Алиса

Варава Алевтина Ивановна

Она отыскала нужную комнату, руководствуясь заметками в телефоне. В коридоре было пусто и темно, исчёрканный чёрными полосами линолеум лип к подошвам кроссовок, детские коляски, велосипеды и санки преграждали дорогу — и как это всё, блин, втащили на пятый этаж?!

Алиса нервничала. Хотя её тут многие считали зависимой, она в жизни не прикасалась ни к каким настоящим наркотикам и видела их только в кино. Связываться с такими вещами не было никакого желания, но она была просто обязана помочь Павлу, раз невольно сделала ему такую подлянку.

«Подлянку, — передразнила сама

себя Алиса, открывая дверь. — Ты его убиваешь вообще-то!»

В комнате стоял затхлый запах, было очень душно и попахивало канализацией. Обшарпанные обои, похоже, подвергались атакам одного, а может и нескольких, плохо воспитанных котов в течение долгих лет. Алиса нащупала выключатель и обозрела жилплощадь.

Справа от окна стояла разобранная кровать, слева — унитаз старинного образца, с высоким бочком и цепочкой. На кольце была опущена крышка, но наличие такового в комнате всё равно делало её похожей на камеру арестанта. Постель и сантехнику разделял стол, на котором высился персональный компьютер и почти всё свободное пространство занимали его атрибуты — громоздкие колонки, наушники, какая-то коробочка, кажется, геймерская, второй системник и дополнительный монитор.

Компьютерная зона смотрелась в комнате вставным зубом. Над недешёвой техникой жалкой тряпкой висели линялые шторы. Высокий шкаф отделял какой-то уголок, и, заглянув туда, Алиса увидела доисторический холодильник и электрическую плитку на табуретке. А около двери имелась крохотная раковина. Душа тут не было — возможно, наличествовал общий где-то в коридоре.

Алиса задвинула щеколду изнутри, задёрнула на всякий случай шторы над столом, хотя квартира была на пятом этаже, а окна такие грязные, что через них навряд ли можно было что-то разглядеть, даже имея бинокль.

Затем подошла к гардеробу и с трудом открыла перекошенную дверцу. Принесла треногую табуретку и залезла на неё, опасно качнувшись.

Она сдвинула обувные коробки и стопку полотенец. Увидела пару квадратных бутылок, одну из которых вытащила на свет. Знакомая по дизайну этикетка виски, чёрная с белыми буквами, была испещрена китайскими иероглифами. Алиса открутила крышку и понюхала: вот это удача! Паша не очень обидится, если она угоститься для храбрости?

Алиса слезла, нашла чашку с отбитой ручкой, налила немного виски, сняла буйосету и выпила, покривившись. Достала из сумки конфету, прожевала, а потом налила ещё жидкости на самое донышко и сделала небольшой глоток. Приятный жар поднимался внутри, придавая задора.

Алиса вернулась на табурет и присветила полку фонариком телефона.

Где же наркотики?

Она сгрузила на пол всё, перетряхнула полотенца. Открыла и перебрала обувные коробки: в одной оказались швейные принадлежности, во второй — старые кеды, в третьей — какие-то значки. Среди ниток имелся подозрительный пакетик, но в нём был бисер — и откуда такой у молодого парня?

Алиса вернулась на табуретку и внимательно осмотрела углы полки, попробовала даже их простучать — вдруг перемычка отодвигается.

Ничего, пусть и отдалённо напоминающего какой-то порошок или таблетки, не было.

Она уже собиралась позвонить Павлу в больницу, когда

взгляд задержался на оставленной на столе бутылке.

Стоп, минуточку. Что она там читала про алкоголь?..

Алиса невольно прыснула.

Виски? Это две бутылки виски могли навсегда отравить матери светлую память о взрослом сыне?

Алиса тут же поморщилась. Светлая память. Нет, она не даст бедолаге умереть из-за неё! Она обязательно придумает, как это исправить! Только бы техник справился с документом…

Налив ещё одну порцию алкоголя, гостья из «Срамного измерения» вытащила свои наркотические конфеты, положила на стол и, осушив чашку, взялась за генеральную уборку: Паша, конечно, не умрёт, но матушка его сможет убедиться в аккуратности сына и порадоваться.

Она перестелила постель, протёрла пыль и какие-то липкие пятна с мебели влажными салфетками, отыскала в закутке за шкафом грязные формы для пищи и попыталась отмыть их холодной водой. Это получалось с трудом. Проведя новую ревизию, Алиса нашла губку и средство для мытья посуды.

Из холодильника пахнуло тухлятиной. Почти за неделю отсутствия хозяина в порядке остались только два стандартных набора, вся приготовленная пища испортилась. Алиса обнаружила в холодильнике ещё и початую бутылку вина, тоже с китайскими иероглифами на этикетке. Отставив её к прочим психотропным препаратам, чтобы утащить домой и припрятать на чёрный день, она выгрузила из холодильника всё и взялась за губку.

Через полчаса борьбы с застарелыми подтёками позвонила фурия.

Хотелось бы Алисе взглянуть ей в лицо, узнай эта моралистка, что доченька драит холодильник малознакомого парня.

— Я на съёмной квартире, очищаю пищеблок. Приеду поздно, — сообщила она. — Завтра обязательно сделаем твои замеры. Я не ем никаких конфет, — добавила Алиса, стянула пищевые рукавицы, которые использовала вместо перчаток, открутила крышку и налила себе ещё виски. А потом с удовольствием закусила шоколадкой — конечно, уже отключив связь.

В квартиру Майи тоже нужно наведаться. Но пока — благие дела.

Алиса вернулась к холодильнику.

В морозилке нашелся лёд. Сгрузив часть в чашку и полив янтарной жидкостью, Алиса высыпала остальные кубики в раковину и сунула форму в сумку. Показалось, что лёдница — не самый приличный гаджет в таком удивительном мире.

Она чистила квартиру до десяти вечера, вымыла даже окна и старый унитаз. Проветрив напоследок, Алиса вернула в холодильник стандартные наборы, чтобы мать не подумала, что сын голодал. Его запасы круп она аккуратно расставила в шкафу, из сахарницы отсыпала большую часть — мало ли, как эта деревенская мать относится к сладкому. Алиса оставила буквально ложечку «наркотика» на самом донышке. Ещё не тронула овощи, которые пока не подгнили и, после долгих раздумий, всё-таки оставила какой-то соус с грозными предостережениями, вытатуированными на обвисшей коже толстухи с этикетки. Покончив с чисткой, Алиса закрыла окно, упаковала мусор в пакеты, найденные в закутке «кухни», уложила бутылки в рюкзак, обмотав позаимствованным полотенцем, всё равно нуждавшимся в стирке, и покинула комнату, плотно заперев дверь.