там же, на конюшне, купив торт и коробку конфет. Девчонки скинулись ему на подарок в виде специальных перчаток для верховой езды, и вот так торжественно, за чаепитием, он встретил свой день рождения. Конечно, дома бабушка тоже приготовила к его дню сюрприз, испекла в духовке вкуснейший пирог с яблоками. Варвара Петровна тоже видела, насколько ее внук изменился после этой лошади, о которой он ей все уши прожужжал, и даже она уже смирилась, что этот Валя стал неотъемлемой частью всех Алешиных разговоров.

Конечно, успехи в школе ее тоже волновали, но вроде внук тянул учебу, хоть не на пятерки, но на стабильные тройки с редкими четверками тянул. Она и этому была рада. Пусть хоть так учится, главное, что у мальчика есть увлечение, и он не пьет со сверстниками пиво по подворотням.

После того памятного дня, когда Назар привез коня и сам ездил на нем, он еще раза четыре приезжал на нем кататься. Пару раз в марте, потом еще разок в апреле, и вот уже и май наступил.

Алеша понимал, что у Назара много разных дел, и тому некогда приезжать к коню. Он часто разговаривал об этом с Валей, который тоже скучал по своему лихому хозяину. Отношения Вальхензее с Назаром действительно сразу перешли в полное признание превосходства Назара над ним. И Валя даже не пытался пробовать изменить эту иерархию.

А вот с другими людьми на конюшне он поставил сразу свою четкую позицию лидирующего альфа-самца. Тех, кто его обслуживал в виде уборки у него навоза и кормления, он терпел, но не подпускал к себе с вольностями, а если что, мог и зубами клацнуть. Всех остальных он просто презирал и не замечал. Только Петрович был для него авторитетом. В нем он постепенно признал тренера и, видя его стоящим в центре плаца, всегда уважительно подходил к нему и выслушивал все его наставления, которые он давал Алеше.

А вот с Алешкой у них сложились странные отношения. Он вроде и не подчинился ему, но в то же время как-то странно терпел его и позволял проделывать с собой все эти манипуляции по чистке и седловке.

Опять же под седлом вроде и импульсивно себя вел, но не высаживал его, не сбрасывал с себя.

Петрович усмехался этому странному тандему, вспоминая слова Назара о том, что они договорятся. И действительно, они договорились. Наверное, из-за общего связующего их звена в виде Назара. Вальхензее тоже менялся при его приходе, как будто скучал по нему и был счастлив его видеть. Так и Алеша, видя входящего в конюшню Назара, расцветал и старался спрятать лицо, чтобы никто не увидел его глупой улыбки счастья.