Алисандра. Игры со Смертью
Шрифт:
– Проходи, не задерживайся в дверях. Кушать хочешь? – спросила старушка сиплым голосом.
– Да, очень, – и мой живот жалобно заурчал в подтверждение сказанного.
Пожилая женщина указала на скамейку, расчистила стол и после начала копошиться возле печи. Она не перенесла туда свечу, не зажгла новую, делала что-то в полном мраке.
– А я, представляете, хотела выйти на дорогу, но не туда свернула, – решила я хотя бы разговором развеять полнейшую тишину.
В ответ ничего не последовало.
Мои ноги начали
– Шла в город, а оказалась возле вашего дома, – продолжила я разбавлять своим голосом угнетающее спокойствие этого помещения. – О, спасибо.
Передо мной поставили миску с кашей, которая на вкус оказалась отвратительной. Я чуть было не выплюнула все обратно, но это выглядело бы некультурно по отношению к приютившей меня старушке.
– А можно соли?
– Нет, деточка. Закончилась.
Она расслабленно уселась напротив и посмотрела на меня, словно подгоняя, заставляя продолжить есть эту безвкусную, противную кашу.
– Ладно, – вздохнула я и начала поглощать ложка за ложкой, толком не пережевывая, сразу глотая, просто чтоб насытить изголодавшийся желудок.
– Как зовут тебя, девочка?
– Алиса, – подняла я на нее голову.
– Зачем же врать? – только через пару минут сказала та.
Старушка в это время смотрела не на меня, а куда-то возле. Я повернулась, но ничего там не обнаружила. Правда, не это насторожило, а зеленоватый блеск в ее глазах, от которого холодок пробежался по телу.
– Я… не вру, – опустила я ложку, так и не поднесенную ко рту.
– Не знаешь собственного имени, Алисандра? – сощурилась та.
– Как? – переспросила я.
Пожилая женщина нахмурилась.
– Не важно. Кушай, деточка. Набирайся сил.
А мне больше и не хотелось. В миске оставалось еще немного, но впихнуть это в себя оказалось слишком сложно.
– Все? – осведомилась старушка.
– Да, спасибо вам, – подавляя желание поморщиться, проговорила я. – Пару дней даже кроши во рту не было. Вы прям стали моей спасительницей.
Хозяйка дома усмехнулась. Она забрала посуду и снова вернулась к печи, где долго что-то делала.
– А вас? Как вас зовут?
– Миссуния, – повернула она на секунду голову.
Ну и имечко.
– Без отчества? Не могу ведь обращаться к вам просто по имени, – подалась я вперед и облокотилась о стол.
– Для тебя просто Миссуния.
– Хм, – пождала я губы. – Не могли бы вы еще показать дорогу в город? А то я что-то заблудилась.
– Никуда ты не пойдешь, – обернулась старушка.
Надеюсь, она так сказала из-за гостеприимства. Накормила, на ночь глядя не хочет отпускать.
– Держи добавку, – перед
– Я уже наелась, спасибо, – мне не хотелось больше давиться этой кашей. – Не надо так тратиться на меня.
– Это добро некуда девать. Сама такое не ем, тебя хотя бы угощу.
Странная она какая-то.
– Ну… – решила я перевести разговор в другое русло, только чтоб не пришлось снова есть кашу. – А завтра дорогу покажете?
– Нет, – тихо сказала она.
На лице старушки появилась недобрая улыбка. Я пыталась не обращать внимание, просто опустила голову и провела пальцем по столу. Но пугающее предчувствие без остановки нарастало – не спроста она себя так ведет.
– И когда сможете показать? – снова посмотрела я на старушку, вчитывающуюся в появившуюся перед ней книгу.
– Через два дня, если захочешь, – просипела она, не поднимая голову.
Почему именно два?.. Не важно, все равно для меня слишком долго. Домой надо. Не буду я столько ждать только чтоб увидеть ее вытянутый палец в какую-либо сторону.
– Знаете, не останусь у вас на ночь. Пойду все-таки, – встала я с лавочки и направилась к двери.
А той и нет. Пропала дверь. Голая стена. Цельная, словно там никогда не было проема.
Я отошла на пару шагов назад и пробежалась взглядом по всем стенам, полу, потолку, но не обнаружила ни одного возможного выхода. Замуровали. Живьем, вместе с этой старушкой, которая только один раз посмотрела на меня, а потом снова погрузилась в чтение.
Пришлось протереть глаза, помассировать виски. Не помогло.
Сошла с ума? Или у меня после пережитого настолько поехала крыша, что появились галлюцинации?
Я принялась прощупывать стену, каждый сантиметр. Меня начало колотить. Сложно понимать, что с твоим мозгом творится неладное, что глаза не видят очевидной вещи, что память начала подводить на пустом месте. Я ведь уверена – тут был выход. Был!
От этого занятия меня оторвал тихий грудной смех сзади.
– Вы дверь видите? – указала я пальцем на место пропажи.
– Деточка, – вздохнула старушка. – Я же говорила, что ты никуда не пойдешь.
Она положила что-то в свою сумку, обошла меня, застывшую с открытым ртом, и пропала. Старушка исчезла именно там, где должна быть дверь. Она всосалась в твердую вертикальную поверхность. Скрылась за ней.
Я с приумноженным рвением начала дотрагиваться до каждой частички этой стены. Снизу, сверху, по центру, в одном и во втором углу, от начала и до конца. Мне надо было обнаружить хотя бы засечку, неровность, углубление, гвоздик, ручку, дырочку. Но ничего не получалось.
Паника так и подкатывала. Она пыталась взять верх надо мной, укорениться, заставляла делать необдуманные поступки. Один из таких – бить кулаками о стену, чувствуя боль в руках. Я кричала, звала на помощь, толкала, врезалась с разгона.