Алмазы Шаха
Шрифт:
— Если вы будете знать, что и как. Но если вы этого знать не будете, два метких паренька, которые ждут вас сейчас в засаде у меловой скалы, шпокнут вас как миленьких. С первого выстрела.
— Да? — Миша покосился. — Что, ты знаешь, что их точно два?
— Ну… как раз двух подходящих пареньков, которым я пытался сейчас дозвониться, нигде нет. Боюсь, именно этих пареньков Бабур и спрятал сейчас там. У скалы.
— Черт… — сказав это, Миша замолчал. Похоже, Юсиф в самом деле отдает ему сейчас долг — за пробитое запястье.
Довольно
— Ты прикидывал, от кого Бабур мог узнать про камни?
— Не знаю… Может, от Гургена?
— Нет. Прямой связи с Гургеном у Бабура нет.
— Тогда, может, от тебя? Он ведь знал, что я сдал тебе один камень? И допер, что у меня могут быть еще?
— Про камень, который ты мне сдал, я ему ничего не говорил.
Миша замолчал, пытаясь понять, от кого Бабур мог узнать о камнях. Ведь выхода на эти камни у Бабура не было ни от Юсифа, ни от Гургена. Вдруг понял: это же просто. Конечно. Есть человек, который запросто мог все рассказать Бабуру. Непонятно только, как он не допер до этого раньше.
— Знаю, — сказал он. — Масуд.
— Масуд? — Юсиф посмотрел на него. — При чем здесь Масуд?
— При том, что Масуд знает о камнях.
— Знает?
— Да. Масуд ведь и начал всю разборку с этих камней.
— Шайтан… — Некоторое время Юсиф сидел, разглядывая глинобитную стену. — Для меня это новость.
— Я не говорил тебе об этом, потому что не было повода. Но вообще это так.
Юсиф сидел, подняв глаза, так, будто хотел как можно лучше изучить потолок машины. Наконец сказал:
— Какая все-таки Бабур тварь. Теперь мне все ясно. Они сошлись, когда Бабур выбивал у Масуда твой долг.
— Похоже.
— Точно. Подожди, я перейду на заднее сиденье.
— Жду. — Миша подождал, пока Юсиф перейдет на заднее сиденье. Тот долго устраивался; наконец, установив сумку, сказал:
— Вообще, когда мы подъедем, хорошо было бы, чтобы Бабур подошел к нашей машине. Сам. Хочу сказать ему пару слов, пока он не врубится. Сделай, чтоб он подошел, хорошо?
— Постараюсь.
— Ладно, едем. — Юсиф захлопнул дверцу.
Развернув «хонду», Миша выехал в город. Дорогу в Карагель он теперь знал, поэтому на приморское шоссе попал легко. Движение в обе стороны было плотным, машины шли в несколько рядов, так что ему поневоле приходилось внимательно следить за дорогой. То, что Бабур может появиться сейчас на шоссе, он не исключал, поэтому заодно проверял и машины. Однако, пока они ехали к маяку, ничего похожего на «БМВ» Бабура им не встретилось. Что, впрочем, было естественно.
После того как впереди показался стоящий на высокой скале маяк, Юсиф сказал:
— Маяк нужно проскочить, на всякий случай. И потом развернуться. Мало ли, вдруг они уже секут.
— Понял. Я вообще так и собирался сделать.
Миновав маяк и выждав интервал в движении, развернулся. Взглянув в зеркало, увидел скрючившегося на заднем сиденье Юсифа. Разместившись поудобней, тот сказал:
—
— Понял. Впереди поворот. Это тот самый?
— Тот самый.
— Сворачиваю.
Двухрядная асфальтовая дорога, на которую свернул Миша, по сравнению с шоссе была практически пустой. Впереди, метрах в ста, уходил к маяку одинокий туристский автобус, на встречной же полосе, после проскочившей мимо легковушки, вообще наступило затишье. По краям дорога была ограничена скальным развалом. В основном это были крупные глыбы и разбросанные в беспорядке камни. Изучая их, Миша ничего подозрительного не заметил, хотя, вглядываясь в огромные валуны, подумал: засаду на такой местности увидеть из машины трудно.
— Не отвечай мне, только качни головой, — сказал сзади Юсиф. — Видишь развилку?
Миша кивнул. Место, где дорога раздваивалась, он видел уже давно; одна полоса уходила вправо, к маяку, вторая резко сворачивала влево, к высящимся у берега скалам.
— Скорее всего Бабур будет ждать у меловой скалы, — сказал Юсиф. — Но может, и сразу после поворота. Как только его увидишь, пригнись. Так, будто смотришь в зеркало. Только пригнись, и все. Я пойму.
Кивнув, Миша свернул влево. Примерно через полкилометра асфальтовая дорога кончилась, ее сменила едва заметная каменистая колея. Сделав несколько поворотов, он почти физически ощутил, как поросшие редким кустарником скалы поднимаются все выше, одновременно сближаясь. Одно время ему казалось, что скалы, высящиеся с двух сторон, сейчас сожмут «хонду», но довольно скоро ущелье расширилось. Затем, вглядевшись, Миша увидел на фоне светлой скальной породы стоящих в вольных позах Бабура и Луку. Рядом виднелся «БМВ». Выполняя уговор, пригнулся к зеркалу — и сразу же услышал за спиной голос Юсифа:
— Ты виДишь Бабура? — Дождавшись, пока Миша кивнет, Юсиф добавил: — Он с Лукой?
Миша снова кивнул. Они проехали метров тридцать, затем Юсиф поинтересовался:
— Они в машине? Или снаружи? Снаружи?
Миша утвердительно замычал. Взглянув в зеркало, увидел: Юсиф, повернувшись удобнее, вытянул руку с пистолетом. Сказал глухо:
— Миша, делаем, как договорились: как только притормозишь, позови Бабура. Скажи что угодно, он подойдет. Дальше я разберусь сам. Давай.
Стоящие у «БМВ» Бабур и Лука давно уже заметили «хонду» и смотрели сейчас в их сторону. Проехав оставшиеся метры, Миша постарался затормозить возле «БМВ» так, чтобы Бабур оказался прямо у открытого окна. Сказал, глядя на Бабура:
— Долго я?
Несколько мгновений Бабур молчал. Затем, прореагировав наконец на его взгляд, шагнул к «хонде». Помедлив секунду, пригнулся к открытому окошку — и лишь в этот момент увидел направленный на него пистолет Юсифа.
Взглянув на Бабура, Миша понял: от одного вида Юсифа тот впал в столбняк. Нижняя челюсть отвалилась, глаза застыли, щеки стали матово-бледными.