Альмаранская академия. Мой личный кошмар
Шрифт:
Я ее не заметила, так как она вошла с другой двери, нежели мы, не из коридора. В кабинете было два выхода. Вернее, я предположила, что вторая дверь – ведет в подсобку, или… склад для трупов. Но это уже скорее моя фантазия…
Ректор у нас будет преподавать эту пару? Вот же влипла!
– Мы не знаем, что такое вежливость, леди Вортан?
– Нет, леди, простите! – я постаралась выглядеть настоящей паинькой.
– Тогда, может, вы присоединитесь к своим коллегам?
Я лучезарно улыбнулась, и поспешила к Дису. Мой крупный друг отчего-то выглядел очень подавленным. Причем с
– Итак, я буду вести у вас патологическую анатомию, – начала леди Данлис без всякого предисловия. – Однако!
Она так громко произнесла это слово, что половина студентов вздрогнула. Не я, конечно же.
– Однако, – более спокойно повторила ректор. – В связи с моей большой занятостью, по понятным причинам… причинам занимаемой мною должности, – уточнила она, чеканя каждое слово, так как некоторые студенты уже пытались что-то вставить по этому поводу, – я вынуждена была перенести занятия одной группы на другое время. Это тоже первокурсники, так что, я соединила их с вами.
Я напряглась. И видимо не зря. Леди Данлис выглянула из кабинета и позвала другую группу. Конечно же, это были преобразователи!
Студенты вваливались не одни, а в компании со стулом. Отчего я не сдержала едкого смешка. Кто-то будет, как бедный родственник, ютиться по углам, пока мы – счастливчики удачи, за партами!
Когда наши взгляды с Армандо поравнялись, казалось, мы прожжем друг друга невидимыми молниями.
Гремлин! И зачем этим преобразователям патанатомия?
– Надеюсь, каждый найдет себе место, – громко сказала леди Данлис. – А чтобы место нашлось всем, каждый сядет по два человека. Как раз вместе вас двадцать. Поставьте стулья около парт и подходите ко мне.
Подавленная, я кинула сумку на первую попавшуюся парту и не спеша подошла к столу с трупом. Какие-то два высоких юноши хотели стать передо мной, но я ловко их растолкала.
– Леди Вортан, вы всю лекцию собираетесь так себя вести? – грозный голос ректора заставил меня снова клятвенно пообещать себя хорошо вести. Женщина успокоилась и завещала: – Для тех, кто, возможно, не знает – анатомия человека является одной из важнейших лекарских дисциплин, поскольку предметом изучения анатомии является человек – самый высокоорганизованный живой организм! Все запомнили?
– Можно я запишу? – сипло спросил Дис.
Леди Данлис посмотрела на него, словно на идиота.
– Вы не запомните такую мелочь? А вы ее уже должны были знать! Как вы вообще выбрали эту профессию?
– Родители выбрали, – буркнул Дис, но ректор уже его не слушала. Она еще что-то сказала, а после резко и эффектно стянула простынку со стола, откинув ее в сторону.
Сразу же послышалось несколько вздохов, одна девочка из преобразователей поспешила разжиться парочкой кавалеров, то есть, вальяжно упасть на двух одногруппников. Мой соратник Дис тоже отметился. Несмотря на то, что он порывался быть некро-целителем, поспешно отвернулся, зеленея. Я удивилась этому, но все мои мысли быстро заполонило лежащее на столе тело.
Это был пожилой мужчина с легкими пятнами по всему телу. Он даже не вонял. Так что, странно такая реакция. Ведь еще даже резать не начали!
–
– Итак, – леди Данлис указала на труп, приглашая нас последовать за ее жестом. – Для многих почему-то это становиться открытием, но кожа – это орган. К слову, самый большой по площади. Это наружный покров тела, и придатки к нему: ногти, волосы, кожные железы. Они делятся на такие…
Ректор рассказала нам про виды желез, о тканях, о том, чем же мы будем заниматься. Пока это было не особо интересно, но я стойко терпела. Не хотелось, что-то не так сделать и оказаться выгнанной из аудитории. Вдруг они потом начнут вскрытие?
Наконец, леди Данлис переступила непосредственно к трупу. Недолго думая, она взяла коническую колбу с желтой жидкостью и налила себе на руки немного. Передав сосуд ближайшему студенту, ректор тщательно размазала зелье, словно какой-то антисептик. Руки на миг заискрились ярким светом и потухли.
– Каждый нанесите себе на руки. Это зелье Эрлендмейера, защищает от инфекций. Обязательно использовать перед работой с объектом! Поняли?
Все послушно закивали и уставились на дальнейшие действия женщины.
– Выраженность трупного окоченения начинается через один-три часа с мышц головы и жевательных мышц, а через, примерно восемь-десять часов оно захватывает все мышцы тела и держится три-четыре дня, – женщина беззастенчиво надавила на пятно на плече трупа, – послышались тихие «фу», за что девочки-преобразовательницы получили по строгому взгляду леди Данлис. – Характеризуют трупные пятна, бледнеющие или не бледнеющие при надавливании. По ним можно приблизительно вычислить время смерти. Для этого занятия мы используем отменное тело, которому всего около двадцати четырех часов. И пока его запах еще не настолько удручающий, предлагаю разделать его как можно быстрее, – леди Данлис однобоко улыбнулась.
Меня забавляло такое спокойствие ректора и ее явная опытность в этом вопросе, а вот некоторым было трудно.
– Можно выйти? – и, не дождавшись разрешения, позеленевшая блондиночка из группы преобразователей, та самая, что недавно демонстрировала обмороки, выбежала из аудитории.
Леди Данлис покачала головой, но особого внимания не обратила. Наверное, привыкла к таким реакциям.
Кстати, что касается Диса, то он выглядел не лучше блондиночки. Только все еще был в кабинете. Как бы потом на труп ненароком не вырвал…
– Держись! – шепнула ему я. Но товарищ отмахнулся, мол, все хорошо. Однако меня не так легко было обмануть! Я видела все иначе.
– Приступая к вскрытию грудной клетки, лучше в это место подложить досточку. Но она уже приготовлена, – вещала ректор. – Дисеер Авсус, что происходит? – оторвалась от инструментов леди Данлис и посмотрела на моего одногруппника. – Вам что – плохо?
– Нет, леди… Данлис, – еле проговорил студент.
– Я же вижу. Вы позеленели, как кисейная барышня! И уж точно непохожи на хоть какое-то подобие некроманта.