Алма-Ата неформальная (За фасадом азиатского коммунизма)
Шрифт:
«Казахстан» принимал Кунаев
В середине 70-х чуть ниже Дворца имени Ленина, сейчас это Дворец Республики, построили фешенебельный сейсмоустойчивый отель, который был назван «Казахстан», а рядом, в пристройке, открылся одноименный ресторан. Гостиница и ресторан с подобным названием уже существовали до этого, они находились напротив нижней части ЦУМа. Их срочно переименовали в гостиницу и ресторан «Жетысу». Но по привычке ресторан потом стали называть «Старым Казахстаном». Он всегда славился своими национальными блюдами, и за это шеф-повара по фамилии Стерников наградили орденом Ленина. Случай, наверное, уникальный.
В первые годы новый ресторан «Казахстан» стал самым центровым местом для тогдашних тусовщиков и прожигателей жизни. Рассказывают, что на официальном открытии комплекса присутствовал глава республики
Одно время ходили слухи, что кафе имеет свойство оборачиваться вокруг своей оси, так же как кафе на знаменитой телебашне «Останкино», но потом выяснилось, что это не так, и тогда начали говорить, что Центр специально запретил строить аналог, чтобы только Москва обладала таким чудесным местом. Тем не менее из «Космоса» с 26-го этажа в солнечные дни можно было наблюдать величественную панораму гор. Для большинства приезжих это было настоящим потрясением. Такое же неизгладимое впечатление производил и новый зал ресторана, наверное, еще и потому, что не с чем было сравнивать. Этот водопад хрустальных или сделанных под хрусталь люстр, низвергающихся с потолка, эти кабинки, драпированные красной кожей, были действительно хороши. Прекрасная кухня и классная живая музыка только оттеняли эти достоинства. А на втором этаже был открыт бар, куда можно было проникнуть через служебный вход. Он работал для своих до последнего посетителя. (За рестораном находилось летнее кафе, известное всему городу под названием «Пролетка», иногда его называли «Вирзошником»). Со временем некоторые гостиничные номера отеля начали использовать как штабы разные народные и демократические организации. Возможно, это связано с тем, что напротив находился Дом демократии, а может, карта так легла.
«Аккушка» и «Самал» – перст судьбы
С незапамятных времен, когда еще улица Кабанбай-батыра носила имя всесоюзного старосты товарища Калинина, неформальные чуваки небольшой отрезок этой улицы называли «Бродвеем». Тут находился самый Центральный гастроном (или ЦэГэ), который работал до 11 часов вечера, где можно было под занавес затариться киром, а буквально в ста метрах от него стояло кафе «Театральное» – легендарный гадюшник, который зимой заменял всем балбесам не менее легендарное летнее кафе «Ак ку». В «Театралку» в зимние холода набивалось столько народу, что из-за сигаретного дыма ни фига не было видно, а пустые бутылки и пьяных сосунков выносили десятками и бросали прямо в сугроб. Еще дальше располагалось кафе «Карлыгаш», а через дорогу – «Иссык». Интересно, что как только Алма-Ата стала Алматы, то начались странные пожары. Сгорел ТЮЗ, прямо в центре на «Броде», сгорела и «Аккушка». Мистика, да и только, огонь ведь считается символом очищения. Так что можно считать, что все наши грехи испарились в этом пламени вместе с «Аккушкой». Прощай, молодость…
Кафе «Ак ку» вообще было местом сакральным. Целые семейные династии, можно сказать, сформировались и выросли, придерживаясь традиций этого кафе, которые предполагали полную свободу вашим действиям и воззрениям. Это место было самым настоящим хипповым островком любви и свободы среди всей коммунистической мерзости. Такой алмаатинский Гайд-парк, где можно было говорить обо всем, не боясь, что тебя заметут за антисоветские анекдоты, и даже выкурить «косяк». Драк в «Аккушке» было не так уж много, в отличие от иных подобных заведений, хотя ближе к вечеру все посетители находились в той или иной стадии кайфа. Когда ты туда заходил, то вся агрессия куда-то улетучивалась, и ты мог запросто сесть за любой столик, даже к мало-мальски знакомым людям, где тебя всегда угощали стаканом вина.
В этом летнем кафе было так много красивых девчонок, что, как правило, оттуда ты не уходил один: «Make love – not war». Тут запросто за бутылочкой вина можно было встретить и первого секретаря Союза писателей Казахстана Олжаса Сулейменова, и знаменитого центрового драчуна Сашу Каратэ, который прославился тем, что одним ударом руки, не поранившись, разбивал вдребезги стекло телефона-автомата. Столики стояли прямо на берегу небольшого водоема, где, как и сегодня, плавали практически ручные
Аналогом «Театралки» и «Аккушки» были «Шахта», которая находилась в подвале гостиницы «Иссык» – такой засранный зал, где всегда было задымлено и пьяно, и бар Союза писателей. «Каламгер». «Калам» располагался в Доме Союза писателей КазССР, рядом с Детским миром, именно туда осенью и зимой, как перелетные птицы, устремлялись завсегдатаи «Аккушки» и «Театралки». В этом баре можно было запросто встретить известных писателей, художников, киношников – одним словом, это была обитель постоянно пьяной богемы. Славился своим демократизмом и пивбар «Айнабулак» (сокращенно «АБ»), который находился вверху по проспекту имени Ленина, где практически не было перебоев с пивом и водкой.
Вообще, с каждым годом ресторанов и кафе открывалось все больше и больше. Были возведены такие пригородные рестораны, как «Теремок» и «Самал». Они находились в очень живописных местах, в горах по дороге на Медео, где тоже работала новая гостиница с барами и рестораном, но и там отдыхала в основном состоятельная публика – читай, продажные чиновники и менты, овощники, заготовители и торгаши и вообще разные темные криминальные элементы. Например, с нами, а мы работали тогда в «Теремке», однажды произошел такой характерный случай. На сцену уже после окончания работы поднялся один тип, который вытащил пачку купюр и заставил играть еще пару часов только для него. Выяснилось, что он товаровед, представивший себя загулявшим барином. Все закончилось часа в два ночи, и мы разошлись рублей по триста. При средней «файде» в десять рублей за вечер. Летом там работали открытые площадки. «Самал» славился своими шашлыками и пивом, а «Теремок» – юртами, куда можно было спрятаться целой компанией и заниматься чем угодно. Интересно, что в период перестройки «Самал» тоже сгорел дотла, как и «Аккушка», но в отличие от нее, быстро был воссоздан в первозданном виде. Прямо птица Феникс. Мистика, одним словом.
«Отрар» – заграничный рай
В восьмидесятые годы в Алма-Ате появились два настоящих бара, где все было устроено согласно западным стандартам. Один бар находился в кафе «Океан», которое было построено испанцами. И в первые месяцы после его открытия попасть туда простому смертному было практически невозможно. А второй располагался в подвале гостиницы «Отрар» и работал практически до самого утра. Первый ночной бар Алма-Аты! И первые бармены того бара, М. и С., имели такую же славу, как космонавты или поп-звезды. Их знали в лицо, их любили, уважали, ловили их улыбку, перед ними заискивались, а девчонки «давали» им сразу и по первому требованию. Обстановка была там почти как в западных фильмах – таинственный полумрак, вальяжные рыкающие иностранцы с сигарами в зубах и стильными спутницами, запах хорошего кофе и дорогих духов. Настоящая Америка, заграничный рай.
От наших туземных рысаков, которые норовили попасть в эти райские кущи, вход охраняли швейцары и милиция. Был внутри даже пост гэбэшников, так как это место было рассчитано только на иностранцев. Таким образом, зарабатывали валюту и попутно следили за потенциальными шпионами. Шпионов, по-моему, особенно там не наблюдалось, поэтому все кагэбэшники были пенсионного возраста. Фарцовщик по кличке Рыжий, о котором будет написано в следующей части, просто покупал лояльность заслуженных и впавших в маразм чекистов всего за несколько долларов и кутил там всю ночь напропалую с местными шлюхами. Все это обычно заканчивалось в сауне с бассейном, которая находилась в дальнем конце бара, как раз напротив комнаты КаГэБэ, беспорядочным совокуплением. Ирония судьбы, или С легким паром «по-отраровски». Но, как потом я узнал, многие так называемые валютчики и фарцовщики были обыкновенными сексотами (секретными сотрудниками) советских тайных спецслужб, и за свое «крысятничество» им позволялось заниматься спекуляцией. Все оказалось до обидного просто и цинично, и не было, оказывается, никакой романтики и флера свободного бизнесмена советской поры.