Алиса вступает в игру
Шрифт:
Я подошла к зданию и потянула на себя стеклянную дверь главного входа, ожидая, что вот сейчас она окажется запертой, и тогда можно будет со спокойной душой поехать домой, досматривать сон про фиолетовую гусеницу.
Увы, надеждам на мирный исход не суждено было сбыться. Колокольчик над дверью призывно звякнул, оповещая персонал заправки о моем присутствии. Торчать в дверях глупо, и я решительно протиснулась внутрь.
Никого. Полупустые полки с шоколадками, минералкой и стеклоомывайкой. В глубине виднеется касса, рядом небольшое бистро. И ни души.
– Эй! – нерешительно позвала я, чувствуя себя героиней второсортного американского ужастика. – Есть здесь кто-нибудь?
И тишина. Нет никого. Налетай, грабители, сметай стеклоомывайку, хватай шоколадки и кока-колу, некому охранять барское добро!
Я нерешительно сделала еще несколько шагов и чуть не споткнулась о непонятный тюк, завернутый в тряпки. Прошипев сквозь зубы ругательство, еще раз осмотрелась по сторонам в тщетной надежде сообразить, как же это могло такое произойти, что немаленькое предприятие оказалось в таком заброшенном состоянии. Может, у работников случилась внеплановая забастовка? Или началась эпидемия холеры и их в полном составе срочно увезли на «Скорой»?
Я перевела взгляд на валявшийся на полу тюк и обмерла от ужаса. Предмет оказался вовсе не завернутым в тряпки кулем, как сперва показалось. Это был труп!
То есть я только через несколько секунд поняла, что это труп, а сначала просто увидела ногу в кожаном ботинке, темную куртку и коротко стриженный затылок…
Нет, я не завизжала. И не бросилась немедленно вон из помещения – неважно куда, лишь бы подальше. Наверное, просто не поверила сначала, что это действительно труп. Даже наклонилась проверить: вдруг человеку поплохело и он прилег отдохнуть?
Узнавание пришло внезапно. Темная куртка с серебристыми полосами – сама же и выбирала, поношенные кожаные ботинки, которые он все никак не соглашался выкинуть. Каштановые волосы, родинка на шее сзади…
В полном отупении я поднялась и обошла тело так, чтобы увидеть его лицо. Черты покойного неприятно заострились, лицо напоминало восковую маску, но сомнений быть не могло. На немытом несколько дней полу второсортной заправки лежал мой бывший муж – Александр Лаптев. Рубашка на его груди стала красной и блестящей от крови.
Я механически отметила, что Сашина одежда пребывала в крайнем беспорядке, словно его уже мертвого пытались раздеть, но так и не довели дело до конца.
На полноценный крик не хватило воздуха. Все, что удалось выжать из себя, – полупридушенный писк. В мозгу билось рефреном: «Если бы я не опоздала! Если бы только я не опоздала!»
Наверное, человеку, который редко сталкивался со смертью, невозможно вот так легко смириться с гибелью близкого человека. Сама не знаю, зачем я взяла его за руку.
Рука была еще теплой, но вялой и безжизненной. Я коснулась пальцами жилки на запястье и в каком-то умопомрачении начала срывающимся шепотом уговаривать Сашу потерпеть, не уходить, вернуться:
– Пожалуйста! Иди ко мне… ты нужен мне…
Разумеется, уговорами покойника не вернешь
А потом случилось странное. Воздух сгустился осязаемой тяжестью лег на плечи и не в ушах, а прямо в голове зазвучал бесплотный и далекий голос:
– Ты зовешь меня?
– Да.
– Я тебе нужен?
– Да.
– Ты готова принять меня? – в лишенном эмоций, интонаций и даже пола голосе мне послышались нотки нетерпения.
– Да, – ляпнула я раньше, чем успела понять, что это не Саша.
А потом стало страшно. Кто это? С кем я сейчас разговаривала?
Но в следующее мгновение мне стало вообще ни до каких мыслей, потому что от покойника ко мне словно протянулась невидимая льдистая паутинка. Холод пробежал от кончиков пальцев, тщетно искавших пульс, поднялся вверх по руке, стрельнул короткой болью в локте, обдал морозом шею сзади. Волоски на коже встали дыбом, потом бросило в жар, в ушах зашумело, и шум этот начал складываться в дикие, неуместные в этой ситуации звуки. Звон бубна, треньканье варгана. Низкий мужской голос бубнил что-то монотонно на неизвестном языке на одной протяжной ноте. В глазах потемнело и я почувствовала, что теряю сознание…
Я пришла в себя, стоя на коленях над трупом. Это все стресс… стресс и запах бензина – надышалась, вот и неудивительно… черте что мерещится…
Справа хлопнула дверь то ли туалета, то ли какой-то подсобки. Неожиданный звук мгновенно вымел из головы все мысли. Я повернулась в направлении звука, готовясь к самому худшему.
Черный силуэт метнулся в сторону выхода. Я успела разглядеть только длиннополый черный плащ. Жалобно тренькнул колокольчик, входная дверь отлетела, с грохотом впечатавшись в стену. Неведомый беглец выскользнул на улицу и исчез из поля зрения.
Все произошло так быстро, что невозможно было даже рассмотреть, мужчина это или женщина.
Не задумываясь, что и зачем я делаю, я вскочила и припустила за незнакомцем. По лужам мимо неработающих колонок, мимо железного ограждения и темно-синего «Ниссана». Человек в плаще поднажал, я безнадежно проигрывала эту гонку на своих каблуках, но впереди Ленинградка, а до перехода еще надо добежать.
Беглец не стал заморачиваться с такими условностями, как «безопасность дорожного движения». Он просто сиганул на газон, отделявший территорию заправки от шоссе, промчался по нему и, притормозив на полсекунды, чтобы оценить обстановку, бросился через дорогу, наперерез идущему транспорту.
По ушам ударил пронзительный рев тормозов старенького «КамАЗа»: водитель высунулся из кабины и прокричал беглецу вслед что-то нецензурное, снабдив свою речь для наглядности и большей убедительности жестами.
Подозрительный тип перемахнул через железное ограждение, разделяющее шоссе, шарахнулся от одной машины, ловко проскочил под носом у другой, сел в черный внедорожник, марку которого из-за расстояния разглядеть было невозможно, рванул с места и затерялся в идущем от города потоке.