Альфонс ошибается однажды

Южина Маргарита

– А как… Корнеев? – Лянку волновал только он.

– А чего Корнеев?! – веселилась Милка. – Ха! Он тоже в меня влюблен по уши!

– Врешь ведь, – насторожилась Лянка.

– А чего врать? У него знаешь сколько баб! А постоянная только я! Ха-ха! Он мне говорит, что я, как исполнительный лист: везде достану!

– И чего – правда много баб? – поникла Лянка. Но подруга ничего не замечала.

– Да сама завтра увидишь! Завтра у него собираемся, он же себе новую машину купил! Вот и зовет обмывать. Чтоб как положено! Ну такую крутую тачку! Правда, в кредит. Но ничего, расплатится, он же теперь у Дашки работает. А она баба нормальная – платит хорошо, так что…

– Ты прямо и Дашу знаешь? – не могла поверить Ляна.

– Так

она ж приехала уже! – вытаращилась Милка. – Приехала! Ну! И с нами тусуется! Мы ж теперь одна компашка! Я ж тебе говорю – нормальная баба! Ой, ты б на нашего Арсюшу посмотрела! Ну просто мачо! Да завтра сама увидишь.

Лянка хмыкнула. Да уж, они там одна компашка, а кем там Ляна будет? Дашиной подружкой?

– Чего это я пойду? Меня никто не звал.

– Так мы ж не знали, что ты приехала! А так бы… я б обязательно Корнееву сказала, чтоб он тебя пригласил.

Лянка дернула головой. Дожилась! Уже Милочка будет испрашивать для нее аудиенции у Корнеева!

– Нет, Мил, у меня теперь другие интересы. А во сколько вы идете?

– В семь. Собираемся у него. Ну ты ж знаешь его адрес – где старая аптека, квартира десять. Приходи, чего ты! Знаешь, как гульнем!

Лянку перекосило.

– А тебе лишь бы гульнуть, да? – прищурилась она. – Я в фирму заезжала – ни на что не похоже! До конца рабочего дня еще полчаса было, зато офис уже пустой! Одна только Тарасовна с тряпкой! И у той – рука перебинтована, синяк под глазом, прихрамывает! Чего ж она у нас все время как боевик какой-то?!

– Это она на себя ксерокс уронила… – швыркнула носом подруга. – Вместе со столом и факсом, в общем… ну никак у нее с оргтехникой любви не получается! Ну что я могу поделать?!

– Работать! – рявкнула Лянка.

И подруга вдруг заторопилась:

– Ой, Лян, и точно! Мне еще надо на наш сайт заскочить! Я побегу, а? А то… столько дел, столько дел…

Милочка убежала, а Лянка скрипнула зубами. Ну и чего она накинулась на Милку? Ну да, подруга совсем работу забросила. Но ведь и самой Лянке не до работы! Но Лянка специально и посадила на эту должность Милочку, чтобы у самой была возможность… Ой, да чего там говорить! Себе ж не соврешь. Лянка взъелась на подругу, как только та начала рассказывать про их «компашку». И ведь слово какое отыскала! Да еще принялась эту Дашу восхвалять! Ну чего уж такого в этой Даше есть, чего нет в Лянке? От нее же даже Данил ушел! А тут все: «Даша, Даша!» Да ну их…

Лянка пыталась отвлечься, но никак не получалось.

Это значит, пока она там по Корнееву скучала, пока она за него там горбатилась в этом укропе, он здесь… и не думал о ней вспоминать! Мог бы грустить, печалиться, как это принято у влюбленных… ведь был же когда-то в нее влюблен! Она ж точно знает – был! А сейчас… он, оказывается, здесь с дамочками резвился. Ну понятно – когда ему про Лянку вспоминать…

Спать хотелось ужасно. Но не моглось. И простыни звали своей белизной, и глаза вроде бы сами собой закрывались, но вот сон никак не приходил. Они завтра опять будут вместе, им будет весело. А она, Лянка… да она с ума тут сойдет! А может быть, взять да и заявиться к ним?! А что такого? Милка же приглашала! Да и Корнеев хорошо воспитан – не выгонит. О господи! Да что же она такое несет?! И как это она заявится к этому Корнееву, когда он ее не приглашал вовсе, да еще и Дашенька там наверняка будет! Ну, конечно, будет, Милка же так и сказала – они теперь в одной компашке… Да ни за что!!!

К дому Корнеева, где старая аптека, она подъехала в половине седьмого. Она специально так рассчитала, чтобы дождаться Милочку. Пусть сначала зайдет подруга, а потом, неожиданно, прямо за Милкой и Ляна явится. И вот теперь она сидела в машине и ждала, стараясь не пропустить подружку. Лянка сидела, ежилась в машине и ненавидела сама себя. Еще вчера она презирала себя за одну только мысль о том, что пойдет без приглашения к этому

Корнееву, а сегодня… сегодня она здесь. Она только посмотрит ему в глаза и все. И уйдет. И пусть он думает что угодно! Как там деревенские бабы говорили: «Когда любишь-то, главное, чтоб мужику твоему хорошо было». Вот Ляна только увидит, что Корнееву хорошо с этой Дашей, порадуется за него… блин, как бы еще научиться радоваться? Ну хорошо, тогда… тогда надо просто придумать! Да! Надо просто придумать себе такого Корнеева, который… который будет ее любить! Ну а чего? Просто… как будто у них с ним такая игра – он ее любит, конечно, до беспамятства, но… но им как будто нельзя показывать своих чувств. Ну так случилось, нельзя! И он вынужден крутиться возле всяких Ирочек, Даш… но любит-то он только ее! И они оба это знают… Чушь какая-то, полная ересь!!!

Лянка поежилась, а в голову снова лезли идиотские мысли.

А почему, собственно, ересь? Она будет просто разговаривать с ним… она будет говорить за себя и за него. Ну получался же у них разговор глазами, когда он пришел к ним в каюту! Они и без слов друг друга прекрасно понимали. Как он тогда на нее смотрел!.. Пока не понял, что это она девчонок споила. А что ей было делать?! А ничего не надо было, надо было и дальше разговаривать с ним одними глазами. А там, глядишь, он и языком бы заработал, а так… вот и придумывай теперь все его реплики! Вот что он сейчас думает? Он… он, наверное, надеется, что Милка придет с Ляной… да, надеется. Он и Милочку-то к себе так близко подпустил только для того, чтобы снова с Лянкой встретиться. Сидит небось сейчас у себя дома и думает – придет Лянка или нет? Лянка придет, а он… он посмотрит на нее долго-долго, нежно-нежно, возьмет вот так за обе руки и тихо произнесет: «Как же я по тебе соскучился. Я не могу жить без тебя, у меня не получается. Все эти Ирочки, Даши… все они – ничто, ты одна у меня, ты единственная. Только ты моя королева. А корону я отдал Ирке, потому что занял у нее десять тысяч. А отдавать нечем, я ж машину…» Стоп! Чего это он будет у этой Ирки деньги занимать? Не надо здесь ни про какие деньги. Лучше он про Ирку и вовсе вспоминать не будет! И про Дашку тоже! Нечего им вообще в Лянкиных мечтах делать!…Он возьмет, прижмет ее к себе так крепко-крепко и зароется носом в ее волосы, а она ему скажет…

Немую беседу пришлось прервать, потому что Лянка заметила, как к подъезду Корнеева в туфлях на огромной платформе ковыляет Милочка. Платьице подруги бесстыдно открывало грудь чуть ли не до самого пупа и заканчивалось как-то неожиданно быстро – не дотянув до середины бедра. На пышненькой Милке эдакий наряд смотрелся ну очень карикатурно.

– Ну сколько ж можно говорить – открывают либо грудь, либо ноги, – прошипела Лянка. – А Милочке так и вовсе нужно и то и другое прятать! Паранджа – вот для нее самый идеальный вечерний наряд!

Она, конечно, кривила душой – Милочка хоть и выглядела в этом диком мини весьма комично, однако ж мордашка ее так сияла, что оборачивались прохожие. А может быть, прохожие оборачивались, чтоб посмотреть, как она спотыкается на высоченных каблуках?

Как бы там ни было, Мила уже вошла в подъезд, и Лянка осторожно поспешила следом. Она должна войти сразу после подруги.

Лянка слышала, как Мила поднялась на корнеевский этаж, как позвонила и как перед подругой распахнулась дверь.

– О-о-о-о!!! – радостными воплями встретили Милку. – А ты одна?!

Это спросил Корнеев! Лянка все правильно рассчитала – он ее ждал! Он надеялся, что Милочка придет с Лянкой! Он…

– А с кем? – искреннее не понимала Милка.

– Да вдруг бы тебя угораздило начальницу с собой прихватить, – ответил паразит Васяткин.

– Да ну ее, – отвечала подруга. – Она вчера с отдыха приехала, злющая, как волчиха какая-то! Прям так на меня и кидается, так и кидается!

– Не-е-е, нам злющих не надо! На фига праздник хоронить?!

Кто это сказал? Васяткин? Не похоже… Неужели Корнеев?!