Алхимия любви

Минков Святослав

Ободренная своим удачным дебютом, Пепа не стала ждать вторичного приглашения. Она повернулась на круглом стульчике, с силой ударила по клавишам и запела задорно и весело:

По-воркуй мне, го-о-р-лин-ка, по-во-ор-куй!..

Загадочный господин раскинулся на стуле, облегченно отрыгнул, потом вынул из кармана розовую расческу и, пока девушка пела, блаженно расчесывал свои лохматые усы, которые трещали и брызгали искрами, как электрофор. Если бы кто-нибудь посмотрел на него со стороны, то несомненно принял бы его за одного из родителей молодоженов или по меньшей мере за посаженого отца, настолько непринужденно он держался и настолько победоносной была улыбка на его широком лице. Несколько раз полковник запаса хмуро скрещивал свой взгляд со взглядом этого незнакомого гостя и пытался установить его сомнительную личность, но его всякий раз отвлекали-то генерал своими разговорами, то еще кто-нибудь из присутствующих, и загадочный господин оставался все так же завуалированным и неразгаданным, как сфинкс. В конце концов, разумеется, само провидение пришло на помощь -

и его милость сама себя демаскировала. И вот как это произошло.

По окончании концертной части прежний волчий аппетит опять охватил гостей, и они с жадностью набросились на закуски на столе. И когда все чавкали и разговаривали между собой, очкастый господин, сидевший слева от человека с лохматыми усами, без всяких околичностей любезно обратился к своему соседу и спросил, скажем, о прошлогоднем снеге. Слово за слово между ними завязался разговор, и они стали засыпать друг друга самыми разнообразными вопросами. Сначала разговор между ними протекал совершенно естественно и непринужденно, потом на лице таинственной личности выразилось удивление, за удивлением - разочарование, за разочарованием-смущение-и необъяснимая неловкость. И вдруг таинственный гость пугливо огляделся вокруг и, воспользовавшись всеобщим увлечением едой, встал из-за стола и незаметно вышел из гостиной. Незаметно, конечно, для всех, но не для отца Бебы, который пронзил недружелюбным взглядом уходившего.

– Милан, ты знаешь господина, с которым только что беседовал?
– спросил полковник запаса, когда человек с лохматыми усами скрылся.

А Милан расхохотался - неудержимо, истерически, сморщив лицо, прямо готовый лопнуть от смеха.

– Что такое?
– удивился хозяин, но очкастый господин весь трясся в спазмах своего припадочного хохота, обхватив живот руками.

– Ох-хо-хо!
– устало стонал он, придя, наконец, в себя и вытирая полные слез глаза.
– Никогда бы я не мог допустить, что может случиться что-нибудь подобное!

– Но что такое? Что случилось?

– Ох, неужели вы все не видели господина, сидевшего рядом со мной?

– Видели! Ну и что же?

– Разговорился я с ним о том, о сем, и вдруг я невзначай спрашиваю: "Вы, говорю, не родственник ли будете Потайниковых или Омайниковых?" - "Каких, - говорит он, - Потайниковых или Омайниковых?" - "Да ведь, - говорю я ему, - Потайников отец невесты, а Омайников - отец жениха".
– "Да неужели? удивился он.
– Стало быть, невестина девичья фамилия не Харлампиева?" - "Нет, - говорю я ему, - не Харлампиева, С какой это такой стати она будет Харлампиевой?" Ну и туда, сюда мало-помалу распутался, значит, и весь клубок. Пришел этот человек из Белоградчика в Софию в гости к какой-то своей родственнице, старой женщине. А на второй день после его прибытия родственница вывихнула ногу и слегла в постель. "Ох-хо-хо, - разохалась тут она, - да как же это я теперь пойду в воскресенье на свадьбу к Харлампиевым? Ведь мы, говорит, с этими людьми десять лет в одном доме прожили. А невесту я еще ребенком помню, ведь я ее, как куколку, в подоле укачивала. Неужели же я не смогу сказать ей: "Поздравляю и желаю счастья?!" - "Хорошо, я схожу вместо вас", - отозвался гость и успокоил старушку. Что она ему сказала после этого, в котором часу пойти на свадьбу и в какую церковь - одному богу известно. Важно то, что он все перепутал и вместо того, чтобы попасть к Харлампиевым, попал к нам на свадьбу.

Рассказ очкастого господина озадачил присутствующих, которые только сейчас начали удивляться да прицокивать языками и оживленно комментировать на все лады этот невероятный случай.

– Неужели же он с самого начала не мог понять своей ошибки?
– спросил отец Бебы, почему-то сердито обращаясь к тому, кого он назвал Миланом и которого считал чуть ли не соучастником человека из Белоградчика.
– Плелся, плелся, да и приплелся бы домой после церкви, а не лез сюда и не распоряжался, как у себя дома. Желаю-де, барышня, чтобы вы спели мне: "Поворкуй мне, горлинка, поворкуй"! Ох, до чего же нахальные люди повелись на этом свете!

– Интересно, откуда он узнал адрес, чтобы прийти именно сюда?
– громко, ни к кому не обращаясь, рассуждал Власаки Топлийский.

– Спросил у кого-нибудь, - пояснил толстенький господин.
– Где живут молодые, спросил, наверное, - ну, кто-нибудь и указал ему улицу и дом. Церковь-то ведь недалеко отсюда.

– Он, очевидно, пришел вслед за нами?

– А черт его знает, когда он пришел! Когда мы садились за стол, он так же сел, только тогда-то я его и заметил.

– Видите ли; какое дело, господа!
– строго сказал старый отставной генерал, и фиолетовое лицо его вдруг стало пестрым от множества синих жилок.
– Слишком наивен тот, кто думает, что этот человек как будто бы случайно перепутал свадьбы и по ошибке забрел к нам. Я имею все основания утверждать, что этот человек не из Белоградчика и вообще не собирался идти на свадьбу к каким-то там Харлампиевым, а просто-напросто преднамеренно явился на нашу свадьбу. Как явствует из всего, он незаметно втерся к нам со шпионскими целями.

– А-а-а!
– воскликнули гости, пораженные неожиданным открытием генерала.

– Да полноте, со шпионскими ли?
– неосторожно заметил очкастый господин.
– Кто же мы такие, чтобы за нами шпионить?

– Вы, может быть, и никто, - оборвал его генерал, - но я - генерал запаса, как и господин Потайников является доподлинным полковником запаса! Если вы не

понимаете существа дела, то лучше в него не вмешивайтесь!

– Да ведь не такого вида этот человек...

– Прошу тебя, Милан, помолчи!
– озлился вдруг хозяин, и простодушный гость в самом деле замолк и отказался от дальнейшей защиты господина с лохматыми усами.

Старый генерал отхлебнул несколько глотков вина, перекрасил свое лицо из фиолетового цвета в темносивий, потом обратился к своей рокорной аудитории прежним тоном непоколебимой уверенности.

– С некоторых пор, господа, - заявил он, - коммунисты начали применять совершенно новую тактику. Они проникают на свадьбы и похороны, завязывают знакомства с людьми из высшего общества, подслушивают и выведывают, что те говорят. Идешь в баню, а туда уже успел пробраться коммунист-банщик. Он как будто начинает тебя намыливать и растирать, а сам рассказывает всякий вздор и расспрашивает, чем тш занимаешься, каково твое мнение о международном положении, и вдруг будто невзначай и скажет: "Вы, уважаемый, очень грязны". "Да неужели?" - ответит, развязав язык, простодушный дурак, сам не понимая того, что попался на удочку, а умный сразу поймет и сообразит, что имеет дело с Карлом Марксом. Знаете ли вы, что означают эти слова? Эти слова означают: вы, уважаемый, принадлежите к мерзкой, грязной буржуазии. Следовательно: ядите-ка вы к нам, мы отмоем вас от грязи и сделаем из вас коммуниста. Как видите, байцик шпионит и следит за вами, чтобы выведать, кто вы такой и что вы думаете, и, с другой стороны, ведет большевистскую пропаганду, не будучи никем заподозрен. Так вот почему и господия, который немного тому назад был здесь, только прикидывался попавшим впросак ротозеем, а на самом деле он - прожженный коммунистический функционер. Он понял, что выходит замуж офицерская дочь и, вероятно, пронюхал, что на свадьбе буду присутствовать также и я, и сказал про себя: постой-ка, от этих людей я выужу коекакие интересные сведения. А разве вы не заметили маневр, когда он попросил барышню спеть: "Поворкуй мне, горлинка, поворкуй"? Ведь он этим хотел проверить, являемся ли мы подлинными патриотами и стоим ли за все истинно болгарское. И если бы никто из вас не стал настаивать на исполнении этой песни, то он, уверяю вас, сказал бы: "Ну, в таком случае, барышня, исполните "Интернационал"!" Я смотрю на него, на этого человека, а он все на меня бросает взгляд и ехидно улыбается; оказывается, вот в чем дело, он на меня удочку закидывал, - авось, мол, что-нибудь сболтнет лишнее, а я и сообщу об этом в Москву. Хорошо, что шпион сам попался в ловушку и во-время скрылся, а то я разоблачил бы его и расквасил ему морду. Эх, господа, остерегайтесь коммунистов! Следите за тем, что говорите и с кем говорите! Когда ложитесь вечером спать, закрывайте хорошеяько двери на замок и под кровать загляните. Эти люди способны на все! Вы и не заметите, как вспыхнет революция!

Глубоко потрясенные гениальной прозорливостью генерала, многие из присутствующих содрогнулись при мысли, что сидели бок о бок с опасным большевистским агентом и что, может быть, совершенно бессознательно могли стать предателями родины и пораженцами. Были и такие, конечно, которые считали, что человек с лохматыми усами не был так страшен, что он действительно мог быть жителем Белоградчика и по ошибке попал на чужую свадьбу, но никто не осмелился сказать об этом, потому что старый генерал был непоколебим в своих убеждениях, как пирамида Хеопса, и при малейшем возражении со стороны кого бы то ни было поднял бы целый скандал и объявил бы и его смертельным врагом государства.

– Видно по тому, как он ест, что это коммунист. Целые куски поросенка глотает, не разжевывая! Этакий конспиратор!
– злобно добавил хозяин, который все никак не мог примириться с мыслью, что непрошенный гость каннибальствовал в его доме и зря пожирал его добро.

Но разговоры людей - это нечто вроде облаков. Они реют то здесь, то там, то разрываются и исчезают, то возникают, собираются и клубятся, принимая самые неожиданные и причудливые очертания, из пушистых и белоснежных становятся внезапно мрачными и грозовыми, потом опять проясняются и светлеют, и на горизонте снова воцаряется прежнее безмятежное спокойствие. Вскоре сотрапезники переключаются на другие темы, и блюда с закусками, подобно мощному магниту, привлекают их внимание; весело позванивают бокалы, опять выпивают новые здравицы, опять произносятся новые тосты и выражаются новые пожелания - и так незаметно наступает вечер, и вот один из радиоприемников оглушительно трещит в соседней комнате. Буби торжественно усаживается перед этим музыкальным перпетууммобиле и начинает вертеть его волшебную стрелку, а стрелка как будто открывает какой-то огромный кран со звуками, которые заливают всю квартиру. И среди этого коктейля из музыки, в котором прозвучало по нескольку тактов из Девятой симфонии, из увертюры "Парсифаля", из коронных арий оперных певцов и певиц, наконец какоето танго невредимо проскользнуло из радиоприемника и потянуло вслед за собой целую серию модных танцевальных номеров. Тогда стол и стулья отодвинули в сторону, ковер в гостиной скатали, и на образовавшемся свободном пространстве начались танцы. Первыми вышли на эту импровизированную домашнюю арену атташе и Пепа, вслед за ними агроном со своей женой, затем - дядя Димитр с полненькой, кругленькой дамочкой в шляпке с кокетливым перышком. Эти три парочки танцуют по всем правилам современного танцевального искусства и все же натыкаются друг на друга, говоря при этом "пардон", но самым неотесанным в танце оказался агроном, который двигался как танк, непрерывно наступая на мозоли своей жены.