Альпакалипсис придет, Лама всех спасет
Шрифт:
– Сегодня у нас не так много народа, как хотелось бы. Но среди заказавших он произвел фурор. – Его расслабленное, довольное выражение куда-то исчезло, и я заметила легкое беспокойство в его глазах. Он говорил мне, что посещаемость упала после начала учебы, поскольку туристы уехали из города, но его беспокойство передалось и мне. Мне нужен этот паб и этот дом. Это мое новое начало. Я не могу лишиться бизнеса.
Но не успела я спросить, о чем он думает, как он заговорил:
– Крейг Уинслоу играл в футбол
Я нахмурилась и сглотнула.
– Кто такой Крейг Уинслоу? И у тебя есть брат?
– Ну на самом деле у меня два брата и сестра. А Крейг Уинслоу – это муж Виктории Уинслоу.
Я задумалась.
– Какой он?
– Мой брат? – переспросил Дин, и я поняла, что он специально делает вид, будто не уловил суть вопроса.
– Нет, Крейг Уинслоу.
Он взглянул на меня.
– Почему мне кажется, что мне не стоило об этом говорить?
Я ухмыльнулась.
– Слишком поздно. Ты уже это сделал.
Дин вздохнул.
– Я плохо его знал. Но он всегда казался хорошим парнем.
– Он вырос в Бухте Билс?
Дин вырос не в Бухте Дружбы, а в городке по соседству. Однажды я была там на экскурсии вместе с Брэнди. Бухта Билс еще меньше, чем Бухта Дружбы, и это настоящая рыбацкая деревушка. Туристов немного. Никаких симпатичных летних домиков, сплошной настоящий рабочий класс. «Другая сторона баррикад», как выразилась Брэнди. У меня не возникло этого ощущения, но я поняла, что она имеет в виду. Немного суровый народ.
– Да, его отец ловил омаров, как и мой.
– Вот это да, Крейг реально поднялся в жизни, – подмигнула я. – Извини, это ужасно грубо с моей стороны.
Спишем это на длинный день.
Я думала, что Дин замкнется и надуется. Тот Дин, с которым я познакомилась, так бы и поступил, но он, к моему изумлению, хмыкнул:
– Ну отец неплохо зарабатывал ловлей омаров, но, конечно, на него не свалилось такое же богатство, как на старину Крейга.
– Свалилось?
Он бросил на меня взгляд, призванный показать, что он уже наговорил лишнего. Встал.
– Брэнди сказала, что Виктория Уинслоу могла умереть не от естественных причин. И я уже вижу, как в твоей хорошенькой головке крутятся шестеренки, так что я лучше вернусь к работе.
Обычно я нахожу комментарии вроде «хорошенькой головки» весьма уничижительными. Но в его голосе не было снисходительности, и не стану врать, на секунду мне стало приятно при мысли, что он считает меня привлекательной. Но меня не порадовал тот факт, что мне мешают добывать информацию.
– Значит, это огромное поместье принадлежало Виктории?
Он закатил глаза, как будто не сомневался, что я продолжу расспросы.
– Да, она из семьи Харрингтонов. Они сколотили состояние на добыче нефти в Техасе, и изначально это был их летний дом.
Я удивленно уставилась на него.
– Летний
Он не хуже домов, которые я видела в Хэмптоне.
Дин кивнул.
– И когда Крейг и Виктория поженились, они получили это поместье в качестве свадебного подарка. Больше я ничего не знаю.
Я подозрительно сузила глаза.
– Или не хочешь мне говорить.
Он сухо рассмеялся.
– Если бы я знал, то рассказал, потому что понимаю: ты в любом случае начнешь копать. Но мне правда надо работать.
Разумеется, он прав. Трудно не хотеть узнать больше. Мальчик из рыбацкой семьи в Мэне и дочь миллионера из Техаса. Одно это подстегивало мое любопытство. А теперь дочь миллионера мертва. Любовь и деньги – эти вещи могут отлично сочетаться. А могут и нет.
И если нет, вполне может произойти убийство.
3
– Клянусь, ты мне недавно говорила, что покончила с убийствами, детективами и всеми этими делами, в результате которых ты можешь пострадать. Или вообще погибнуть, – сказал Оливер. Мой лучший друг из Лос-Анджелеса укоризненно смотрел на меня с экрана планшета, который я прислонила к полупустой бутылке вина.
Или скорее наполовину полной. Я определенно скорее человек наполовину полного стакана, чем наполовину пустого.
Я пожала плечами.
– Не то чтобы я хотела ввязаться в эти расследования. Они сами сваливаются на меня с неба. Или, в данном случае, к моим ногам сквозь щели в дверях конюшни.
– Ты можешь просто остановиться на том, что нашла Джека, и порадоваться. И, кстати, я рад, что у тебя получилось. Мне нравится этот комок шерсти.
– Всем нравится. Достаточно сильно, чтобы его похитить.
Хотя я до сих пор не понимала, почему Джека похитили. Но я выясню. Просто хочу узнать чуть больше о том, что случилось с Викторией Харрингтон-Уинслоу.
Я отпила глоток пино нуар и впечатала ее девичью фамилию в поисковик. Нажала ввод, и вывалились результаты.
– А она популярна. Тут десятки статей об этой женщине и ее семье. – Я изумленно уставилась на Оливера. А он на меня.
Я открыла первую заметку, которая оказалась статьей в журнале, – сплошь фото с ее свадьбы в разделе со свадьбами знаменитостей.
– Ее замужество было таким большим событием, что его даже включили в раздел свадеб богатых и знаменитых.
Я повернула ноутбук экраном к планшету, чтобы Оливер мог увидеть статью.
Оливер придвинулся поближе к своему экрану и прищурился. Потом скривился.
– Уф-ф, почему у богатых людей такой жуткий вкус? Ее свадебное платье выглядит так, будто Марта Стюарт склеила его из фильтров для кофе. А тиара? – Он взглянул на меня. – Мне кажется, в этом ужасном тренде надо обвинять королевские семьи. Или сериал «Коронованные детки».