Альфа. Взрослые сказки

Мун Эми

Внутри все сжалось от пронзившей насквозь обиды. Один в один, ну просто копия!

Это ей раньше все равно было А теперь зубы сводит от мысли, что альфа наверняка гордится этой ненормальной схожестью. Ненависть клокотала серной кислотой, лишал голоса. А Руслану хоть бы что! Глыба ледяная!

— Милолика, — продолжал гнуть свое Серов, — сейчас тебе тяжело не только из-за меня. Демидова предупреждала о сильных эмоциональных всплесках…

Какие там всплески, Милолике было не важно. Слух выхватил только одно слово.

Демидова?!

Это фамилия Аньки и Жанны. И Лары, Верховной северного Ковена…

— Ведьмы! — зашипела она сквозь зубы. Ну да, кто же еще сюда эти очень знакомые лоскутные одеяла приволок и пучки трав по стенам развесил. Надо же, как Серов прогнулся! До помощи «шлюх» снизошёл…

— Да, тебе помогли они. Но давай мы поговорим в более… удобной для тебя обстановке. Как два взрослых человека.

— У меня есть идея лучше! — зашипела она. — Исчезни!

Конечно, это чушь все. Куда он исчезнет, если метку поставил? Но как? Как, черт возьми?! И Кира теперь меченная тоже…

— Может быть, мы лучше поедем в зимний домик? Ты голодна, и Олежка давно не ел.

Стоило Серову напомнить о еде, как желудок требовательно заурчал.

— А супруга твоя нам чаек нальет? Уже спланировал, как тетю представишь? А?! Да ты…

— Я развожусь.

Милолика захлопнула рот. Разводится? Со своей породистой сучкой? Ну да, он же говорил об этом… Неужели правда?! Пока она пыталась переварить еще и эту новость, Руслан просто подошел и присел рядом, уравнивая их рост. Всего в метре от нее!

— Я мог бы приказать надеть на тебя наручники и увести. Не сейчас. Еще когда только нашел. Но вместо этого ты уже полчаса жмешься в углу кровати. А я уговариваю просто на разговор. А потом ты сама решишь, что дальше делать.

Каждое слово было болезненно-правдивым. И в зеленых глаза не намека на прежнее превосходство. Он что, заболел? Или головой ударился?

— Конечно, уговариваешь, омегу к рукам решил прибрать, да?! — Милолика отчаянно цеплялась за последнее, что могло бы оправдать его ненормальное поведение.

— Ты чувствуешь в себе волчицу?

И вот она опять загнана в угол. Сынок уложил головушку на ей плечо и спокойно перебирал пальчиками растрёпанные локоны. Он часто играл с ее волосами… И дядю не боялся от слова совсем. Одна Милолика сейчас чувствовала полный раздрай, и абсолютно никакой волчицы. Но она ведь оборачивалась раньше! И даже что-то помнила из редких прогулок по лесу…

— Ты вернулась, как человек. Но можешь никогда больше не обернуться снова. И твой Дар, скорее всего, исчез, — даже сквозь алую дымку ненависти она увидела, как в потемневших глазах мелькнула боль. — Пойдем. Или я отнесу тебя в машину на руках.

В сердце опять заклокотала ярость. А деваться-то все равно некуда. Без документов, без одежды нормальной. Ещё и метка на шее…

— Выйди. Мне нужно одеться, — процедила сквозь зубы она.

Глава 11

Серов

ушел. Просто поднял с пола темно синюю водолазку и вышел, даже взглядом не оспаривая ее просьбы-требования.

— Дядя посёл? — встрепенулся Олежка.

Пошел-пошел. В задницу он пошел! Со своим «давай поговорим, как взрослые люди»! Одной рукой придерживая простынь, а второй сына, Милолика соскочила с кровати и первым делом сразу же подбежала к окну. Пятый этаж! Вариант сбежать окончательно рассыпался прахом. Проглотив парочку крепких выражений, она развернулась, спустила ребенка на пол, и пошла собирать разбросанные по всему номеру вещи.

Олежка послушно топал за ней следом, и все норовил заглянуть в глаза. Господи, что на нем за одежда ужасная?! А это что валяется? Ее кофта? Жуть какая… Синяя и растянутая, с принтом в крупный цветочек. Но ведь купила же… Сама!

— Милок, — всхлипнули за спиной. Милолика обернулась. Кусая дрожащие губки, в дверях стояла Кира. Ее Кирюха! Без которой она с Олежкой на руках не протянула бы и нескольких месяцев. Поддельные документы, съем квартир, работа… Все было на ней!

— Почему ты не отговорила меня покупать этот кошмар? — прошептала Милолика, удерживая двумя пальцами кофту.

— Ты… ты… Ты сама ее выбрала-а-а…

Всхлипывающая волчица повисла у нее на шее. Милолика уткнулась носом в теплое плечико.

— Просто в том интернет магазине она по уценке шла, — прошептала, уже не пытаясь сдержать слез, — Девяносто процентов…

— Я… Я за э-э-эту гадость еще бы и доплачивала-а-а… Милка-а-а, ты вернулась!

— Мама? Мама Кир-р-ра? Бона?!

Бедный Олежка никак не мог понять, почему две его мамы носами шмыгают.

— Не больно, мой хороший! Твоя мама вернула-а-ась…

Ребенок только больше растерялся. Распахнул свои глазки. А ресницы-то длиннющие… Красивые!

И, как вода в сливное отверстие, эмоции выплеснулись из нее спасительной женской истерикой. Сидя на кровати, в объятьях подруги и своего сына. Милолика ревела, наплевав на, сто процентов, хреновую шумоизоляцию, и с каждой слезинкой понемногу приходила в себя.

* * *

Руслан

— Руслан, даже не думай. Я тебе как мужик мужику говорю, дай им время.

Макс перегородил собой почти весь коридор. Набычился, глаза желтые, но взгляд твердый. Не уступал, нутром понимая, что он сейчас все равно в драку не полезет.

— Ты охренел, Довлатов, — в тон ему шипел Руслан, — Свали, а то хуже будет.

Макс только башкой своей белобрысой замотал.

— Не пущу!

Руслан шагнул вперед.

— Сына испугаешы — обнажил клыки полярник. Ну вот не сука ли?! Волк внутри умирал от желания рвануть обратно в номер. И его, не оборотня, мужчину, туда же тянуло сне меньшей силой.