Алмаз - драгоценный камень
Шрифт:
— Не ходи туда!
— А что ты там делаешь? Секрет?
— Да я там… стираю, — неохотно признался Алекс.
— Ну и что? — к радости Алекса, ответил Ивас. — Когда маме некогда, я и себе, и Шурке стираю… А если я тоже стирну? Можно?
И они вдвоем принялись за дело…
Эта новая обязанность появилась у Алекса после одного из визитов Алены.
— Вот посмотри, Аленка, на этого неряху, — сердито сказала мама. — Два часа назад надел третьи за день шорты. А на что они похожи? Я уже не могу! Весь день мотаешься, то в институте, то дома, а ночью берись
— А почему он сам не стирает? — спросила Алена. — Мне мама разрешила стирать свое, когда я в первый класс пошла.
— Да не хочет он! Сто раз уже разговаривали.
— Он стесняется, тетя Нина. Алеша, хочешь, я тебя научу?
— Вот еще, буду я! — капризно фыркнул Алешка.
— А почему бы и нет? — входя, сказал папа. — Я же стираю свои вещи. Мужская работа та, которая труднее. А чем ты еще поможешь маме? Может, приготовишь нам обед?…
Так и пришлось Алешке учиться стирать…
— Хорошо! — радовался Ивас, полоская в чистой воде шорты. — Вода у вас вольная. Я бы каждый день стирал и купался.
Они развесили белье сушиться, а сами полезли под душ. Пока купались и дурачились, глядь — а все уже высохло.
— Так я что хотел тебе сказать, — уже натягивая высохшие шорты, вспомнил Ивас. — Пойдем на канал?
— Ты что?! — испугался Алекс. — Забыл, как там Сережка?…
— Его же мальчишки столкнули. Мы ведь не будем так. И отойдем от трубы подальше, — уговаривал Ивас.
— А девочки испугаются, когда узнают, что…
— Тю! Так мы же про то, что Сережа там… не скажем…
Девочки вернулись почти одновременно, под вечер, такие усталые, что мечтали об одном: поскорее добраться до подушки. Но пойти завтра на канал сразу же согласились.
Путь до канала оказался гораздо длиннее, чем обещал Ивас. Пока шли по пыльной дороге, а потом еще полем по кочкам, устали. Аня с Тамарой два раза садились отдыхать.
Увидев канал, Алена подумала: «И чего нас понесло в такую даль?» Но упрекать мальчишек не стала.
Купаться было неудобно и страшно. Течение сильное. Ногами дна не достать. Уцепиться за щели в крутых бетонных боках канала трудно. И вокруг ни Души.
Аня с Тамарой купаться отказались наотрез. Ивас, Алекс и Алена поплавали немного и вылезли.
— Вы же совсем изжарились! — пожалела подруг Алена. — Давайте я хоть оболью вас.
После обливания Аня и Тамара повеселели. Все накинулись на бутерброды, взятые из дому. Потом пошли вдоль канала: интересно же, куда он впадает.
Между заросших травой кочек мелькнуло что-то рыжее.
— Неужели лиса? — удивилась Алена. — Вот бы посмотреть!
— Ага! Их тут полно! Догоним! — крикнул Ивас и побежал. Алена кинулась за ним. Аня с Тамарой не побежали, они и так еле тянули ноги от усталости.
Довольный, что купание прошло благополучно и все страхи позади, Алекс, хвастаясь перед девочками своим удальством, шел по самой кромке канала.
— Отойди, Алекс! Я боюсь, — сказала Тамара.
— Подумаешь! Чего бояться?! — смеялся он. — Важно только знать, как… Ой! — Алекс оступился, замахал
Девочки бросились к каналу. Внизу в мутной воде барахтался Алешка. Тамара испуганно взвизгнула и побежала прочь к видневшимся вдалеке Ивасу и Алене, крича:
— Скоре-е-ей! Сю-да-а! Алекс тонет…
Алекс изо всех сил сопротивлялся течению. Он хватался за бетонные плиты, покрытые зеленоватым налетом водорослей. Но руки скользили, и ни за что нельзя было зацепиться. Хоть бы какой-нибудь бугорок, какая-нибудь щелочка!.. Вот!.. Не успел. Его несло мимо, мимо. А наверху никого. Он один!
Но вот мелькнула тень. Краем глаза он увидел высоко над головой узкий деревянный мостик и ужаснулся. Наверное, это тот, откуда Сережку… Глянул вперед и чуть не захлебнулся. Там виднелась огромная черная пасть цементной трубы. Она тянула в себя воду, неумолимо и безостановочно. Она хрипела и хрюкала. Алекс слышал, как приближается, делается громче, становится невыносимым этот звериный рев… «Вот так и Сережку… Но ведь я живой… Живой!..» А руки все скользили, скользили. Ревущая пасть трубы уже совсем близко. И Алекс закричал, задыхаясь от ужаса:
— А-а-а-а-а-а!.. Не хо-чу-у-у-у!
Аня кинулась за Тамарой, но тотчас повернула назад: «А как же Алешка?… Вдруг они не успеют?!»
Она побежала вдоль канала. Кричала, чтобы Алешка схватился за выступ на той стороне, где вывалилась плита. Но он не слышал. Он ничего не слышал. А вода все несла его к трубе.
Тогда Аня по самой кромке канала изо всех сил побежала вперед, ощупывая глазами каждую плиту: может, еще где вывалилась?… Нет. Все целые и скользкие.
«Ну, пожалуйста! Ну попадись хоть какой-нибудь выступчик!» — не понимая, что кричит, молила она. И вдруг увидела: впереди, шагах в двадцати от места, где канал уходит под землю, из стены торчат три толстенных железных прута. Один выше и два других ниже его на полметра, рядом.
«Он не достанет! Не достанет!» — мелькнуло в голове.
Дальше в памяти был провал, потому что она уже оказалась стоящей на нижних прутьях. Но и этого было мало!
И опять провал… Она, держась рукой за верхний прут, уже лежит животом на двух нижних. Теперь хорошо: свободная рука почти касается воды.
— Алеша! Хватайся. Але-о-о-ша-а! — закричала она.
Но Алекс не видел ее, не слышал крика.
Аня перегнулась так, что боль резанула бок, схватила Алешку за волосы и изо всех сил сжала пальцы. В тот же миг ее дернуло вниз, потянуло в сторону трубы.
Алекс обеими руками вцепился в ее руку. Вот-вот рука не выдержит, и тогда… У Ани закружилась голова. Чтобы не видеть несущейся страшной воды, искаженного лица Алекса, Аня зажмурилась, до боли закусила губу. «Держать! Держать!! Держать!!!» — бешено выстукивало сердце…
И вдруг ей стало легче. Открыв глаза, она увидела, что Алекс уже одной рукой держится за петлю ремня Иваса, который стоит рядом с ней на прутьях. Потом Алекс совсем отпустил руку Ани, и Алена мигом втянула ее наверх.
Вот теперь Ане стало так страшно, что залязгали зубы.