Алькатрас и рыцари Кристаллии
Шрифт:
В общей сложности с такими просьбами или вопросами ко мне обратилось с две дюжины человек. И чем больше с меня спрашивали, тем больше росло мое чувство неловкости. Насколько я вообще разбирался в этих делах? Наконец, я разделался и с этой очередью, по большей части ограничившись расплывчатыми обещаниями.
Среди ожидавших осталось еще несколько человек. Ими оказались хорошо одетые мужчины и женщины — на этот раз помоложе, лет двадцати или около того. Я узнал в них гостей с вечеринки Райкерса.
— Родрайо, — обратился я к парню, стоявшему во главе группы.
— Привет, — отозвался
— И… чего именно вы от меня хотите? — спросил я.
Парочка из них просто пожали плечами.
— Просто подумал, что с тобой будет весело, — ответил Родрайо. — Не против, если мы с тобой немного потусуемся?
— О, — сказал я. — Ну, пожалуй, не против.
Я провел группу через несколько коридоров, по дороге заплутал, но всем своим видом старался показывать, будто знал, где что находится. Коридоры в Цитадели Смедри имели подобающий средневековый антураж, хотя в самом замке было куда теплее и уютнее, чем можно было ожидать. Количество комнат исчислялось сотнями — ведь само здание было размером с настоящий дворец — и я не имел ни малейшего понятия, куда именно иду.
В итоге я нашел несколько слуг и велел им отвести нас в гостиную с диванами и камином. Я не совсем понимал, что именно имели в виду Родрайо и остальные, говоря, что хотят «со мной потусоваться». Но они, к счастью, взяли инициативу на себя и отправили слуг за едой, а сами расположились на диванах и креслах, заняв себя светской болтовней. Мне оставалось не вполне понятным, зачем им был нужен я сам, и даже кем были большинство из них, но они как-никак прочли мои книги и явно были под впечатлением от моих приключений. В моих глазах это делало их практически образцовыми гражданами.
Я как раз заканчивал свой рассказ о битве с бумажными монстрами, когда вспомнил, что так и не встретился с дедушкой Смедри. С тех пор, как мы разделились, прошло часов пять, и меня так и подмывало спустить все на тормоза, пока дедушка не придет за мной сам. Но у нас закончились хуберстэкеры, а прислуга, как назло, куда-то запропастилась, и поэтому я решил оставить своих друзей и сам отправился на поиски слуг, чтобы попросить их пополнить наши запасы. Может, они же помогут мне отыскать дедушку.
На практике поиски слуг оказались куда сложнее, чем я думал. Бродя по коридорам, я чувствовал необычайную усталость, хотя последние пару часов почти ничем не занимался. Только сидел, играя роль объекта всеобщего восхищения.
Спустя какое-то время я увидел свет, пробивавшийся в конце коридора с кирпичными стенами. Оказалось, что он шел из полуоткрытой двери, и тогда я решил заглянуть внутрь. Там я обнаружил сидящего за столом отца, который что-то писал на пергаментном листе. Полутемную комнату едва освещало мерцание древней на вид лампы. Внутри я увидел роскошную мебель и сверкающие кусочки стекла — Линзы и прочие чудеса Окуляторства, которые, благодаря моим Линзам Окулятора испускали светящийся ореол. На столе перед отцом стоял полупустой бокал с вином, а сам он, хоть и развязал помятый галстук, по-прежнему был одет в старинный костюм, который я видел на вечеринке. Его волнистые волосы до плеч выглядела растрепанными. Во многом он напоминал тихоземскую рок-звезду после вечернего концерта.
Ребенком я часто представлял себе, каким
И все же я втайне желал, чтобы за его поступками скрывалось нечто большее. Веская причина, заставившая его отказаться от собственного сына. Нечто впечатляющее и таинственное. Я задавался вопросом, не был ли он вовлечен в какую-нибудь опасную работу и не отослал ли меня в Тихоземье, чтобы защитить.
Большая часть этих тайных желаний исполнилась с появлением дедушки Смедри и осознанием того факта, что мой отец был не только жив, но еще и трудился ради спасения Свободных Королевств. У меня, наконец-то, сложилось представление о том, кем он мог быть по своей натуре. Бравым героем, который вовсе не хотел отказываться от меня, а был предан своей женой и вынужден отказаться от сына ради высшего блага.
Отец, которого я рисовал в своих мечтах, был бы рад встрече с сыном. Я надеялся увидеть в его глазах восторг, а никак не безразличие. Надеялся, что он окажется большим похожим на Индиану Джонса, а не на Мика Джаггера.
— Там была мама, — сообщил я, заходя чуть дальше в дверной проем.
— Где? — уточнил отец, не отрывая глаз от документа. Он даже не вздрогнул и ничуть не удивился моему вторжению.
— На вечеринке, сегодня днем. Ты ее не видел?
— Не могу утверждать обратного, — ответил отец.
— Я удивился, когда увидел тебя здесь.
Отец ничего не ответил и продолжил что-то писать на листе пергамента. Его поведение было для меня загадкой: на вечеринке мне казалось, что он полностью вжился в роль суперзвезды. Но здесь, за своим письменным столом, был всецело поглощен делами.
— Над чем ты сейчас работаешь? — спросил я.
Он вздохнул и, наконец-то, посмотрел на меня.
— Я понимаю, что детишкам иногда нужно отвлечься. Я могу велеть слугам что-нибудь тебе принести. Какое-нибудь развлечение? Просто скажи, и я об этом позабочусь.
— Все в порядке, — ответил я. — Спасибо.
Он кивнул и снова вернулся к работе. Казалось, что в комнате все замерло; тишину нарушал лишь звук пера, царапающего пергамент.
Я ушел и уже был не в настроении искать слуг или дедушку. Мне было противно. Будто меня ударили в живот после того, как я съел три пакета с хэллоуинскими сладостями. Я бродил по замку, направляясь примерно туда, где оставил своих новых друзей. Когда я снова вернулся в ту комнату, то с изумлением обнаружил, что их развлекает неожиданная персона.
— Дедушка? — удивился я, заглядывая внутрь.
— О, Алькатрас, мальчик мой, — отозвался дедушка Смедри, примостившийся на кресле с высокими ножками. — Как я рад тебя видеть! Я как раз объяснял этим замечательным молодым людям, что ты скоро вернешься и им нет нужды беспокоиться.
Судя по их виду, не особенно-то они и беспокоились, хотя и умудрились где-то раздобыть закуски — попкорн и хуберстэкеры. Я стоял в дверном в проеме. По какой-то причине от мысли о том, что мне придется общаться с фанатами в дедушкином присутствии, меня воротило еще сильнее.