Альсара
Шрифт:
Не теряя ни секунды, когда конвой ушел, Азия быстро открыла дверь и, как ни в чём не бывало, направилась к выходу. Ниоткуда возник охранник. Кроме как улыбнуться ему у девочки не было другого ответа, как она вышла из камеры.
— Мисс Биара спасибо, что так любезно вернули ключ, который я думал, что потерял, — в шутку сказал один из её конвоиров.
Слегка обречено Азия отдала ключи и спросила лишь как включить в камере свет. Снаружи похожая на заброшенный сарай, внутри камера обладала всеми удобствами: тёплая, нагревшаяся за день на солнце вода, на стене зеркало, даже
Поразительная безэмоциональность нашла на девочку. Она совсем не думала о том, что её ждёт.
"До утра уже не удастся поспать". Она начала приводить себя в порядок или как она любила говорить "чистить пёрышки".
Азия пыталась привести глаза в порядок известными ей упражнениями, чтоб не выглядеть не выспавшейся, эта мысль, даже заставила её улыбнуться. Подвести веки и брови. Сделать влажными губки.
Ей сейчас так не хватало косметики, сейчас она нужна была наверно больше чем когда-либо раньше. Нужно было идеально выглядеть и пахнуть. Азия очень старательно и долго заплетала волосы в хвостик, укладывала их, чтоб они лучше держались. Уже начинало сереть, а она всё не могла оторваться от зеркала. Азия в десятый раз поправляла воротничок.
"Жалко, что нет ещё одного кулончика на груди, только полумесяц, нужно как можно больше расстегнуть аккуратный белый воротничок. А заниматься пяточками сейчас, нет времени, обычно хватает…". — Это её, наверное, как-то отвлекало от тревожных раздумий.
Азия думала, чем выделить линию скул, когда засов двери открылся и вошёл грузный пожилой человек.
— Пошли, моя маленькая. Меня зовут Винсент Францыч, я экзекутор — исполнитель приговоров.
Азия абсолютно спокойно пошла с ним, он помог ей сесть на переднее кресло настоящего гравитона. Она держалась очень вежливо, показательно высокомерно и холодно, с гордо приподнятой головой. Преувеличенно весело поинтересовалась, куда он её отвезёт.
— Не переживай, здесь очень далеко, — спокойно ответил Францыч. Девочка пыталась держаться с достоинством, не задавать никаких вопросов. Серело и потихоньку начинало светать. Очень сильно хотелось спать, но она вообще не подавала виду. Ещё бы в такой ситуации думать о сне.
— Расскажите мне про Омикрон. Я так хотела его увидеть раньше… — Азия сразу растаяла и очень весело и откровенно захотела поговорить с Францычем. От этой фразы она еле удерживает слёзы в себе. Ей было так безумно жалко… себя.
— Омикрон, городок, созданный на острове, потом озёра жизни ушли, вода спряталась под пески. И ты видишь, в каком месте мы теперь живём… — Как ни в чём не бывало, Францыч рассказывал Азии о своём городе. Францыч казался таким простым и человечным, что разговорившись с ним, Азия чувствовала родственность душ. Она даже на мгновение забыла о том кто он такой. Стало уже достаточно светло и маленькие зелёные лампочки, освещающие кабину, перестали быть нужны.
Начав разговаривать с Францычем на преувеличенно весёлых тонах, Азия потихоньку становится грустной, она уже не улыбалась. Когда гравитон заходит на вираж девочка очень грустно спросила:
— А мы уже прилетели….
— Нет,
— А можно чуть-чуть помедленнее лететь, — попросила Францыча Азия, её слова становились потихоньку грустными.
— Ты всё равно не сможешь надышаться. — С сочувствием ответил Винсент Францыч.
Азия попыталась, что-то ответить, но у неё перебило дыхание. Словно что-то перекрыло горло, и у девочки просто началась истерика, вот этого она всеми силами пыталась избежать. Слёзы лились просто градом, и Азия ничего не могла с этим поделать.
— Зачем Вам это надо! Я ведь ничего плохого не сделала!!! Почему вы хотите отобрать у меня жизнь… — Азия уже ничего не видела сквозь слёзы, — Зачем вам забирать у меня жизнь. Знаете, я так сильно люблю жить! Больше всего на свете. Я так люблю дышать, видеть, чувствовать. Не отбирайте у меня самое дорогое. Не берите грех на душу. Зачем Вам это. Я ведь ещё так мало прожила, у меня ещё может быть столько впереди…
Францыч не из тех, кто непривычен к такому. Сколько он видел подобных сцен. Но Азия она была какой-то особенной, она плакала от бессилия…
— Сколько тебе лет? — Вдруг спросил её Винсент Францыч.
— Шестнадцать, — сквозь слёзы прошептала девочка. — Вы ведь уже прожили свою жизнь, не отбирайте у меня мою, пожалуйста. Я ничего не понимаю в судах, но я точно, ни в чём не виновата, — каждое слово срывалось на слёзы.
Францыч был достаточно компанейским человеком и начал её успокаивать:
— Ну, зачем ты так себя изводишь, — он дал ей платок. У Азии была истерика, ничего не могло её успокоить, особенно плохо ей было от бессилия что-то изменить. Францыч настолько часто такое видел, что почти не обращал на это внимание.
— Почему у меня ни за что хотят лишить жизни? Я ведь такая хорошая! — Продолжала девочка. Азия и не заметила, как гравитон остановился, она уже чуть-чуть успокоилась. К ней снова вернулось самообладание, хоть она и выглядела заплаканной. Францыч подчёркнуто бережно помог девочке спуститься с гравитона на землю, вокруг всё было покрыто солью как снегом или льдом. Точнее грязью перемешанной с солью. Текли ручейки про вкус воды, и думать не надо, глядя на всё это соляное безобразие.
— Ну не надо плакать здесь и так всё солёное, — неудачно пошутил Францыч.
Азия была уже намного спокойней, она почти смирилась с этим. Винсент развернул её спиной к себе и приказал идти вперёд. Девочка от страха не могла пошевелить ногами, но он её легонько подтолкнул. Азия шла, боясь каждого вздоха, слёзы её уже не слушались и текли сами по себе. Она испугалась, когда вышла из тени гравитона и дальше шла смелее.
— Ну что я могла такого натворить, я ведь совсем ещё девочка. За что меня…, - Азия боялась этого слова. Она больше ничего не говорила так как была уже сильно далеко и Винсент мог не услышать её шептания, а громче сквозь слёзы не получалось… Внезапно раздался выстрел… у Азии чуть сердце не остановилось, но ничего не произошло. Она остановилась, не понимая, что делать.