Алиби-клуб
Шрифт:
Я не знала, как далеко мы умчались. Поля давно остались позади. По обе стороны проселочной дороги стоял лес. Высокие сосны острыми пиками тянулись к небу. Дальний берег канала зарос густым кустарником.
Арли танцевал подо мной, нервный, испуганный, готовый сорваться с места. Он дергал большой головой, пытаясь вырвать поводья из рук. Я ощущала, как дрожат его мышцы, и тут до меня дошло, что конь испытывал не волнение. Это был страх.
Он снова фыркнул и резко мотнул головой. Я осмотрела берега канала и опушку леса, на которой мы оказались. В этих кустах водились кабаны, а в каналах охотились аллигаторы.
Тело напряглось прежде, чем я поняла, что попалось мне на глаза. Из черной воды канала тянулась человеческая рука, словно моля о помощи, которую уже поздно ждать.
Какое-то животное – рысь или, может, очень настойчивая лиса – пыталось вытащить руку из воды, но явно не из добрых побуждений. Рука и запястье изуродованы, мышцы разодраны, обнажая кости. Черные мухи облепили конечность и ползали по ней, напоминая живую кружевную перчатку.
Нигде не было видно следов шин, ведущих к берегу и воде. Такое случалось постоянно – много выпил, заснул за рулем, никакого здравого смысла. Казалось, люди ныряли за своей смертью в каналы Южной Флориды каждый день. Но здесь нет никаких следов машины.
Зажав поводья одной рукой, другой я выдернула из-за пояса мобильник и набрала номер.
Телефон на другом конце линии прозвонил дважды.
– Лэндри. – Голос был отрывистым и резким.
– Ты захочешь приехать сюда, – сказала я.
– Зачем? Чтобы ты снова могла дать мне в зубы?
– Я нашла тело, – сказала я без эмоций. – Руку, если быть точной. Можешь не приезжать. Делай, что хочешь.
Глава 3
Следом за Лэндри в ворота въехала бело-зеленая патрульная машина округа Палм-Бич с двумя полицейскими внутри. Я прискакала обратно на ферму, чтобы оставить коня, который только мешал на месте преступления, но времени на душ и смену одежды не было.
Даже если бы и нашлась пара минут, я не стала бы утруждаться по этому поводу. Хотелось показать Джеймсу Лэндри, что меня не волнует его мнение о моей персоне. Пусть знает, я не собираюсь производить на него впечатление своим внешним видом, скорее поражу своим равнодушием.
Скрестив руки на груди и выставив одну ногу вперед, я стояла возле машины, воплощая всем своим видом раздраженное нетерпение. Лэндри вышел из служебного автомобиля и направился в мою сторону, ни разу даже не взглянув на меня. Через широкие темные очки он изучал окрестности. Такой профиль как у него чеканили на древнеримских монетах. Рукава рубашки закатаны выше локтей, но узел галстука еще не ослаблен – день только начинался.
Когда Лэндри наконец набрал воздуха, чтобы начать разговор, я сказала: «Следуй за мной», села в машину и проехала мимо него к воротам, оставив одного на подъездной дорожке.
Короткий галоп быстрой лошади – и я оказалась бы на месте. Однако добраться до места моей жуткой находки на машине гораздо сложнее. Легче самой показывать дорогу, чем давать указания человеку, который так или иначе не станет слушать. Дорога извивалась, и, чтобы попасть в нужный район, я
Даже когда я остановилась и вышла, позади моей машины клубилось облако пыли. Отмахиваясь от летящей в лицо пылищи, Лэндри вылез из служебного автомобиля, на котором ездил днем. Все еще избегая смотреть на меня.
– Почему не осталась с телом? – рявкнул он. – Ты была копом, сама прекрасно знаешь.
– Да пошел ты, Лэндри, – огрызнулась я в ответ. – Я частное лицо и не обязана даже звонить тебе.
– Зачем же позвонила?
– Вон твоя жертва, умник, – сказала я, указывая на противоположную сторону канала. – Или ее часть. Иди, встряхнись.
Он посмотрел на ту сторону тошнотворной протоки, где зацепилась человеческая конечность. Белоснежная цапля ткнула в руку своим длинным клювом, подняв рой мух. В этот момент насекомые напоминали зажатый в руке и развевающийся на ветру носовой платок.
– Гребаная природа, – пробормотал Лэндри, поднял камень и швырнул в птицу. Цапля пронзительно вскрикнула от возмущения и ушла прочь на своих тонких желтых ногах.
– Детектив Лэндри, – позвал один из помощников шерифа. Оба в ожидании стояли у капота машины. – Хотите, чтобы мы вызвали криминалистов?
– Нет, – почти пролаял он.
Лэндри спустился на пятьдесят метров ближе к берегу, где дренажная труба создавала узкий перешеек между берегами канала. Мне не следовало, но я пошла за ним. Лэндри делал вид, что не замечает моего присутствия.
Рука принадлежала женщине. Подойдя ближе, сквозь завесу мух, я смогла разглядеть маникюр на обломанном ногте мизинца. Темно-красный лак. Ночь в городе закончилась для нее очень плохо.
Светлые волосы плавали на поверхности воды, под которой скрывалось само тело. Лэндри осмотрел берег вдоль и поперек, обследуя землю в поисках отпечатков ботинок, автомобильных шин, или любых намеков на то, как труп оказался в этом месте. Я делала то же самое.
– Вон там, – я указала на частичный отпечаток, оставленный на мягкой земле у самого края берега, примерно в трех метрах от жертвы.
Лэндри присел на корточки, хмуро глянул на него и обратился к помощникам шерифа:
– Принесите мне маркеры.
– Не стоит благодарности, – сказала я.
Наконец он посмотрел на меня. Впервые я заметила, что его лицо осунулось, как будто Лэндри не выспался. Рот изогнулся в унылой гримасе.
– Есть причина, по которой ты можешь находиться здесь?
– Это свободная страна, – ответила я. – Более или менее.
– Я не хочу тебя здесь видеть.
«Это моя жертва», – пронеслось у меня в голове.
– Ты не на работе, – добавил он. – Ее ты тоже бросила, припоминаешь?
Его слова напоминали удар в грудину. Я даже отшатнулась от этого словесного выпада и не смогла удержаться от судорожного вдоха.
– Какой же ты козел. – Я взяла себя в руки. Расстроенная больше, чем хотела показать, и больше, чем хотела быть.
– Зачем мне вообще с тобой связываться? Если не выходит по-твоему, первое, что ты делаешь – бьешь ниже пояса. Да, ты знаешь, как подать себя, Лэндри. Не могу поверить, что женщины не ломятся в твои двери, ты гребаный придурок.