Альманах «Истоки». Выпуск 15
Шрифт:
Ирина Егорова-Нерли
Бескрайние дали А. Н. Островского и неприступне вершины Р. Гамзатова
Эссе
Сколько бы ни дерзала душа человеческая, не искала ответы на вечные вопросы несовершенства мира сего – вдруг, будто растворяя недуг лукавства и житейского умысла, прорывается росток из зерна Премудрости бесконечной и даёт нам всходы силы горячего сердца и самозабвенной воли к неизведанному
Можно ли не удивляться, но в 2023 году совпали две круглые даты русской литературы: двухсотлетие Александра Николаевича Островского (1823–1886) и столетие Расула Гамзатова (1923–2003). Их годы рождения разделяет 100 лет! – целый век истории нашей страны, но грандиозное по охвату творчество, новаторский взгляд на культурную традицию предков, всемирное значение их произведений стирает границы, установленные временем, и делает их вечно живыми классиками. Основатель русского театра, драматург А.Н. Островский и советский аварский поэт и мыслитель Р. Гамзатов! Их масштаб в нашей литературе неоспорим. ИХ ПОДВИГ КАК ПОДВИЖНИКОВ СЛОВА оценён потомками. Это подтверждают и мои стихи, посвящённые Гамзатову:
Рукой коснусь до облаков,Платком покрою лоб и косы —В краю нетающих снеговСтихи звучат привычней прозы.Они взлетают высоко,Как птицы, покоряют дали,И возвращаются легкоВ дни жаркой страсти и печали.И звук волною плеч плывёт,И вздох, как эхо междометий,А жизнь танцует и поётПод стук умолкнувших столетий.Жизнь горячит, источник бьёт —Спешит дыханье за словами…И снова молодость зовёт,Взмахнув орлиными крылами!По истоку своего таланта – Гамзатов и Островский близки друг другу и едины внутренней связью с обычаями и устоями жизни центральной России и многонационального Дагестана. Чтобы выразить главное, начну с их ярких биографий и созданных произведений.
Автор «3аписок замоскворецкого жителя» Александр Николаевич Островский родился в Москве 12 апреля 1823 года. По настоянию его батюшки – известного книгочея, занимавшегося судебной практикой (в молодости окончившего Московскую духовную Академию!), вначале он получил профессию юриста и несколько лет проработал в московских судах. Будто бы испытывая на прочность литературный дар, судьба направила его в гущу правовых отношений и нравов России того времени, выворачивая наизнанку перед молодым человеком все виды пороков купеческой и мещанской среды, все испытания «тёмного царства».
Обличительные пьесы Островского «Несостоятельный должник», «Свои люди – сочтёмся», «Бедность не порок», «Доходное место» и другие, конечно, стали образным отражением его большого опыта. Даже увольнение со службы и неусыпный надзор полиции (запрет Николая I на постановку пьес в театре) не смогли охладить его творческий запал и лишить его радости писательского труда. «Не будь я в этом аду, не написать бы мне и «Доходное место», – восклицал драматург, оценивая свой жизненный путь. И действительно: «Драма была для самого поэта горячею и честною исповедью гражданина, у которого много накипело на душе…» Об этом позднее вспоминал критик Аполлон Григорьев, постоянно поддерживающий Островского добрым словом. И мне сейчас нетрудно представить, что Александр Николаевич чувствовал тогда:
«Ведь есть и хорошее что-то», —Мы шепчем, устав от борьбы…У чувств неземная природа,НоДа, на протяжении многих лет душевной заботой Островского был театр!
Эта влюблённость двигала его замыслы и заставляла писать новые произведения. Его мастерская – костромское имение Щелыково – спасает от волнений и возвращает его к жизни не один раз. Даже после смерти Агафьи Ивановны (1867 год) и потери своих детей он находит силы вступить во второй брак (1869 год) и создать крепкую семью. Влюблённости, ранящие его чувствительную душу, не оставляли его до конца дней. Так и Любовь Косицкая-Никулина – одна из актрис театра – осталась его музой, сердечной тайной и вдохновляла его на творчество.
А ведь были ещё и благословение Н.В. Гоголя, и поощрительное мнение князя Владимира Одоевского, «надёжное плечо» А.С. Хомякова, искреннее участие Н.А. Некрасова, напутствие Л.Н. Толстого, пророческие статьи Н.А. Добролюбова и Д.И. Писарева. Были и путешествия на русское Поволжье по инициативе Морского министерства (1857–1858 гг.) для описания жизни, быта и промыслов населения, обитающего по берегам Волги; словарь волжского говора стал результатом этих экспедиций. Колоритный, «узорчатый» русский язык героев Островского – почва, питающая народными пословицами и поговорками живое повествование его пьес. Интонация народной речи, как мне кажется, свободно переливается в песни и романсы, поэтому – вспоминая произведения Островского – я ощущаю, как слова в моих стихах ложатся на бумагу, напевно передавая грусть ожидания и сладость надежды:
Романсы в малых городишкахПорой захочется запеть —Как будто с грусти схватит лишкуТот, кто грехи не смог стерпеть.В его руках не струны плачут,Но оживает тайный зов!Когда любовь в слова не прячут —Она для чувств не ищет слов.Романс, как молодость, ласкает,Томящей нежностью влечёт,Но только зрелость понимаетБесценный жар и снов полёт.От каждой чёрточки смущеньяХмельной кураж и вздрог руки;Кто помнит чары обольщенья —Открыт для пламенной тоски…А счастье слаще уговоров,Страстей и принятых удобств.И только ревность жаждет споров,Как самолюбие, притворств.Но есть порыв – сообщник смелыйДля тех, кто верностью силён…Кто сочинил романс напевный —Тот сам страдал и был влюблён!«Горячее сердце», «Сердце не камень», «Без вины виноватые», «Снегурочка», «Бесприданница», «Гроза»… Сколько искреннего чувства, протестующей романтики в названиях пьес и драм Островского! Его купеческая Москва середины девятнадцатого века, лесная костромская тишь вокруг усадьбы Щелыково, его Волга, перетекающая в синь и уплывающая за горизонт, невероятные дали и просторы России – вся притягательная ПОДЛИННОСТЬ ЕГО СЛОВА соизмерима с первобытной, древней сутью Дагестана Расула Гамзатова. Наверное, и мне в стихах привычнее говорить о нашем аварском поэте, подарившем нам эпос родной земли: