Алкоимитатор
Шрифт:
Манера говорить Сатерниуса просто поражала. Тон его был мягким, вежливым, лицо просто неимоверно располагающим, а блеск глаз бил наповал и отвергал все сомнения и колебания. Если и можно было бы рисовать портрет человека, преуспевающего в бизнесе и не обманувшего ни единого компаньона, то Сатерниус мог бы смело позировать. А с каким негодованием на него посмотрели Пардус с Мобом! Это надо было снимать на камеру. Хотя запись наверняка велась. С их роботами-мухами несложно было засунуть камеру в любой осколок стекла, а может, и пыли.
Но теперь мы переключили все свое внимание на сенатора, торгового представителя восьми Галактик. Ведь не каждый день с таким встретишься за одним столом. Мы опять присели,
– Итак, вы готовы исполнить наше предварительное условие? Вот видите: простой кивок головы, и господин Сатерниус моментально переходит в категорию самых богатых людей Вселенной.
– А он и так в той категории… – пробурчал Моб.
– Значит, теперь он ее возглавит! – назидательно суммировал мой товарищ и стал пояснять: – Так как из-за несвоевременного вмешательства ваших людей мы были оторваны от своих друзей в переломно важный момент земной истории, те попали в крайне трудное положение. И мы требуем немедленного их освобождения и доставки сюда, к нам, на борт этого корабля. До их прибытия мы замолкаем.
– Видите ли… – начал после некоторого раздумья полномочный представитель гильдии. Но его со смехом перебил Пардус:
– А как до дела, то сразу и на попятную? Ха-ха! А кто же грозился решить все проблемы?
Он хотел посмеяться над Сатерниусом, но только разозлил его. Тот чуть ли не выкрикнул в сторону выхода, обращаясь к лингвистам:
– Где находятся интересующие нас люди?
– С вероятностью до девяноста восьми процентов, на одной из секретных подземных лабораторий по производству химического оружия.
– Они его и дальше производят?! – воскликнул Моб в ужасе. – Кто же его потом будет утилизировать и превращать в безопасные отходы?
– Вот видите! – еще один из представительных джентльменов встрял в разговор. – С этой планетой надо что-то решать!
Видимо, он намекал на что-то ранее ими же обговариваемое. А Сатерниус тем временем подозвал одного из своих помощников, стоящих за спиной, и отдал несколько коротких, но не слышных остальным, указаний. Когда помощник вышел, захватив с собой Оливайнету, он повернулся к нам с доброй, отеческой улыбкой:
– Очень скоро ваши друзья будут здесь! Не сомневайтесь! А теперь, если вы не хотите говорить про дела, давайте просто поговорим о жизни. Не будем же мы сидеть в ожидании ваших друзей как невоспитанные истуканы!
Он даже стал смеяться, призывая и нас его поддержать, но Моб что-то увидел на своем маленьком экране и воскликнул с недоверием:
– Вы что, собираетесь задействовать военных?! Мне кажется, вам не поздоровится!
– Ерунда! – беззаботно ответил Сатерниус. – Представился уникальный случай, и просто грех им не воспользоваться. К тому же, – он сделал ударение на последних словах, – перед вылетом сюда я успел кое с кем проконсультироваться и получить добавочные полномочия. О чем просто не успел уведомить вас раньше… Для вашего же спокойствия…
Видно было, что он просто издевается над своими конкурентами. А те чуть не подпрыгивали от недовольства, кидали друг на друга непонятные взгляды и всматривались в свои мини-компьютеры. А Сатерниус, скрывая ехидную улыбку на губах, вновь обратился к нам:
– Чисто из праздного любопытства хотел спросить, как вы пришли только к самой идее создать нечто подобное? Неужели вам так нравятся алкогольные напитки?
– Не стану отрицать, – Вовчик решил поддержать ни к чему не обязывающую беседу. – Изначально планировалось создать средство исключительно со свойствами, позволяющими заменить именно алкоголь. И уже несколько позже пришло озарение, что можно совместить и лечебные свойства.
– А мне больше нравятся натуральные продукты! – признался сенатор, подзывая к себе жестом еще одного помощника. – И я не поленился захватить бутылочку самого дорогого и почитаемого
В этот момент на стол поставили два подноса. На одном стояло пятнадцать бокалов, как раз по количеству сидящих за столом, а вот на втором нечто, очень напоминающее зачахший росток дерева. С утолщением в корневой системе. Судя по реакции присутствующих, всем довелось лицезреть небывалую редкость. А владелец этой редкости, улыбаясь, стал рассказывать:
– У нас еще есть время, поэтому я позволю себе маленькое отступление и опишу сам процесс создания этого напитка. Мои друзья его прекрасно знают, а вот нашим гостям будет интересно. То, что вы видите, совсем не дерево, а живой организм. Вернее, он был когда-то живым. Существо это живет на планете с силой притяжения, примерно в четыре раза превышающей вашу, земную. И очень подвижно в процессе своего становления и развития. Питается исключительно местными желудями, не приживающимися ни в одном месте Вселенной. Когда они доживают до пика своего развития, а это возраст девяти лет, надо его немедленно выловить. Если сделать это чуть раньше, напиток сгниет. Если чуть позже – не успеет вобрать в себя полный букет ароматов. Животное ловят, парализуют и помещают в питательный раствор только корнями. Продолжая в то же время подкармливать специальными бактериями верхнюю часть тела. Через два года ему вводят во внутренности определенное количество спиртовинной смеси и топят в нескольких сортах меда и воска. И там это существо лежит еще пять лет. Полностью ссыхаясь наружно, превращая свои живые ткани в твердую и непроницаемую для всего древесину. И только тогда вывозится для продажи со своей планеты.
Возникла пауза, в которой я решил высказаться:
– Не слишком ли это хлопотное производство?
– Когда вы его попробуете, то поймете бессмысленность своего вопроса! – Сатерниус бережно взял деревянный черенок в руки. – Обратите внимание еще на одну немаловажную деталь. На ее усовершенствование ушли тысячелетия. Видите здесь вверху три веточки? Две большие и маленькую? Она находится как бы под защитой больших. Так вот, вовнутрь вы ее не сломаете! Никак! Разве с повреждением всей емкости. А вот наружу: взгляните! – он поддел пальцем маленькую веточку и потянул на себя. Чуть прогнувшись, веточка легко треснула, открыв небольшое отверстие. И бокалы стали тут же наполняться на треть. Видимо, сенатор прекрасно знал вместимость когда-то живой бутылки, так как у всех было почти поровну. Помощники тут же поставили бокал перед каждым сидящим. – А теперь попробуем и оценим высокое искусство.
И первым пригубил напиток. Все последовали его примеру. Даже Моб и Пардус не отказали себе в удовольствии. Мне ликер вначале просто обжег гортань, но уже через несколько секунд внутри появилось приятное, согревающее жжение. Оно постепенно стало скрашиваться освежающими дыхание вспышками, которые становились все чаще и чаще. В голове зазвенела дивная мелодия не ведомой доселе эйфории, а в глазах заплясали разноцветные, перемежающиеся радуги. Это продолжалось минут пять, и все это время я сидел не двигаясь, чувствуя огромное удовольствие каждой клеточкой своего тела. Подобное происходило со всеми: все сидели с такими же счастливыми и довольными лицами. Вот только Вовчика я знал как облупленного! И он явно притворялся! Только показывал, что счастлив и доволен. Он это умеет! Но меня не проведет! Опять что-то задумал? Или заметил? Вот бы у него спросить незаметно! Но повода с ним уединиться найти не удавалось. Пойти в туалет? Так ведь и там может быть камер понатыкано! Подумав об этом, я почему-то покраснел и застеснялся. Вот уж, никогда не знаешь, что взбредет в голову! Да и сенатор заметил мое состояние, забеспокоился: