Алиса в Зазеркалье (с цветными иллюстрациями)

Кэрролл Льюис

— Да, видела, — сказала Алиса. — Как тут не увидеть. Их там целые тысячи!

— Точнее, четыре тысячи двести семь человек, — сказал Король, заглянув в записную книжку. — Я оставил себе только двух коней — они мне нужны для игры. И двух гонцов я тоже не послал — они в городе. Я жду их с минуты на минуту. Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?

— Никого, — сказала Алиса.

— Мне бы такое зрение! — заметил Король с завистью. — Увидеть Никого! Да еще на таком расстоянии! А я против

солнца и настоящих-то людей с трудом различаю!

Но Алиса его не слушала: она не отрываясь смотрела из-под руки на дорогу.

— Там кто-то идет! — сказала она наконец. — Только очень медленно. И как-то странно!

(Гонец прыгал то на одной ножке, то на другой, а то извивался ужом, раскинув руки, как крылья.)

— A-a! — сказал Король. — Это Англосаксонский Гонец со своими англосаксонскими позами. Он всегда так, когда думает о чем-нибудь веселом. А зовут его Зай Атс.

— «Мою любовь зовут на З», — быстро начала Алиса. — Я его люблю, потому что он Задумчивый. Я его боюсь, потому что он Задира. Я его кормлю… Запеканками и Занозами. А живет он…

— Здесь, — сказал Король, и не помышляя об игре: пока Алиса искала город на З, он в простоте душевной закончил ее фразу.

— А второго гонца зовут Болванс Чик, — прибавил Король. — У меня их два — один бежит туда, а другой — оттуда.

— Прошу вас… — начала Алиса.

— Не попрошайничай, — сказал Король строго. — Порядочные люди этого не делают!

— Я просто хотела сказать: «Прошу вас, объясните мне это, пожалуйста». Как это: один бежит туда, а другой оттуда? Я не понимаю…

— Но я же тебе говорю: у меня их два! — отвечал Король нетерпеливо. — Один живет, другой — хлеб жует.

В эту минуту к ним подбежал Гонец; он так запыхался, что не мог произнести ни слова — только махал руками и строил бедному Королю рожи.

— Эта молодая особа любит тебя, потому что ты задумчивый, — сказал Король, представляя Алису. Он надеялся отвлечь внимание Гонца, но тщетно — Англосаксонский Гонец не бросил своих штучек, а только бешено завращал глазами и принялся выкидывать одно коленце чуднее другого.

— Ты меня пугаешь! — сказал Король. — Мне дурно… Дай мне запеканки!

К величайшему восторгу Алисы, Гонец тут же открыл сумку, висевшую у него через плечо, вынул запеканку и подал Королю, который с жадностью ее проглотил.

— Еще! — потребовал Король.

— Больше не осталось — одни занозы, — ответил Гонец, заглянув в сумку.

— Давай занозы, — прошептал Король, закатывая глаза.

Занозы Королю явно помогли, и Алиса вздохнула с облегчением.

— Когда тебе дурно, всегда ешь занозы, — сказал Король, усиленно работая челюстями. — Другого такого средства не сыщешь!

— Правда? — усомнилась Алиса. — Можно

ведь брызнуть холодной водой или дать понюхать нашатырю. Это лучше, чем занозы!

— Знаю, знаю, — отвечал Король. — Но я ведь сказал: «Другого такого средства не сыщешь!» Другого, а не лучше!

Алиса не решилась ему возразить.

— Кого ты встретил по дороге? — спросил Король Гонца, протягивая руку за второй порцией заноз.

— Никого, — отвечал Гонец.

— Слышал, слышал, — сказал Король. — Эта молодая особа тоже его видела. Он, значит, не так быстро бегает, как ты?

— Я стараюсь, как могу, — отвечал угрюмо Гонец. — Никто меня не обгонит!

— Конечно, не обгонит, — подтвердил Король. — Иначе он пришел бы сюда первым! Что ж, ты теперь отдышался, скажи-ка, что слышно в городе?

— Лучше я шепну вам на ухо, — сказал Гонец и, поднеся руки трубкой ко рту, нагнулся к Королю. Алиса огорчилась — ей тоже хотелось знать, что происходит в городе. Но Гонец гаркнул Королю прямо в ухо:

— Они опять взялись за свое!

— Это, по-твоему, шепот? — вскричал бедный Король, подскочив на месте и передергивая плечами. — Не смей больше так кричать! А не то живо велю тебя поджарить на сливочном масле! У меня в голове все гудит, словно там землетрясение!

— Маленькое такое землетрясеньице, — подумала про себя Алиса. Вслух же она спросила:

— Кто взялся за свое?

— Как — кто? Единорог и Лев, конечно, — отвечал Король.

— Смертный бой за корону? — спросила Алиса.

— Ну, конечно, — сказал Король. — Смешнее всего то, что они бьются за мою корону! Побежим, посмотрим?

И они побежали. На бегу Алиса твердила про себя слова старой песенки:

Вел за корону смертный бой со Львом Единорог. Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог. Кто подавал им черный хлеб, а кто давал пирог, А после их под барабан прогнали за порог.

— Кто… победит… получит… корону? — спросила Алиса, тяжело дыша.

— Ну, нет! — сказал Король. — Что это тебе в голову пришло?

— Будьте так добры… — проговорила, задыхаясь, Алиса. — Давайте сядем на минутку… чтоб отдышаться немного.

— Сядем на Минутку? — повторил Король. — И это ты называешь добротой? К тому же Минутку надо сначала поймать. А мне это не под силу! Она пролетает быстро, как Брандашмыг! За ней не угонишься!

У Алисы от бега перехватило дыхание — она не могла в ответ сказать ни слова. Молча они побежали дальше, пока не увидели, наконец, огромную толпу, окружившую Льва и Единорога, которые бились так, что пыль стояла столбом… Поначалу Алиса никак не могла разобрать, где Лев, а где Единорог, но, наконец, узнала Единорога по торчащему вперед рогу.