Алсу и озеро Нети
Шрифт:
Огляделась. Рядом никого, ни одной живой души. С момента наезда всего-то прошло полчаса от силы. Может, больше? Алсу из-за кандзаши и Янотаки совсем во времени потерялась.
Взгляд вновь вернулся к Сидорову. Он уже не пытался идти: сил не осталось. Просто стоял посередине моста, сгорбившись и покачиваясь. Розовая рубашка уже не казалась столь красивой, как утром – рукав порван, замызган подтеками. Его волосы, грязные, кое-где слипшиеся от крови, трепал яростный ветер. Столько бунта в его фигуре, столько упрямства и одновременно боли и усталости. Алсу ненароком
Вот и стой!
Словно назло Сидоров качнулся вперед, сделал несколько шагов к краю и упал с моста в воду.
Алсу немного постояла, потом положила кошку на землю и стала раздеваться. Сработал условный рефлекс – защищать слабого.
Хорошо бы понять, где он выплывет. Конечно, если выплывет. Никаких шансов, но никто не мешает надеяться. А что если башкой встретился с камнем? Жаль дурака. Алсу добежала до моста, с трудом спустилась по крутому склону. Голова Сидорова черным шаром показалась над водой, мелькнули глаза, полные ужаса. Наверное, холод привел в чувство. Течение понесло Сидорова под мост.
Поплыла следом. Под мостом чернота была настолько плотной, что в её густоте не было видно дальше метра. Едва мимо Сидорова не проплыла, только под водой заметила бледно-розовое пятно спины. Было бы прикольно: полезла спасать и утонула бы вместе с ним за компанию.
Схватила едва живое тело за шиворот, с небольшими передышками догребла до берега, втащила на песок. – Уф! Наконец-то! – Вроде не слон, но весит дай боже, ангелочек хренов. Выкормила тебя мамаша на дойном молоке.
Подул ветер, влажная кожа Алсу покрылась мурашками. С длинных мокрых волос бежала струйки по спине и груди. Собрала, скрутила, отжала. Все равно ерунда, словно укрылась сырым покрывалом. Холодрыга пробивала насквозь, сердце ухало от перенапряжения. А дальше что? Сейчас самое время одеться. Но платье осталось на другой стороне моста. Пришлось попрыгать, помахать руками. Пока Алсу согревалась, Сидоров просто лежал пластом, никаких стонов, охов, вскриков – ничего, только слабое дыхание и такое же слабое сердцебиение. Не очень хороший признак.
Искусственное дыхание? Представила, как будет прикасаться к его губам. Мурашки на теле стали крупнее.
Чтобы оклемался, осторожно ножкой пихнула в бок.
– Вставай, замерзнешь!
Застонал.
Наклонилась, чтобы перевернуть на бок.
– Руса-л-ка? – открыл глаза.
Ничего себе, Русалка! Да ты, друг мой, живой. Сказать честно, в голову Алсу закрались подозрительные мысли – для тепла прижаться к нему.
– Красив-а-я! – Его рука потянулась к девичьей груди.
Оттолкнула:
– А не офигел ли ты?
Порадовалась, что не стала делать искусственное дыхание. В его груди булькнуло, захрипело. По краям губ потекла вода. Кажется, вырубился. Блин, так и сдохнуть может. Тащить его ей не под силу. Оставить здесь? Точно ласты двинет. От холода стало лихорадить.
Глава 21
Страшно
На мосту появился свет фар, запрыгал, повторяя неровности ямы,
– Помогите! – замахала руками.
Главное, чтобы не пристрелили, улыбнулась Алсу своей дикой шутке. Представила, какой она выглядит в ночи, в свете луны. Раздетая, с мокрыми длинными волосами. Уродливая ведьма, а не человек. Не дай бог такую встретить.
Так и есть. Сразу услышала громкую брань. Неподготовленному человеку придется лечиться от нервного срыва.
– Итить колотить! – зарычал Росомаха, увидев голую на дороге, чуть не проглотил зубочистку, двумя руками схватился за руль. Ему бы не хотелось так рано сходить с ума.
– Помогите! – громче повторила Алсу.
Росомаха побелел и глубоко задышал, стараясь справиться с подступающей тошнотой.
– Пошла вон! – заорал, высунувшись из окна джипа. – Чур меня, чур.
Алсу зашла в тень и уже оттуда продолжала звать.
Ругань стихла.
– Босс, – толкнул Росомаха спящего человека в бок. – Там фигня какая-то. Привидение.
– Отвянь!
– Да я вам точно говорю!
Вениамин Петрович проснулся, хихикнул:
– Уработался?
– Вениамин Петрович, я точно говорю. Да вон она, в тени, голая. Просит помочь.
– Иди, помоги, мужик ты или не мужик, – вновь хохотнул Вениамин Петрович, открыл дверь, крикнул в темноту. – Что случилось?
– Помогите. Там внизу человек. Он хотел меня спасти, а сам упал в воду, – прокричала девушка и побежала через дорогу на другую сторону моста. Ее бледное тело быстро пропало в ночи.
– Иди посмотри, – велел Вениамин Петрович.
Росомаха потянулся к бардачку.
– Скоро ссать без пистолета не будешь, – замечание было вялым и скучным.
На улице было совсем темно, конечно, если не считать траурное сияние луны из-за туч.
– Ты где?
Тихие шорохи и шелесты слышались со всех сторон в траве. Кто-то копошился там, шмыгал в кустах, прятался в кочках. Ветер гнул верхушки сосен, словно кругом плескались высокие волны.
Росомаха глядел по сторонам, опасаясь увидеть девку.
– Эй!
Ну конечно, показалось. Ничего нет. Только голый мост, с трухлявыми бревнами, черный ельник, тихий плеск воды.
– Чего там? – вышел из машины Вениамин Петрович.
– Да по ходу обознался. Может, шалава какая-то приблудилась. Блин, найду, башку оторву.
Алсу скривила губы. Кошмар, какая пошлость!
– Я все слышу.
– Ах ты погань, – Росомаха рванул на голос. Лучше бы ему треснули по башке, чем выпустили на дорогу привидение.
– Не сюда, – закричала девица. – Он там. На другой стороне.
Вениамин Петрович лихо забежал в пучину леса.
Росомаха буйствовал в противоположной стороне. Рвал кусты, пугал голубей. Наткнулся на черную кошку. Сдохла?
Кошка подняла морду, рыкнула.
– Чего вылупилась? – Поднял ногу пнуть, и все же устыдился.