Альма и коса Смерти
Шрифт:
Ладья скользила но водной глади, лучи солнца отражались и играли в волнах. Бревна лежали у берега, медведей не было рядом. Вёсельщики свое дело знали, и лопасти входили в воду согласно и в такт, почти без брызг. Вполне всё было неплохо, до самого вечера.
Места были очень красивыми, Альма любовалась крутым берегом, словно отбитым талантливым резчиком. Левый берег был белым от меловой породы и очень крутым.
Ворочал рулевым веслом на корме, и его пошёл сменить толковый весельщик, Далир. Крепкий, жилистый, тоже с бритой головой и косичкой на затылке. Но тут раздался крик, и сама Мара
Альма посмотрела на это, лезть никакого желания больше не было.
– Альма, ты не посмотришь кисть Уклада?
– Если он не испугается, – отметила девушка, – а так, все дожди да бури его станут. Будешь заместо ласточек, погоду предсказывать станешь. Тучка на небе- а ты сразу за маковый настой, – говорила она раненому.
– Да что же ты, – проговорила Мара, качая головой, – ну нельзя так....
– А меня змея не укусит? – забеспокоился Уклад.
– Нет, сразу съест, – поведала страшную тайну послушница, – она у меня прожорливая…
– Садись давай, – вмешался Ард, – целительница тебя излечит. Не бойся.
Рядом с Альмой села Мара, приготовив фляжку со ставленым мёдом. Девушка лишь вздохнула – выдохнула, и наложила руки на руку болящего. Она чувствовала, как тепло перетекает в его руку, а её ноги холодеют. Глаз целительница не закрывала, следила, как дело идёт. Но в глазах потемнело и видела она с трудом. Её чуткие пальцы пробежали по кисти нового кормщика, и были сказаны слова:
– Сделала, что смогла.
Уклад вскочил, пошевелил пальцами, и его лицо посветлело от радости. Ард не встал, а лишь своей рукой попробовал, как владеет пальцами весельщик. Мореход лишь недоверчиво покачал головой, не поверив даже сам себе.
– Давно такого не видел… С тех пор, как Ильза ушла, – произнёс он, – Мара, сама богиня отметила вас.
– Элла нас помнит… Есть не хочешь?
– озабоченно спросила наставница, посмотрев в пустую чашу девушки.
– Немного… – прошептала целительница, протирая глаза.
Предводительница Избранных сама, не чинясь, наполнила чашку из кувшина и подвинула к подопечной. Альма жадно, одним глотком выпила остро пахнущую жидкость, и ей сразу стало легче. Необоримо потянуло в сон, и девушка завернулась в плащ, прилегла, свернувшись на лавке калачиком. Её не тревожили, а сон был для неё просто целительным. Проснулась она только, когда солнце закатилось за лес. И отчего-то уже на кушетке, в палатке, да и накрытой одеялом. Альма вскочила, в испуге проверяя на себе одежку, проведя руками по телу.
– Ты что? – испуганно спросила Липа, – Ещё и лунатик???
– С чего это? – и Ката посмотрела на подругу, – она устала просто, намаялась. А ты всех так можешь, Альма? Излечить?
–Ну, почти… А как я здесь? Я же на скамье, на ладье заснула?
– Ну да, а тебя вчетвером весельшики и сняли с корабля. Ард всё переживал, вдруг проснёшься? Тебя в палатку и отнесли.
– А башмаки?
– Да рядом стоят.
– Ну ладно, давайте спать. Завтра опять по реке идти.
И
Просторы Гандвика
Так и шли по реке почти две недели. Часто встречали и тех кто шёл в верховые города, с лодьями, полными товаром. Приходили даже мореходы из Белого моря, с большой реки Двины. Ну а Гандвик зовётся, это же всякий знает, от гантов, попросту слово означает залив гантов.
И здесь, в низовых землях, было конечно, похолоднее, и Альма взялась за свой ларь и достала меховую фуфайку. Одела, и с удовольствием почувствовала, что согрелась наконец-то. Ката тоже утеплилась, надев стеганую войлочную куртку.
Зато Липа радовалась, что побывает опять дома, где не была четыре месяца назад.
– Сейчас нас встретит волхв Ольд и старшина Синеон, почтенные люди Гандвика. А я к отцу- матери в гости напрошусь. У меня ещё три брата, Пирга, Драгут и Вирга. Матушку мою Калмой зовут, – рассказывала она, – у нас есть большой баркас, на нём в море за рыбой ходим. Дома всякой рыбы полно, вы такой и не пробовали.
– Нам тоже привозили. И сёмгу, и хорошую треску, – не согласилась Альма, – селёдку тоже. Да и речной рыбы много в Грустине.
– У нас и муксун есть. Попробуете…Лучше этой рыбы нет.
Но пока подруги разговаривали, корабельщики бросили канаты на пристань, и ладью подтянули к настилу из досок. По сходням люди сошли на берег Гандвика, где и вправду их ожидали волхв и старшина, да с десяток жителей города. Но люди подходили и подходили, что бы увидеть саму Мару.
– Привет, Мара!, – попросту, как старой знакомой, сказал волхв.
Это был вовсе не старый мужчина, годов тридцати, с посохом из рыбьего зуба, хорошей работы и громадной цены. Он слегка поклонился Маре, показывая своё почтение. Но что не понравилось Наставнице, что Ольд прятал правую руку за спиной, да отводил глаза…
– Горе нас постигло. Ушла Ильза. Все думали, что будет, так, когда Элла уходила, передав силу преемнице. Как будет теперь… – не спеша говорил волхв, посматривая в глаза Наставнице с Алатыря.
– Так надо у Прях спросить, они лучше знают о воле богов.
– С тобой попрошусь на Алатырь. Позволишь ?
– Не для себя просишь, а для людей. Сама умолю горних владычиц раскинуть кости для тебя. Отшельницы не откажут тем, кто просит от всего сердца.
Ольд просто расплылся в улыбке, как и стоявший рядом с ним старшина Синеон.
– Не знаешь, спокойно ли в Оуме да Серпонове? Не нападают ли чужаки? Ильза спит, и нет больше бессмертных ратей, готовых разбить любых врагов.
– Никто не знает замыслов Эллы, старейшина. Она обещала помогать…
– Мы верны Заветам Эллы. За два дня приготовим для вас лучшую ладью. Наши мореходы мигом вас доставят на Алатырь, – пообещал радушный старшина, – а пока у меня поживите, места хватает.
– Спасибо на добром слове. И ты Ольд, и ты Синеон, встречаете нас с добром, и не в первый раз.