Альковная тайна содержанки
Шрифт:
И только крошечный песик, заваривший всю эту кашу, спокойно сидел на руках своей хозяйки и взирал на окружающий беспорядок с видом монаха, случайно попавшего на рок-концерт.
– Пуишечка, детка, – озабоченно говорила ему хозяйка. – Только не бойся, я не дам тебя в обиду! Надо же, а мне говорили, что здесь вполне приличное место!
Попугай тем временем приземлился на люстру, осторожно положил марку рядом с собой и громко проорал:
– Ур-ра! Кар-рамба! Виктор-рия!
Начальник охраны вполголоса отдавал новые распоряжения. Кто-то из его подчиненных уже тащил из хозяйственной
– Кар-раул! Окр-ружают! – после чего подхватил марку и снова пустился в свободный полет.
Все окна и двери были закрыты, поэтому охранники не сомневались, что рано или поздно подлая птица устанет и они изловят ее.
Однако внезапно попугай совершил неожиданный маневр: резко снизив высоту, он спикировал в сторону камина.
И тут чихуахуа неожиданно вырвался из объятий своей хозяйки, спрыгнул на пол и бросился наперерез попугаю.
Перед самым камином он нагнал преступную птицу, подскочил и едва не вцепился в яркий попугаячий хвост. Попугай всплеснул крыльями, испуганно проорал:
– Пр-редательство! – и стрелой улетел в дымоход.
Все присутствующие дружно ахнули, подумав, что бесценная марка безвозвратно утеряна.
И только начальник охраны сделал из происшедшего логичный вывод: закричав, вороватый попугай должен был раскрыть клюв и при этом выронить марку…
Шеф охранников устремился к камину… но опоздал: чихуахуа с маркой в зубах уже бежал к своей хозяйке.
Все присутствующие замерли. Один из охранников выхватил пистолет.
Дама наклонилась, подхватила своего песика, прижала его к груди и проворковала:
– Пуишечка, детка, разве можно так рисковать? Какой ты у меня героический!
Затем она осторожно взяла у него марку и направилась к замершей посреди зала группе в составе гримландского принца, дирижера и эксперта по маркам.
Личный телохранитель принца бросился было ей навстречу, но Фердинанд Август повелительным жестом отодвинул охранника в сторону и широко улыбнулся даме с собачкой.
Та слегка присела в книксене и протянула спасенную марку венценосной особе:
– Прошу вас, ваше высочество!
Принц поцеловал ее руку и только после этого передал марку Томашевскому:
– Это ваше, мой друг!
Дирижер, в свою очередь, с поклоном протянул сокровище гримландскому эксперту:
– Прошу вас…
Тот вцепился в «Розового Маврикия», торопливо вытащил из кармана лупу, уставился на марку…
В зале наступила звенящая тишина.
Наконец, старый филателист поднял марку над головой и торжественно провозгласил:
– Йа! Йя! Натюрлих! Это есть самая настоящий подлинный «Розовая Маврикий»!
Тишина в зале словно взорвалась.
Журналисты принялись щелкать фотокамерами, торопливо надиктовывать что-то на свои диктофоны. Телевизионщики оттесняли друг друга в борьбе за самую лучшую картинку.
Дама с собачкой, воспользовавшись этой суматохой, протиснулась к выходу и уже хотела покинуть выставочный зал, но вдруг на ее плечо опустилась чья-то тяжелая рука.
– Куда вы так спешите, мадам? – раздался низкий внушительный голос.
– Я… никуда… просто так… –
– Думаю, ваша собака может немножко подождать, – строго проговорил мрачный представительный господин средних лет, похожий на американского гангстера времен сухого закона. – Пройдемте со мной, у меня есть к вам небольшой разговор.
Дама с собачкой огляделась по сторонам и поняла, что избежать «небольшого разговора» ей не удастся: мрачный господин отрезал ей путь к лестнице и недвусмысленно теснил к полуоткрытой двери какого-то кабинета. Ей ничего не оставалось, как подчиниться принуждению и войти в эту дверь.
Они оказались в небольшом служебном помещении, где едва помещался скромный письменный стол и два стула. Мужчина показал ей на один из этих стульев, сам же сел напротив.
– Пуишечка, детка, – проворковала дама, поглаживая своего песика, – не волнуйся, мы только немного поговорим с этим строгим дядей и пойдем гулять…
Надо сказать, что сама она волновалась гораздо больше, чем чихуахуа. И не очень верила, что разговор с мрачным незнакомцем будет коротким и безобидным.
– Как вы догадываетесь, разговор у нас пойдет о марке, – проговорил мужчина, не сводя с дамы мрачного взгляда. – Гм-м… о «Розовом Маврикии».
«Ага, как будто я собиралась обсудить с ним разведение кустовых роз», – подумала она.
Мужчина откашлялся, сделал паузу и продолжил:
– Марка была застрахована. Застрахована на очень значительную сумму. Я представляю немецкую страховую компанию, которая гарантировала сохранность «Маврикия».
– Но ведь марка цела! – робко проговорила дама. – Ведь с ней все в порядке!..
– Именно, – мужчина был все так же мрачен. – Дело в том, что в деле имеется юридическая тонкость. Договор страхования подразумевает обязательное подтверждение подлинности марки выдающимся гримландским экспертом, присутствующим в соседнем зале. Он действительно подтвердил ее подлинность, но… – мужчина поднял руку, чтобы подчеркнуть важность своих слов. – Но подтвердил ее уже после похищения марки и ее благополучного возвращения. Так что адвокаты страховой компании могли бы оспорить законность выплаты. Конечно, это придаст делу нежелательную окраску, но речь идет о значительных деньгах. Короче, мадам, я хочу от лица страховой компании сделать вам предложение. Мы выплатим вам пятьдесят процентов премии без рассмотрения дела в суде. Мне кажется, что это – щедрое предложение…
– Какая выплата? – дама удивленно захлопала глазами. – Какая премия? Какие пятьдесят процентов? Пуишечка, детка, ты что-нибудь понимаешь?
Пу И ничего не понимал, в подтверждение чего он громко тявкнул и попытался укусить мрачного мужчину за палец.
– Пятьдесят процентов вас не устраивает? – переспросил мужчина и еще больше помрачнел. – Хорошо, мадам, я могу согласиться на шестьдесят… но не больше. Больший процент я должен обсудить с руководством фирмы.
– Да объясните вы мне наконец, о чем речь? – выпалила Лола, поскольку, разумеется, это была она. – Какие проценты? О чем вы вообще говорите?