Альковные тайны монархов
Шрифт:
Петр, по своему обычаю, нервно дернул щекой, сердито закусил ус и, гремя ботфортами по паркету, вышел вон из канцелярии. Он направлялся в покои жены, Екатерины Алексеевны, — все-таки Мария Гамильтон ее фрейлина!
Следует отдать должное Екатерине: совершенно не склонная к сантиментам, она тем не менее повела себя в этой далеко не простой ситуации предельно сдержанно и благородно. Муж держал под следствием не только ее фрейлину, обкрадывавшую свою госпожу ради любовника, но и, в первую очередь, свою собственную бывшую пылкую любовницу, развратную
— Я прощаю ее за все содеянное, Петр Алексеевич, — смиренно сказала Екатерина. — Бог ей судия!
Для царя такой ответ жены оказался полной неожиданностью. В первую очередь он болезненно ударил Петра по мужскому самолюбию — значит Екатерина знала все и, милостиво прощая распутную Гамильтон, тем самым прозрачно намекала на суд Божий над ним самим, Петром?!
— Ты у меня просто ангел, — осевшим, хриплым голосом сказал царь и криво усмехнулся: — Но прежде, чем она предстанет перед Богом, судить ее стану я!
По вполне понятным причинам следствие несколько затянулось и продлилось более года. Поначалу Петр еще колебался. Но всплывали все новые и новые подробности. Гамильтон несколько раз подвергали жестоким пыткам, причем в присутствии государя. Она взывала к его христианской милости, но, даже теряя сознание от жуткой боли, никого не оговорила, пощадив даже подло предавшего ее Орлова. Возможно, Мария Гамильтон с помутившимся от жутких пыток рассудком все еще слепо надеялась вернуть этим своего венценосного любовника. Но нет, тщетно!
Екатерина Алексеевна не раз ходатайствовала перед мужем о помиловании фрейлины, но Петр остался непреклонен. Говорят, он не мог простить прекрасной Марии, что она изменила ему, даже когда он ее оставил! Странная ревность. Тем не менее некоторые современники высказывали такое мнение, и это очень похоже на противоречивого и импульсивного Петра, которому еще в молодости пророчествовали:
— Либо он вскоре погибнет, либо станет великим человеком!
Орлова разжаловали и заточили в крепость, а бывшую фрейлину Марию Даниловну Гамильтон приговорили к смертной казни за детоубийство — Екатерина простила поверженную судьбой соперницу Искренне или нет, неизвестно. Зато сам царь не простил бывшую любовницу, подарившую ему немало упоительных часов!
Казнь
14 марта 1719 г. в Санкт-Петербурге при большом стечении народа русская леди Гамильтон взошла на эшафот, где уже стояла плаха и ждал палач с топором — Марии Даниловне, которой тогда сровнялось 25 лет, намеревались отрубить голову! На казни бывшей фрейлины присутствовал сам Петр I. Он участливо простился с осужденной, поцеловал ее и просил молиться за всех грешных, остающихся на земле. Поднимаясь по ступенькам эшафота, Мария неожиданно пошатнулась, теряя сознание от страха, и тогда царь заботливо поддержал ее, помогая сделать последний шаг к плахе. Помнил ли он тогда, как, сгорая от страсти, тянул эту женщину в свою постель?
Палач грубо схватил красавицу за
Потом он показал голову всем собравшимся, буквально окаменевшим от ужаса, и прочел краткую толковую лекцию по анатомии, которой стал после посещения заграницы большим любителем и знатоком. По свидетельствам очевидцев, после этого его величество небрежно бросил голову в грязь, размашисто перекрестился и ушел, глухо бросив через плечо:
— В кунсткамеру!
В кунсткамере Академии наук долго хранилась отрубленная голова фрейлины Марии Даниловны Гамильтон как образец для медицинских исследований. Где покоится ее тело, неизвестно.
Такова трагическая судьба прекрасной авантюристки, русской леди Гамильтон, любовницы царя Петра I, на свою погибель строившей слишком далеко идущие планы и оказавшейся в опасной близости к трону русских самодержцев…
Альковные тайны монархов
В мае 1826 г. вдовствующая императрица Елизавета Алексеевна, возвращавшаяся в Санкт-Петербург из южного города Таганрога, где внезапно скончался ее супруг, победитель Наполеона император Александр I, в дороге серьезно занемогла и вынужденно остановилась в старинном русском городе Белева, в доме купца Дорофеева.
Второго числа императрица почувствовала себя плохо и призвала к своему ложу фрейлину Юлию Даниловну Тиссен — ей Елизавета Алексеевна отдала запертый ларец из полированного черного дерева и повелела после ее смерти отвезти его в Санкт-Петербург, где у Московской заставы непременно будет ждать человек, который знает, что дальше делать с ларцом.
— Да что вы, ваше величество, — попыталась успокоить ее фрейлина. — Бог даст, все обойдется, и вы подниметесь.
— Нет, не надо мне лгать. Лучше делай, что тебе велено. И храни тебя Господь!
Действительно, ночью 3 мая 1826 г. императрица скончалась. Выполняя ее последнюю волю, фрейлина Тиссен немедля отправилась в столицу, постоянно приказывая кучеру погонять лошадей. Конечно, последняя воля Елизаветы Алексеевны казалась Тиссен несколько необычной и загадочной, но она решила свято выполнить обещанное умирающей и доставить ларец по назначению.
К немалому удивлению Юлии Даниловны, в столице, у Московской заставы, ее встретил флигель-адъютант, усадил в карету и привез в Зимний дворец, где в кабинете уже ожидали нетерпеливо прохаживавшийся у камина государь Николай Павлович и его мать — вдовствующая императрица Мария Федоровна. Она молча взяла у Тиссен ларец, открыла его висевшим у нее на шее на золотой цепочке ключом и достала из загадочного ларца пачку бумаг. Просматривая их одну за другой, Мария Федоровна передавала бумаги Николаю Павловичу, и тот бросал их в огонь растопленного камина. Когда ларец совершенно опустел, Мария Федоровна вернула его Тиссен: