Алхимики Фадрагоса

Савченя Ольга

— Я должен извиниться? — резко перевел он тему.

— Если ты про регион Ночной смерти, то извинения не помогут, — честно призналась я, рассматривая его профиль.

Он тяжело выдохнул и осторожно повернулся на бок. Волосы упали ему на лицо, и я, не задумываясь, потянулась убрать их. Кейел чуть улыбнулся и, уже глядя мне в глаза, произнес:

— Мне приходилось убивать многих. Еще пару лет назад я чаще защищался. Постепенно доверие ко всем пропало, а я и не понял, как стал известным кошмаром и убийцей, просто пытаясь выжить, — он сглотнул и полушепотом добавил: —

Мне жаль, что я не могу вернуть время и поступить с тобой иначе.

— И как бы ты поступил? — я растерялась и ласково улыбнулась.

— Оставил бы тебя в покое.

Я нахмурилась, вспоминая, как он подловил меня на лжи и вытянул услугу. Как чуть раньше я испугалась Тоджа и бросилась к Кейелу...

Как-то я пропустила тот момент, когда наши губы стали гораздо ближе. Кто поцеловал первым? Духи перестали освещать комнату, а мы продолжали целоваться. Без объятий, без стремления прижаться друг к другу. Он лишь перебирал мои волосы, а я поглаживала его щеку. И то мгновение, когда я уснула, я тоже пропустила.

Глава 11. Соприкосновение

— Подъем, Асфи, — шептал мне Кейел. — Солнце уже встало, а нам еще поговорить нужно.

— Не надо мне выговор, пожалуйста, — забормотала я, отказываясь глаза открывать и пытаясь спрятаться под одеяло с головой, чтобы еще немного поспать. — Не для тебя зелье было, извини.

— Я не о зелье, а о твоем обмане.

О каком именно? Как вообще узнал?

Я взбудоражилась, о сне позабыла и даже как бы невзначай с кровати сползти попыталась, но лишь на локтях подняться удалось. Кейел уперся ладонями по обе стороны от меня и улыбался. Именно непривычно добрая улыбка вызвала мою хмурость, а еще его вид...

— Кейел, прикройся, пожалуйста, — промямлила я.

— Любезная по утрам, — заметил он, — и румянец тебе идет. А вот изо рта несет перегаром, но я потерплю, если захочешь поцеловать.

— То, что вчера было, не имеет никакой серьезной основы. У нас с тобой никогда ничего не может возникнуть, — уцепилась я за его пожелание, лишь бы оттянуть разбирательство с каким-то обманом. — Мы с тобой слишком разные.

— Думаешь? — склонил он голову к плечу. — Может я и неправ, но увидел много общего. Например, тебе тоже нравится со мной целоваться, но сейчас о другом. Скоро Елрех отыщет нас, переживать ведь будет глупая фангра, а мы с тобой так ничего и не обсудили. Будет лучше без свидетелей.

Я все же потянулась, чтобы поправить одеяло и спрятать наготу Кейела. У него красивое тело, но я не готова была стойко выносить его обнаженный вид. Вот только застыла, ужаснулась и громче повторила:

— Кейел, прикройся.

Он только улыбнулся шире — совсем как озорной мальчишка. Потянулся ко мне.

— Не смей ко мне приближаться!

Приблизился и даже в щеку поцеловал, а потом еще в скулу, над бровью, снова в щеку… Замер в сантиметре от меня и зашептал:

— Я же сказал, что не все так просто. Я бы и Елрех амулет не отдал, и остальным тоже ничего из того, что наобещал бы. Какие клятвы, Асфи? Какие духи могут мне угрожать?

Глупость. Вот пока зелье действовало, все, что было при мне отдать мог, но поверь, отобрал бы наутро. Ни монетки бы вам не оставил. Ты мне лучше о другом скажи. Почему мне соврала?

— Кейел, — нахмурилась я и попыталась бы отползти от него, но было некуда, — с чего ты взял, что я тебе врала?

— Так тебя еще вчера Вольный сдал, наивная моя. Доверчивая, — протянул он. — Прямо при тебе и сдал. А подружка его между тобой и им выбрала… ты только не печалься сильно — не тебя.

— Я не понимаю, — втянула я голову в плечи.

— Ну еще бы. И Елрех не было, чтобы тебе подсказать, что в квартале кузнецов нет никакого переулка… как он его назвал? — спросил он, а я глаза закрыла. — Тоже не помнишь? Да и до этого эльфийка проговорилась. Думаешь, я не заметил, Асфи?

— А почему сразу не сказал? — отчего-то обиделась я, хотя прекрасно понимала, что это у Кейела повод для обид появился.

— Пытался понять Вольного. Он вынудил тебя лгать, ловко воспользовался твоим незнанием, умудрился подружке своей намекнуть, чтобы не встревала. Зачем?

Я призадумалась. Хотел отомстить мне? Показать Кейелу, что я откровенно лгу ему? Планы мне сорвать, чтобы Ив никуда с Кейелом не отправлялась?

— Может, надеялся, что я метку сниму, как только разозлюсь, а может… Почему ты с ними вообще связалась? Выбрала же из всех в Обители…

Он, поморщившись, улегся, но мне сбежать не позволил, обнял со спины, прижался ко мне совсем по-хозяйски и потребовал:

— Рассказывай, чего утаила. Все равно ведь выбью правду.

Теперь я в этом даже не сомневалась, вспоминая, как он вчера нашептывал мне убедительно и про оружие, и про мою неповторимость, и вообще — как же до обидного убедительно. Отчего расстраиваешься, Аня? О Женьке думать надо чаще! Так еще немного и забуду, как выглядит любимый, родной, единственный… А если закрыть глаза и представить, что позади сейчас он обнимает? Никак.

Вздохнула тяжело и выдала на одной тоскливой ноте:

— Меня вынудили. Я ж иномирянка. Ивеллин хочет подловить тебя на преступлении, а у меня выбора не было, чтобы отказать гильдии Справедливости. Они жестокие и упертые, а Роми…

— С ним понятно, — перебил меня Кейел. — Но гильдия Справедливости, нарушающая справедливость — удивляет.

— А они считают, что ты нарушаешь закон, и они вправе. Только, Кейел, нельзя, чтобы кто-то узнал, что я тебе все рассказала. Мне такого наобещали, что лучше сразу пойти топиться, а не тебе помогать.

— Не спеши топиться — успеешь еще. Ладно, — выдохнул он. — Все равно за один вечер девица на меня ничего откапать не могла.

Я прикусила губу и решила, что буду оттягивать известия о прибавлении в походе до последнего. Ну или хотя бы до того момента, когда буду одета и подальше от Кейела.

— Ты себя как чувствуешь? — поинтересовалась, когда он подозрительно затих.

— Целебное зелье быстро подействовало, но еще придется к целителям наведаться. Сейчас встанем, позавтракаем и пойдем.