Алиби для медведицы
Шрифт:
– Пойдем, Рома, к Наталье? Пусть нальет нам по рюмочке твоей медовухи.
– Если только уговоришь ее, – усмехнулся Рома.
Гости поднялись и стали прощаться.
– Я тоже пойду, – сказала Татьяна.
Не знаю, что произошло, но я был уверен, что ее настроение отчего-то резко изменилось. Конечно, я пошел проводить ее до дома. А возвращаясь к себе, досадливо подумал о том, что у вечера намечалось совсем иное завершение…
Следующим утром меня разбудил стук в окошко.
– Андрюха!
Уже
– Толик! Елки-палки! Ты про меня не забыл?
– А я все помню, я был не пьяный, – пропел в ответ Толик из Высоцкого. – Не суетись, я подожду. Бутерброд хоть съешь! – великодушно разрешил он.
– Меня в Бродах накормят. Или я не знаю дедушку Алекса!
Когда Толик вывел свой «уазик» на трассу, я понял, что и в лице Гошиного брата мне не найти исключение из правила: «Какой же русский не любит быстрой езды?»
– Значит, теперь ты у нас – пан директор? – спросил он, выжимая из своего автомобиля все, что можно.
– Это называется «без меня меня женили!» – признался я ему. – Конечно, сделаю все, что могу, но насчет официального директорства – это явный перебор!
– А Гоша считает, что нет.
В Плодовихе я поблагодарил Толика за то, что довез в целости и сохранности. Спустившись по песчаной дороге под гору в долину Чернявки, я пересек речку по высокому мосту, по которому, к счастью, перестали ходить лесовозы, так что он еще послужит, углубился в лес и вскоре вышел к Ромашковому полю. Местные названия я знаю лучше, чем в Кувшине. Далее – еще один, уже небольшой, мост над Моховым ручьем. Чуть дальше слева – озеро, из которого он вытекает. И, наконец, показались первые почерневшие дома. А по тропинке навстречу мне протопал товарищ Суков. За ним, след в след, одна за одной, – три кошки, хвосты трубой. Он возвращался с рыбалки, держа на плече удочку из орешника.
– О-кхе-кхе! Здорово! – приветствовал меня местный абориген поднятием руки. – Как оно, ничего?
– Помаленьку, – ответил я в тон ему. – Как рыбалка? Что елец?
– А! Твою мать, не клюет, падла! За все утро, – приподнял пакет Суков.
– Ну, ничего, – оценил я.
Действительно, мне бы для удовольствия такого улова хватило. Когда же вопрос стоит о пропитании, ворчание рыболова можно понять.
– К Михалычу? – спросил Суков. – Сетку проверяет. Я видел, как он к озеру пошел.
Я присел на так хорошо знакомую скамейку под навесом и стал наслаждаться тишиной. Вот чего не хватает в Кувшине!
Вскоре среди невысоких деревьев, окружающих озеро, показалась знакомая телогрейка и один из головных уборов, составляющих у дедушки Алекса богатую коллекцию.
– Андрюха! Ты что же не позвонил?
– Проспал, – честно признался я. – С постели подняли, но не разбудили. А потом – гонка. Местные же медленно ездить не умеют. Зато, пока пешком шел, удовольствие получил. Хорошо, тихо у вас… А что, все эти дни погода такая чудная?
– Погода, Андрюха, сказочная! «Славная
– Вы дневник, конечно, ведете?
– А как же? Пойдемте в дом, Андрей Владимирович! Я вам за чаем зачитаю о событиях минувших дней.
Александр Михайлович любил свой журнал. Я знал, что обращаться к записям доставляло ему удовольствие.
От внимательного дедушки Алекса не укрылось, что я как-то рассеянно слушал его, и он поинтересовался:
– Ты что, Андрей, такой задумчивый?
– У меня, Александр Михайлович, этот случай с мужиком из Кувшина, Спонсором, из головы не выходит.
– Чем он так тебя заинтересовал?
– Да… всем! Вот, смотрите, – я достал цифровик, высветил нужные кадры. Вот. Окурки. Люди стояли и курили. Погода тихая все эти дни, у вас и в дневнике зафиксировано.
– Полный штиль, – согласился главный местный метеоролог.
– То есть двое общались, и их было слышно. Не молча же они дымили вдвоем? Табачный дым я, некурящий, чую издали, а о звере – и говорить нечего! На лабазе ведь, когда медведя караулишь, курить нельзя?
– Ни в коем случае, – подтвердил дедушка Алекс.
– Вот видите! Они стоят, курят, разговаривают, потом расходятся, а через пять минут на одного из них нападает медведь. Не странно ли это?
– Очень странно! – согласился Александр Михайлович. – Зверь давно должен был уйти.
– И я, хоть охотник не больно еще опытный, тоже так подумал. Правда, это была медведица с медвежонком.
– Ну и что? Она бы увела его за собой и все! – воскликнул Александр Михайлович, в отличие от меня охотник весьма опытный. Конечно, до Ромы, убившего сто медведей, ему далеко, но хаживал дедушка Алекс на хозяина леса, хаживал!
– Я и думаю, почему же она напала?
– Что тебе сказать, Андрюша? Поведение животного не всегда укладывается в определенные рамки, как, впрочем, и человека. Вот у меня в Казахстане был случай. Пошли как-то раз на кабана…
Я добросовестно выслушал охотничью байку, поглядывая на репродукцию со знаменитой картины «Охотники на привале» на стене, а потом перелистнул кадр в фотоаппарате и сказал:
– Вот еще, Александр Михайлович, смотрите, медвежьи следы. Вы в следах, конечно, разбираетесь лучше меня, если учесть, что я вообще не разбираюсь. Но даже я могу отличить, когда человек бежит, резко отталкиваясь от мягкого грунта, а когда идет спокойно. Скажите, зверь здесь спокойно прошел или рвался вперед, чтобы броситься на человека?
– Медведь передвигался не торопясь, насколько я могу судить, – ответил дедушка Алекс.
– Что-то не складывается, вы не находите?
Александр Михайлович внимательно просмотрел всю мою фотосессию, от начала до конца и в обратную сторону. Я молчал и ждал.