Альфа-злодей

Карлайл Лилиана

— Но, Лилит, — бормочет он, протягивая руку, чтобы обхватить ее щеку. Она наклоняется в его объятия и поражается тому, как сильно жаждет его ласки. — Позволь мне кое-что прояснить для тебя, милая. И я хочу, чтобы ты выслушала.

Ужас пробегает у нее по спине, когда его глаза темнеют.

— Теперь ты моя, — шепчет он, его глаза сверкают. — Ты переспала с дьяволом. И теперь я никогда тебя не отпущу.

Его тон шокирует ее, заявление пугает, когда он притягивает ее для очередного поцелуя.

— Никогда не забывай

об этом, — шепчет он ей в губы. — Попробуй убежать, и все будет как в прошлый раз. Нам обоим будет легче, если ты просто примешь это.

Ее так заводят его слова, что это пугает.

— Не сопротивляйся этому, — настаивает он, его губы неистово прижимаются к ее губам. — Я ненормальный, но и ты тоже. Это… — Его пальцы ласкают ее щеку. — Это то, за что другие люди убили бы. Не сомневайся в этом.

Он притягивает ее для еще одного поцелуя, и она жадно принимает его.

Его нос скользит вниз по ее шее, пока он не оставляет поцелуй на ключице. — Я все еще пугаю тебя?

Она не отвечает, но чувствует, что он улыбается.

— Может быть. Совсем чуть-чуть, хорошо? — Его зубы прикусывают нежную кожу, и она ахает. — Черт, ты так вкусно пахнешь, Омега. Твой страх смешался с твоей ловкостью.

Его рука тянется к ее леггинсам, потирая ее через ткань. — Тебе лучше сказать мне остановиться, — шипит он. — Или я заставлю тебя кончить, и ты будешь кричать для меня.

Ее колени подгибаются от его прикосновения, и он ловит ее, притягивая в свои объятия. — Так напугана большим плохим Альфой, — шепчет он. — Но такая влажная для меня. Тебе нравится знать, что монстр заставляет тебя кончать?

Пайпер стоит по другую сторону двери, но, похоже, ей все равно. — Да, — шепчет она.

Одна рука обернута вокруг ее талии, в то время как другая все еще играет с ее влагалищем через тонкую ткань леггинсов. — Как быстро ты сможешь кончить для меня? — Бормочет он. — Ты можешь сделать это до того, как Пайпер откроет дверь и спросит, куда ты подевалась?

Его член упирается ей в живот, твердый и требовательный, когда она стонет от его прикосновений. Даже сквозь одежду он точно знает, к чему прикоснуться, чтобы найти ее клитор. Она прячет лицо у него на груди, а он что-то шепчет ей, пока она не падает с обрыва, закусив губу, чтобы не закричать.

— Вот так просто, — стонет он. — Черт, с тебя капает на мои пальцы.

Когда она спускается с высоты, он отступает от нее на шаг, но не раньше, чем прижимается губами к ее лбу. — Никогда не забывай, — говорит он. — Что ты принадлежишь мне. Всегда. И никогда, блядь, не подвергай это сомнению.

Уходя, он оставляет ее ошеломленной и затаившей дыхание.

* * *

Она не может решить, мужчина ли он в большей степени, чем чудовище.

Он по-прежнему остается загадкой, делится лишь фрагментами своей жизни, в то время как о ней, кажется, знает все.

По крайней мере, он знает

больше Пайпер, а это о многом говорит.

Она зашнуровывает ботинки, пока ее соседка по комнате делает макияж на полу рядом с ней.

— Итак, как это было? — Пайпер спрашивает ее. — Я умираю от желания услышать все это.

Она смеется, возясь с узлом на шнурках. — Почему ты так одержима моей сексуальной жизнью?

— Нет, дело не только в этом, — усмехается она. — В последние несколько дней ты улыбаешься больше. Твои глаза стали ярче. И… Мне бы очень хотелось узнать о размере его узла.

— Ты отвратительна, — бормочет она, закусывая губу, чтобы не рассмеяться. — Кроме того, мне не с чем это сравнить.

— Угу.

Шнурки все еще запутаны, и она разгребает путаницу ногтем. — О чем вы, ребята, говорили на днях, перед тем, как я встала?

— О тебе. Как и в прошлый раз.

Вероятно, это должно было быть предупреждающим знаком, но вместо этого тепло разливается в ее груди.

Альфа заботится о нас!

Ее внутренняя Омега взволнована.

— Ты ему действительно нравишься, Лил.

И, возможно, именно то, как это говорит ее соседка по комнате, или тот факт, что ее желает кто-то, кто ее понимает, заставляет ее произнести следующее предложение.

— Он знает, кто мой отец, Пайпер.

Глаза ее соседки по комнате расширяются. — Правда? — Шепчет она. — Как…

— На днях возле клуба висел плакат с моим лицом. С контактным именем Роджер Тэтч. За информацию обо мне назначена награда. К счастью, я ничего не видела в Интернете. Я проверяю каждый гребаный день.

Слезы наполняют ее глаза, когда Пайпер задыхается. — Итак, твоя фамилия…

— Мое полное имя Лилит Тэтч. Не Лили.

Пайпер слегка улыбается ей. — Лилит — красивое имя.

— Спасибо, — выдыхает она, и тяжесть спадает с ее груди. — И Ноа… с ним я чувствую себя в безопасности. Как будто я могу закрыть глаза и заснуть, не боясь снова проснуться в пентхаусе моего отца.

Глаза Пайпер тоже наполняются слезами. — Это потрясающе, Лил. Я так рада, что ты наконец-то можешь чувствовать себя в безопасности.

Она кивает, вытирая слезы. — Я тоже.

НОА

Удивительно, но Лилит приглашает его в свою постель каждую ночь.

Он все еще наполовину ожидает, что она придет в себя и убежит, но ее запах остается таким же сладким, как всегда, каждый раз, когда он появляется у ее двери.

Он становится зависимым от ее запаха.

— Ты к этому не привык, — говорит она в конце второй недели. Они лежат на диване, ее голова у него на коленях, и он проводит пальцами по ее голове. Она только что оттрахана, его сперма все еще вытекает из нее и стекает на трусики, когда она удовлетворенно вздыхает от его прикосновений.