Альсара
Шрифт:
— Хорошо. Ты действительно стала кем-то удивительным. Я не вижу особенного вреда твоему здоровью, и не могу ничего сказать против. Кроме того, что сделано, то сделано. Но нарушений сна больше нет? Ты высыпаешься? — Райан говорил об Азии с заботой. Ему было немножко жалко, что его любимую девочку подвергали таким испытаниям и экспериментам.
— Всё в порядке, — Азия засмеялась сама себе, — я уже забыла и потеряла почти всё, что там учила.
— По крайней мере, ты теперь должна уметь водить гравитон. — Шутил Райан.
И они отправились к такому знакомому гравитону Маршала.
— Я никогда не водила гравитон. — Азия смутилась. — Я вообще водила его только один раз. Когда летала с тобой.
— Мне нравится думать о тебе, как о принцессе, теперь тебе по статусу положено. А я люблю своё место возле водителя, — ухмыльнулся Маршал. — Ты ещё хочешь что-то сказать? — Он открыл перед Азией дверку гравитона, а потом молниеносно занял свое место.
Во время взлёта Маршал демонстрировал максимальную отрешённость от процесса, как и в прошлый раз. Азия очень сильно волновалась, но была полна решительности взлететь. Райана словно не волновало, что он рискует своим транспортом, и так уже не новым, но очень родным.
— Я просто не хотел тебя обидеть. Поэтому не спрашивал, — с издёвкой сказал Маршал, — твой цвет глаз. Это такая мода у рейдеров на салатовый? У твоего лидера Якова — бирюзовый флаг, если я не ошибаюсь.
— Это никак не связано. Можно меня не отвлекать, когда я пытаюсь сосредоточиться, — умоляла Азия.
— Надо же какой, патриотизм. Перекрасить радужку в цвет любимого диктатора. Яков тобой бы гордился. — Райан сделал серьёзное выражение лица, давясь при этом со смеху.
— Я, конечно, понимаю иронию, но можно тогда, когда мы не мчимся с огромной скоростью над пустыней, а я не умею управлять твоей машиной.
— Ты отлично ведёшь. Я просто подумал, если ты уже сделала татуировку и пирсинг…
— Я сделала их раньше.
— Я помню твоё тело. Их раньше не было.
— Раньше, чем встретилась с Бородой.
— Твои ноги стали стройней. Кожа светлее. За тобой там ухаживают.
— Ты меня ревнуешь. — Азия пыталась определить в словах Райана нотки недовольства.
— Нет. Честно. Нет. Но у меня не было никого, с тех пор как ты исчезла.
— Я не виновата… Постой. Я тебе не верю. Ты же команданте конкистадоров. И ты просто просиживаешь свою жизнь впустую, ожидая меня. Не зная, вернусь ли я вообще.
— Я думал, тебе будет приятно такое услышать.
— Это характеризует скорее тебя. Раз ты меня так ждал. Ты опасный человек. Что ты готов сделать ради меня? — Азия улыбнулась.
— Я такой же, как все. Таких как я, большинство. Служба, дом не остаётся времени на личную жизнь. — Это звучало больше как насмешка, чем как оправдания.
— Но у тебя его было много, — Азия словно уловила интересную мысль в словах Райана.
— Если ты не веришь, что так много для меня значишь. Я не собираюсь тебя ни в чём убеждать.
— Ты ничего не знаешь о рейдерах, — возмутилась Азия.
— Ошибаешься, я всё знаю о рейдерах. Только я никогда вот так не беседовал ни с одним из них. С одной из них. С очень красивым их представителем. Это комплимент. Или типа того.
— Рейдеры не хотят с вами воевать…
— Не хотят, а делают. Просто приходят и убивают. Для них ведь смерть- это не причина. Для них ведь смерть — это повод чтобы убить, — сказал Райан нараспев.
— Тебе всё равно весело — мило заметила Азия.
— Ты не поверишь. Девчонка, о которой я всю жизнь мечтал, ко мне вернулась. Её считали погибшей. А так действительно, мир ужасен. Веселится нет повода. — Райану явно было некуда деть позитивную энергию. И он стал приставать к Азии прямо в гравитоне. Прямо на лету.
Двигатели отказали, когда Азия ослабила давление пальцами на рулевые тяги. Они просто зависли над облаками над Омикроном. И жадно, словно не виделись так долго, принялись стягивать друг с друга одежду и целоваться. Вращающийся гравитон только добавлял эффекта этому событию, а крыша мира, с которой было одинаково близко и солнце и земля придавала этому эффект открытости. Если бы кто-то был поблизости, обязательно бы заметил всё, что делается в гравитоне. Но никого не было, наверное.
Когда они приземлились. Райан шёл, ещё более расслабленный, чем обычно. Его загадочная улыбка просто не сходила. Азия на ходу приводила себя в порядок. Так не хотелось, чтобы кто-то заметил, что у неё расплетены волосы или что-то не так с одеждой. Но присутствие рядом Райана, похожего на довольного кота, обо всём сразу говорило. Райан не с кем рядом не чувствовал себя так уверенно, как с Азией. А она в свою очередь чувствовала его как защиту от всех неприятностей.
Растерянность в глазах девочки была абсолютно видна, учитывая привлекающий внимание салатовый цвет радужки.
Они вошли в цитадель. Это была не просто граница полномочий всех властей, а средоточие силы, называемой до сих пор конкиста, на просторах Альсары. Пусть не самая многочисленная, но самая профессиональная гвардия. И самые битые в боях отряды базировались здесь.
— Говорит команданте Райан Маршал. У нас экстренное заседание в конференц-зале. Всем, кто считает, что от него зависит будущее Омикрона, явится обязательно. — Райан отключил видеоконференцию и сказал Азии тихо. — Ты точно сможешь это сделать. Ты ведь хочешь нас заставить подписать контракт с самим злом. С Яковом. Это дело первой важности.
— Да, я уверена.
Ей действительно было что говорить гвардейцам. Омикрон присоединится к революции. А Райан ведь уже на её стороне.
Когда Рома зашёл в постепенно наполняющийся конференц-зал, то не обратил внимания на демонстративно скучающего Райана возле трибуны. А долго всматривался на малознакомого участника конференции. Очень привлекательная, высокомерная юная девушка в тёмных очках-капельках видеоконференции. Он уже видел эти черты лица. И девушка словно смотрела сейчас на него и улыбалась ему.