Алмазная пыль (сборник)
Шрифт:
Катя. Не желаю. Я не кухарка. Я, может быть, тоже желаю служить в департаменте. Да-с. И на вечерние заседания ходить желаю. (Коля громко хохочет, вскакивает и грозит кулаком.) Как я вас всех ненавижу. Теперь я равноправия не хочу. Этого с меня мало! Нет! Вот пусть они посидят в нашей шкуре, а мы, женщины, повертим ими, как они нами вертят. Вот тогда посмотрим, что они запоют.
Ваня. Ты думаешь, лучше будет?
Катя. Лучше? Да мы весь мир перевернем, мы, женщины…
Ваня. Э, полно! Новой
Катя. Неправда! Ты все врешь. Ты все нарочно. И во всяком случае, передай твоему Андрею Николаевичу, что я за него замуж не пойду. Не намерена! Повенчаемся, а он у меня на другой день спросит, что у нас на обед. Ни за что! Лучше пулю в лоб.
Ваня. Да ты совсем с ума сошла!
Катя. Кончу курсы, буду доктором, тогда сама на нем женюсь. Только чтобы он ничего не смел делать. Так только, по хозяйству. Не беспокойтесь, могу прокормить.
Ваня. Да не все ли равно.
Катя. Нет-с, не все равно. Совсем другая жизнь будет. Не ваша, не дурацкая, потому что женщина не такое существо, как вы, а совсем наоборот.
Ваня. То есть что наоборот?
Катя. Да все наоборот. А вы все выродились. От продолжительной власти совсем одурели. Твой же Андрей Николаевич умиляется над профессором Петуховым: ах, ученый! ах, милая рассеянность! чудак, не от мира сего… Просто старая калоша, и не моется никогда. Все вы друг перед другом умиляетесь. Жен обманываете, в карты дуетесь, и все у вас очень мило выходит. Разве женщина могла бы себя так вести?
Голос матери. Катя! Я прилягу. Если услышите папочкин звонок, разбудите Глашу – она так крепко спит.
Катя. Хорошо! Я все равно всю ночь не засну.
Ваня уходит и запирает свою дверь.
Катя (стучит в его дверь кулаком). Так и скажи ему, что не пойду! Слышишь? Не выйду! (Сидит на диване и плачет.)
Бедный Андрюша… И я бедная!.. Что же, будем ждать, пока все станет навыворот… Буду доктором… Андрюша… (ложится на диван) верю, что все сбудется… Вот счастье-то было бы. (Зевает.) Уж я бы их… (Засыпает.)
Сцена мало-помалу темнеет. Несколько мгновений совсем темно. Затем сразу вспыхивает дневной свет. Катя сидит за столом и разбирает бумаги. На диване Коля вышивает туфли. В столовой отец моет чашки.
Коля (хнычет). Опять распарывать. Опять крестик пропустил!
Катя. Тише, ты мне мешаешь!
Ваня (выходит оживленный, бросает шапку на стул). Как сегодня было интересно! Я прямо из парламента. Сидел на хорах. Духота страшная. Говорила депутатка Овчина о мужском вопросе. Чудно говорила! Мужчины, говорит, такие же люди. И мозг мужской, несмотря на свою тяжеловесность и излишнее количество
Отец. Ну, ладно. Помоги-ка мне лучше убрать посуду.
Ваня. Приводила примеры из новых опытов. Ведь служат же мужчины и в кухарках, и в няньках, так почему же…
Катя. Перестань, Ваня, ты мне мешаешь.
Звонок.
Вот, верно, мама звонит.
Отец (суетясь). Ах ты боже мой! Опять он не слышит. Отворю сам. (Убегает.)
Мать (возвращаясь с отцом). Напрасно, напрасно, дитя мое. Открывать двери – дело прислуги. Слушайте, детки. Интересная новость. Тетю Машу произвели в генералы.
Отец. Достойная женщина.
Катя. Всю жизнь полковой овес воровала.
Отец. Как тебе не стыдно.
Катя. За галстук заливает и ни одного смазливого белошвея не пропустит.
Отец. Коля, выйди из комнаты. Говоришь при мальчике такие вещи.
Мать (отцу). Ну-с, Шурочка, не ударь лицом в грязь. Нужно сегодня устроить для тети Маши обед. Вино я сама куплю. А ты распорядись. Коля, Ваня, помогите отцу.
Отец (робко). Может быть, можно отложить обед на завтра? Сегодня немножко поздно…
Мать. Вот мужская логика! Я гостей созвала на сегодня, а он обед подаст завтра. (Уходит.)
Ваня. Ах, как чудно говорила Овчина! Вы должны давать мужчинам то же образование и не делать из них рабов, позорящих имя человека. Мы требуем мужского равноправия.
Коля. А в самом деле, папаша, отчего это так несправедливо? Женщинам все, а нам ничего?
Отец. Да, дитя мое, когда-то было иначе. Мужчины были у власти. Женщины добивались прав и наконец восстали. После кровопролитной женской войны мужчины сдались, были засажены в терема и в гаремы, а теперь понемногу освобождаются от рабства. В Америке мужчины уже допущены на медицинские курсы.
Ваня. Ха-ха. Мужчина – докторша! Как это оригинально.
Коля. А что, в те времена мужчины в парламенте сидели?
Отец. Ну конечно.
Коля. И председательница была мужчина?
Отец. Разумеется.
Коля. Ха! Ха! Председательница в панталонах! Ха! Ха! Вот картина! Председательница в панталонах парламент открывает. Ха! Ха! Ха!
Ваня. Ох! Перестань! Ха! Ха! Не смеши! Ха! Ха!
Отец. Да перестань же.
Мать (входит сердитая). Где же Степка? Звоню, звоню. В умывальнике воды нет. Что за безобразие! Жена целый день, как бык, в канцелярии сидит, а он не может даже за прислугой приглядеть.