Алмаз в декольте
Шрифт:
Как ни была она обижена на своего папу, но девушка прекрасно сознавала, как дорога для него именно эта квартира, а не какая-нибудь другая. С тех пор как деньги валом повалили к политику, Анюткин папа приобрел множество куда более дорогой и элитной недвижимости, преимущественно за рубежом. Но в эту квартиру он должен был вернуться. Рано или поздно это обязательно бы произошло. И поэтому Анютка просто жила, продавая одну статуэтку за другой, а временами не брезгуя и картинами, и скульптурами, и даже целыми сервизами.
И каждый
Перед Анюткой все явственнее вставал призрак нищеты и тяжелой работы. А работать Анютка не любила, не умела, да и не хотела тоже. Так она и жила, пугаясь и ликуя, когда деньги все же приходили. А значит, еще целый год можно было прожить счастливо и вполне беспечно. Но деньги всегда кончались быстрее, чем Анютка планировала. И призрак бедности вновь вставал перед ней, во всей своей неприглядности.
Лаврик появился в жизни Анютки в один из таких затяжных периодов безденежья. Он был подобен рыцарю в сверкающих доспехах. Возил Анютку по ресторанам, где она не бывала уже несколько месяцев, покупал ей милые сердцу всякой женщины безделушки, дарил цветы и сласти. А взамен хотел лишь одного – жить в ее шикарных апартаментах.
– Валя меня обожает, – жеманничала Анютка. – Но вот только не знаю, что скажет мой папа? Одобрит ли он такого жениха?
– А чем же Ла… Валя тебе плох?
– Ну, он из совсем простой семьи. И папа у него… подвержен влиянию алкоголя.
Это Василий-то «подвержен»? Да подвержен – это вообще не то слово! Оно и в десятой части не обрисовывает ситуации. Василий в этом самом алкоголе плавает по самые уши, по макушку! Ни одного грамма крови нет в его жилах, один только портвейн и дешевая сивуха. Да уж, вряд ли опальному, но все равно богатому папе придется по душе такая родня.
– И тогда нам с Валей придется расстаться, – вздыхала Анютка. – Я не смогу пойти наперекор воле моего дорогого папочки. Валя это знает и поэтому старается изо всех сил завоевать мое сердце.
Определенно, Анютка-малютка куда лучше была осведомлена о житейских нюансах Лаврика, нежели мулаточка Лена. Та считала Лаврика сынком богатых родителей. А вот Анютка точно описала настоящего родителя Лаврика. И еще – Анютка-малютка твердо знала себе цену. И что самое интересное – она сумела внушить ту же мысль и Лаврику. Как говорится, на всякого мудреца довольно простоты. Вот и хитроумный Лаврик попался в сети еще более хитрого и коварного существа, не опознав его за изящной оберткой куклы-бабочки.
– А вот и он! – внезапно встрепенулась Анютка. – Идет! Его шаги! Я милого узнаю по походке!
И она легко поднялась и побежала-полетела в холл, встречать своего избранника.
– Милый, а у нас гости, – послышался ее тоненький голосок.
– Кто?
– Какие-то
– Ленка? Ленка-негритоска? Какого черта она приперлась?
– Милый, что за выражения, – ласково укорила его Анютка. – И потом… Я думала, ты ей дал наш адрес.
– Я? С какой стати? Да я, напротив, сделал все возможное, чтобы она меня не нашла. А-а-а… Понял! Это ты тогда язык распустила. «Посмотри, вон мои окна!» Кто тебя за язык тянул, а?
Похоже, не все было так радужно в датском королевстве и в одной отдельно взятой семье, как бы это ни хотелось представить таким образом Анютке. Не так-то уж Лаврик перед ней и трепыхается. Скорее даже совсем напротив, он относится к своей подружке снисходительно и свысока. Впрочем, это ничего не меняло. Подруги нашли Лаврика. И теперь ни за что на свете не отпустили бы его!
Лаврик не заставил себя ждать. Он вошел в кухню – высокий, стройный, широкоплечий. Настоящий образчик благородного рыцаря и красавца-мужчины. Но если второе было вполне верно – Лаврик был красив, то первое, насчет благородного рыцаря, являлось наглой выдумкой самого Лаврика.
– Привет, – произнесла Кира, вставая за спиной Лаврика таким образом, чтобы загородить ему выход из комнаты.
Вторым выходом было окно. Но Кира надеялась, что Лаврик не бросится сигать с высоты третьего этажа дома старинной постройки, где каждый этаж равен четырем с половиной метрам, да еще имеются толстенные перекрытия и приличной высоты цокольный этаж.
– Ну, и что случилось? – угрюмо поинтересовался Лаврик у Лены без всякого намека на любезность или даже простую вежливость. – Чего тебе надо? Если ты насчет машины, то сразу тебе говорю, сама должна была смотреть, что берешь. С меня взятки гладки! Не увидела при покупке дефектов – твои проблемы, тебе и расхлебывать!
И Лаврик плюхнулся на мягкий стул с высокой резной спинкой, развалившись на нем нарочито небрежно и по-хозяйски, чтобы лишний раз подчеркнуть, что он тут у себя дома, а все прочие – только его гости и будут находиться тут ровно столько, сколько он сам потерпит их присутствие.
Лаврик сидел и молчал. Кира перекрывала пути отступления. Лена ничего не говорила. А Лисицу подруги оставили внизу, чтобы не смущать Анютку. И, так как все молчали, первой заговорить пришлось Лесе:
– Тебе привет от Светланы.
– От какой Светланы?
– Собакевич.
Лаврик нервно дернулся, услышав эту фамилию. Он явно ожидал любого поворота событий, но только не такого. И по его красивому, немного порочному лицу скользнуло выражение искреннего недоумения. Он не понимал, к чему тут упомянули имя бухгалтерши? Но счел нужным выяснить это.
– И что дальше? Просто привет? Тогда ей тоже привет от меня передавайте. – И, повеселев, Лаврик поднялся со стула: – Если вы уже все сказали, тогда всего доброго. У нас с моей куколкой на сегодня еще есть кое-какие дела. Да, Анютка?