Алмазная грань
Шрифт:
— Мне многие завидуют, — хвастливо рассказывал Антипа, пока запирал за собой ворота. — Маленьким, а все-таки хозяином стал. Хуторские и то косятся. Тоже зависть берет — обидно, что меня хозяин обласкал, из грязи поднял за прилежание. Народ-то зверь: только и смотрит, как
— Тебя, говоришь, к печи и калачом теперь не заманить, — насмешливо сказал Елагин и, помедлив немного, добавил: — А в гуте считают, — дышать легче стало.
— Это, значит, как я ушел? — догадался Антипа и прыснул от смеха. — Ну и дураки, боже ж ты мой! Похлеще меня найдутся еще. Хозяин всегда знать будет все, что ему нужно. Не хочешь ли со мной прокатиться?
— Это куда еще?
— Да ты не пугайся — тут рукой подать. Садись! Погляди, как вашего брата хозяин обошел... Одно слово — умора!
Тимофей насторожился.
— Ну что же, давай посмотрим, — согласился он.
Антипка подхлестнул лошадь, и через несколько минут они уже свернули с дороги к широкой овражистой ложбине.
— Гляди-ка, — сказал Волков, поспешно бросая вожжи и спрыгивая с телеги.
Тимофей посмотрел на пригретое солнцем широкое поле, покрытое ровной зеленью озими.
— Хлеба хорошие, похоже, здесь будут, — подумал вслух Елагин.
— Здесь-то будут, а вот тут, пожалуй, шиш с маслом получится...
В голосе Антипы послышалось злое торжество. В глазах сверкнул насмешливый огонек, когда взгляд Волкова обратился на соседнее поле.
Узенький овражек отделял зеленеющие озими от узких полосок, кое-как вспаханных, покрытых
— Что это? — непонимающе спросил Елагин.
Антипа криво усмехнулся.
— Землица, землица, милый человек. Похуже, чем под озимями, но все-таки не бросовая. Василий Алексеевич в аренду ее стал сдавать. По самой сходной цене. Ну, значит, и перебесился у нас народишко. Многим хозяевами охота стать. Вот и дерутся кольями. Перессорились, перегрызлись многие пришлые из-за этой земли. А кому достанется — гляди-ка, сил не хватает ее в дело произвести. Такой земле только бы родить да родить, а ее во что обратили пролетарии всех стран...
— Хитрый ход вы с хозяином придумали, — мрачно заметил Тимофей. — Только не удастся долго дурачить. Народ разберется, что к чему. Семена раздора хоть и посеяны, а урожая-то, пожалуй, не дождаться.
— Твой урожай-то вернее? — нагло ухмыльнувшись, осведомился Антипа.
Тимофей ничего не ответил. Еще раз окинув взглядом зеленые плешины на узеньких полосках, он зашагал к дороге.
— А может, зря надеешься на свой урожай, сосед? — крикнул вслед Волков. — Помрешь, пожалуй, раньше того, чем жнитва дождешься?
— Дождемся! Не так уже далеко наша жатва, — не оглядываясь, отозвался Елагин.
— Дождемся! — еще раз твердо сказал он, подходя к поселку.
Тимофей смахнул рукавом струившийся со лба пот и посмотрел в ту сторону, откуда он шел.
Вдалеке над полями все так же неподвижно висела синеватая дымка. Воздух дрожал от зноя. Нечем было дышать...