Алхимия денег. Как банки делают деньги… из воздуха
Шрифт:
Вроде бы Америке рано волноваться. Но эксперты из Бюджетного управления Конгресса США так не считают. По их методологии, расходы американского бюджета делятся на две части: обязательные (фиксированные) и регулируемые (переменные). Обязательные расходы – «священная корова», их уровень не обсуждается, они утверждаются почти в автоматическом режиме. Если их начать урезать, то это будет означать немедленное прекращение функционирования всего государственного механизма. Примером такой бюджетной позиции являются расходы на полицию. Обязательные расходы составили 61 % бюджетных расходов в 2018 году. А вот 39 % – переменные расходы. И расходы на военные цели, и расходы на обслуживание государственного долга включаются в эту часть бюджета. По отношению к этой части бюджета расходы на обслуживание долга к концу следующего десятилетия могут уже пересечь «красную черту» в 30 %.
Расчет Бюджетным управлением сделан, исходя из процентных ставок по казначейским бумагам США, которые действуют сегодня. А они могут меняться, ориентиром
Трампу есть на кого ссылаться, когда он говорит о нулевой или даже отрицательной ключевой ставке. Это ЕЦБ (нулевая ставка), Банк Японии (-0,10 %), Национальный банк Швейцарии (-0,75 %), Банк Швеции (-0,25 %). У некоторых Центробанков ставка пока еще положительная, но существенно ниже той, какую установила ФРС США. Например, у Банка Англии – 0,75 %, у Резервного банка Австралии – 1,0 %, у Национального банка Дании – 0,05 %.
Думаю, что до конца года ФРС США как минимум еще два раза произведет понижение ключевой ставки. И дело даже не в том, что американский президент оказывает беспрецедентное давление на председателя ФРС (такого давления не было более чем за столетнюю историю существования Федерального резерва). Дело в том, что действительно появляется все больше признаков того, что десятилетие относительного («стагнирующего») спокойствия завершается. Кажется, Джером Пауэлл испугался надвигающейся грозы.
Но ее испугались и руководители многих других Центробанков мира. Известно, что если в зоне стран «золотого миллиарда» ключевые ставки в последние годы были относительно невысокими, то в странах периферии мирового капитализма (ПМК) они были гораздо более высокими. Но, кажется, в этом году настроения в пользу снижения ключевых ставок стали преобладающими и в странах ПМК. Уже на протяжении многих лет аналитическая группа информационного агентства Reuters ведет наблюдение за экономической и денежно-кредитной политикой стран с развивающимися и переходными экономиками. В эту группу включены 37 государств. Это страны Азии, Африки, Латинской Америки, Россия и ряд новых государств на постсоветском пространстве, бывших социалистических стран Европы. На помесячной основе отслеживаются изменения ключевых ставок Центробанков указанных 37 стран («группа 37»). Затем рассчитывается показатель чистого количества повышений или понижений ключевых ставок. Еще в прошлом году почти по всем месяцам наблюдалось преобладание числа повышений над числом понижений. Последнее такое преобладание было зафиксировано в январе 2019 года. А далее на протяжении семи месяцев подряд фиксировалось чистое количество снижений ставок. В июле показатель чистого снижения составил 8. А в августе был зафиксирован рекорд последних десяти лет – 14. Такое чистое снижение было только во время финансового кризиса в 2008–2009 гг. [2] Никто из экспертов не ожидал, что, например, Центробанки Мексики и Таиланда в августе произведут понижение ключевых ставок. Кроме них понижения в прошлом месяце произвели Центробанки Индии, Филиппин, Индонезии, Египта, Мозамбика, Перу, Сербии, Беларуси, Гонконга и др.
2
https://www.zerohedge.com/news/2019-09-03/emerging-market-central-banks-panic-most-rate-cuts-financial-crisis
Примечательно, что в результате серии снижений ключевые ставки в ряде стран «группы 37» уже стали сопоставимы с ключевыми ставками Центробанков «золотого миллиарда». Например, на сегодняшний день ключевые ставки Сербии, Гонконга, Перу составляют 2,50 %.
Вместе с тем, в целом ряде стран «группы 37» ключевые ставки все еще измеряются двузначными цифрами. Например, ключевая ставка Центробанка Украины сегодня равна 17,00 %; Анголы – 15,5 %, Египта – 14,25 %.
Большинство Центробанков предпочитают острожные снижения, используя стандартный шаг в размере 25 базисных пунктов (0,25 процентных пункта). Но некоторые Центробанки прыгают сразу через несколько «ступенек». Например, Центробанк
А Центробанк Турции (после того, как президент страны Р. Эрдоган сменил его руководителя) 24 июля нынешнего года понизил ставку с 24,00 % до 19,75 %. Конечно, Р. Эрдогану этого мало, он будет добиваться снижения до значений, измеряемых однозначными цифрами. Но, тем не менее, это рекорд последних месяцев в «группе 37». Центробанк Турции сразу перепрыгнул через 425 базисных пункта, или 17 стандартных «ступенек».
Если начнется гроза нового финансового кризиса, то, я думаю, и другие Центробанки подобно Банку Турции будут сразу прыгать через несколько «ступенек».
Некоторые эксперты обращают внимание на то, что Центробанки разных стран начинают действовать более скоординировано. Через некоторое время, наверное, не останется Центробанков, которые будут пытаться плыть против течения. То есть повышать ключевые ставки.
В мире денег начался процесс «похолодания», т. е. перемещения ключевых процентных ставок из положительной зоны в отрицательную. Начавшееся в мире денег «похолодание» уже повлекло за собой «похолодание» на финансовых рынках. Это выразилось в заметном увеличении объемов долговых бумаг, имеющих отрицательную доходность. На сегодняшний день в минусе оказалось долговых государственных бумаг на сумму около 16 трлн. долл., что примерно составляет 30 % всего мирового рынка таких бумаг. Вот и Трамп мечтает о том, чтобы облигации американского казначейства пополнили мировой рынок бумаг с отрицательными процентами.
Все это глобальное денежное и финансовое «похолодание» явно не соответствует принципам классического капитализма с его краеугольными понятиями денежного капитала и ссудного процента. Глобальное «похолодание» грозит уничтожить классический капитализм. Но от мирового финансового кризиса спасти не сможет.
Торговые войны грозят перерасти в инвестиционные
Тема торговых войн в сегодняшнем мире – топовая. Речь идет, прежде всего, о торговой войне, которая разгорается между Вашингтоном и Пекином. Но Вашингтон провоцирует и другие страны на подобные войны. Так, в апреле нынешнего года президент США Дональд Трамп заявил, что планирует ввести дополнительные пошлины на товары, поставляемые в Америку из Европейского союза (прежде всего, автомобили). Правда, пока эта угроза не реализована. 4 сентября Трамп пригрозил Европе, что та в торгово-экономических отношениях с США может столкнуться с теми же проблемами, которые испытывает Китай. «Европа среди тех, кто вечно проводит самую протекционистскую политику. Они у себя сидят, и говорят, хм, мы следующие? Может быть и так!», – написал президент в своем Твиттере. Он отметил, что «то, что делает Трамп в отношении Китая, не потеряно и для остального мира» [3] . Слова «протекционизм», «торговая война», «торговые конфликты» встречаются сегодня в каждой второй публикации по проблемам мировой экономики.
3
https://www.realclearpolitics.com/video/2019/09/04/trump_quotes_sam_zell_on_china_trade_war_us_has_been_subject_to_tariff_terrorism_for_50_years.html
Но удивительным образом почти незамеченной является другая проблема мировой экономики. Речь идет о протекционизме и войнах применительно не к товарам, а инвестициям. В любой момент торговые войны и конфликты могут перерасти в инвестиционные войны и конфликты. В последние десятилетия прошлого века либерализация международных потоков капитала была главным направлением экономической глобализации. Напомню, что до начала 70-х годов прошлого века страны могли по своему усмотрению подходить к вопросам трансграничного движения капитала (экспорта и импорта капитала). Могли устанавливать барьеры для такого движения, а могли, наоборот, всячески его стимулировать. Это вытекало из положения Устава Международного валютного фонда (МВФ), принятого при учреждении этой международной финансовой организации в 1944 году. Устав предусматривал, что по так называемым «текущим операциям» (а это, в первую очередь, операции по международной торговле товарами и услугами) страны снимают любые ограничения. А вот по операциям «международное движение капитала» они имеют право вводить ограничения. Это обосновывалось тем, что главной задачей стран-членов Фонда было поддержание стабильных курсов своих валют. А активные трансграничные операции с капиталом могли затруднять или даже делать невозможным решение указанной главной задачи.
К концу 60-х – началу 70-х гг. прошлого века заложенная в Бреттон-Вудсе послевоенная валютно-финансовая система стала трещать по швам. Причин кризиса системы было несколько. Об одной из них почти никто не говорил и не говорит даже сегодня. Послевоенный валютно-финансовый порядок, краеугольным камнем которого были стабильные валютные курсы национальных денежных единиц, мешали транснациональным корпорациям (ТНК) и международным частным банкам осуществлять масштабные операции с капиталом в глобальных масштабах. В конечном счете, мешали те ограничения на экспорт и импорт капитала, которые существовали во многих странах мира.