Алмазы французского графа
Шрифт:
— Ну и что же, пристрелили?
— Нет. Какое там! Он теперь вор в законе, АВ-ТО-РИ-ТЕТ!
И лично посещать меня ему западло, как они выражаются.
— Зато пистолетик этот Вам аккурат сгодился, чтобы пристрелить моего мужа. Не зря приобрели, значит!
Майор умолк, погрустнев.
— И зачем я Вам все это рассказываю, а, Екатерина Леонидовна?
— Скорей всего затем, чтобы перед самим собой оправдать свои поступки, совесть-то, поди, гложет. Ну,
— Дура! — рявкнул майор раздраженно. Побыла бы ты хоть раз в моей шкуре! Праведница хренова! Тебя не травили всю жизнь несвободой и насилием, не гоняли, как подстреленного кролика, не угрожали расправой с близкими, и вообще….Совесть гложет! Хм! Отглодала она, совесть-то, износилась, штопать негде!
— Сколько же Вас преследовали?
Майор криво усмехнулся. — Не важно.
— Я знаю от вологодских, что из-за этого преследования Вы жили у них пять лет.
— А зачем тогда спрашиваете?
— Но ведь Вы же скрылись тогда, уехали.
Камушев зло рассмеялся.
— Скроешься от них, как же! Я, как ни старался, даже не сумел скрыть от них, что у меня появился ребенок.
— Да на что же Вы им сдались-то?
— А зачем бандюкам сдаются свои люди в милиции?
— Так ушли бы из органов и всему делу конец!
— Ну да, только кто бы мне позволил!
— Тогда надо было их сдать что-ли! — Катерина произнесла это как-то неуверенно. Поняв, что сморозила глупость.
— Екатерина Леонидовна, Вы начинаете меня раздражать. Наш разговор уже и так далеко зашел. Я пришел не за этим. И даже не за тем, чтобы рассказать Вам о связи Бережного с бандитами. Я пришел за бриллиантом.
— И что же, Вы отправитесь искать клад?
Майор усмехнулся. — Я решил сделать гораздо проще. Зачем рисковать и разгадывать шарады с четырьмя неизвестными? Я уверен, что в этой загадке присутствует некий семейный секрет, — нюанс, так сказать, для постороннего. И кроме посвященных, разгадать его никто не сможет. Я отыскал наследника Григорьевых. Ведь в записке сообщалось, что вся родня укатила в Париж. Я сделал запрос по своим служебным каналам и практически без труда отыскал наследников Григорьевых, у которых имение находилось под Питером в "Голубых прудах". Правнук Маши Григорьевой очень богат. Он готов выкупить у меня и карту и бриллианты.
— Интересно, сколько же Вы с него запросили?
— Это Вас не касается!
— И Вы хотите скрыться на вырученные деньги?
— Совершенно верно! Уеду, наконец, из этой гребаной, бандитской страны туда, где меня никогда не найдут.
— А вдруг найдут, все-таки.
— Не станут даже пытаться. Там я им ни на что не сгожусь.
— Почему?
— Потому. Мне надоел этот никчемный разговор. Где камень, Екатерина Леонидовна?
— А если я Вам его не отдам?
Майор
— А что будет со мной?
— Я не стану Вас убивать.
— Что, вот так запросто, возьмете бриллиант и уйдете?
— Возьму и уйду, но не запросто.
Катерина насторожилась. — А как?
— Катя, давайте камень.
Катерина направилась в спальню. Майор последовал за ней. Она подошла к гардеробу, открыла дверцу и просунула руку под белье, лежащее на верхней полке. Потом вдруг замешкалась, рука перестала шарить, застыв на месте.
Майор тут же достал пистолет.
— Только без глупостей.
— Если Вы думаете, что у меня там оружие, то ошибаетесь, — сказала Катерина и просунула руку поглубже, нащупав замшевый мешочек.
— Вот!
Майор выхватил его, достал бриллиант и принялся рассматривать его на свету, продолжая держать Катерину под прицелом.
— Уберите оружие. — Сказала она.
— Зачем?
— Боюсь, ненароком спустите курок от волнения.
Майор не обратил внимания на ее слова.
— Да, это он!
Катерина усмехнулась. — Интересно, когда бы я успела его подменить!
Камушев убрал камень во внутренний карман пиджака и резко схватил ее за руку, так, что Катерина вскрикнула. Пригрозив, чтобы она не кричала, он потащил ее к батарее.
Через мгновение, на руке Катерины защелкнулся наручник, приковавший ее к трубе.
— Сядьте на пол. — Скомандовал майор.
— Зачем?
— Довольно вопросов! Я сказал…
Катерина села.
Камушев достал из портфеля веревку, какие-то тампоны и пластырь.
— Кляп будете делать? — воскликнула Катерина.
— Уже делаю!
Камушев положил пистолет на стол, предусмотрительно подальше от Катерины и принялся мастерить кляп.
Но…..спустя минуту, почувствовал, как дуло пистолета уперлось ему в спину.
— Стой и не дергайся! — скомандовал Валера.
Майор замер, а Валера, схватив веревку, тут же накинул ее ему на шею, затянув петлю.
— Так ты душил моего отца? Так?
Лицо майора побагровело. Он закашлялся.
— Валера, прекрати, ты ж его задушишь! — воскликнула Катерина.
— Не мешало бы! — зло пробурчал Валера, и ослабил петлю. — Я, между прочим, тоже чуть не задохнулся в твоем шкафу.
Потом Валера пинками подвел майора к Катерине.
— Снимай наручники!
Освободившаяся Катерина потерла руки.
— Представляешь, если бы мне и правда пришлось просидеть в наручниках долго? Я бы осталась без рук. — Пожаловалась она Валере.
Они связали майора и усадили в кресло. Катерина сняла с шеи шнурок, на котором висел миниатюрный диктофончик.
— Включай. — Скомандовал Валера. — Проверим, как записалось.