Алтарь победы
Шрифт:
– Слушаю вас.
– Это профессор Гюльсум Сайед. Вы меня помните, Маджид? – спросила она.
– Конечно. Где вы находитесь? Я ищу вас в Пакистане уже второй месяц, никак не могу найти.
– Мы в Мултане, – сказала она с некоторым сомнением, но не стала уточнять, что их лаборатория находится в Музаффаргархе.
– Я сейчас нахожусь в Лахоре. Нам нужно встретиться и обязательно переговорить, – предложил он.
– Нет, – возразила она, – не нужно сюда приезжать. Мы завтра или послезавтра отсюда уедем.
– Я хотел рассказать вам про вашего сына. Там все было не совсем так, как вы думаете.
– Я уже давно ничего не думаю,
– Его нарочно подставили, – закричал он, – там не было никаких вождей племен! Его послали туда, а американцам сообщили об их встрече, чтобы они нанесли удар. Они сделали это нарочно, чтобы вынудить вас работать на них.
Она замерла. Молчала секунд тридцать или сорок.
– Вы меня слышите? – тревожно спросил Маджид.
– Уже поздно, – сказала она, – уже слишком поздно…
– Ничего не поздно. Я приеду к вам завтра утром. Скажите, в каком месте Мултана вы находитесь?
– Не нужно приезжать, – снова сказала она, – просто запомни и передай. Мы сделали два контейнера, и они хотят переправить их в Америку. Передай, что оба контейнера отправят туда. И до свидания.
– Подождите, – закричал он, но она положила трубку.
Затем заставила себя подняться. В ее аптечке есть сильнодействующее средство. Это был яд, который она давно держала для себя. Когда боль становилась невыносимой, она всегда помнила, что есть путь к спасению. Но она не может уйти из этой жизни просто так. У нее еще есть другие обязательства. Перед сотрудниками, перед Хозваном Джабри. У нее есть еще двоюродный брат, сын сестры ее матери, у которого растут две очаровательные девочки. Нужно будет перевести все деньги на их счет. Ей еще нужно немного потерпеть, оставаясь на этом свете несколько дней. Пусть привезут деньги, и она распределит их между сотрудниками. А потом… потом можно уходить. Она даже не хочет вникать в слова Маджида. Какая разница, кто именно виноват в смерти ее сына? Аморальны обе стороны, у них нет ничего святого. Самое главное: если существует загробная жизнь, то у нее будет шанс увидеться с сыном. Но она слишком большой атеист, чтобы верить в подобную чушь. И поэтому она уйдет, чтобы отдохнуть. И эта постоянная боль о сыне больше не будет так страшно терзать ее душу.
Она не могла даже предположить, что усевшийся в салон внедорожника Идрис аль-Исфахани коротко выругался и, обращаясь к Ибрагиму, убежденно произнес:
– Все эти ученые – ненормальные психопаты. Нельзя делать бомбу, будучи нормальным человеком. Каждый из них по-своему сумасшедщий. Джабри помешался на деньгах, а эта – на своем погибшем сыне.
Ибрагим согласно кивнул. Он всегда соглашался со своим боссом.
Ривердейл. Северный Бронкс. Штат Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки. За двое суток до дня «Х»
Каждое утро Саида выходила на прогулку со своей собакой. И каждое утро Физули улыбался сначала собаке, потом женщине. Каждый вечер, возвращаясь из магазина, он успевал потрепать по шее огромного пса и сказать что-то приятное его хозяйке. В этом была особая радость, которую он позволял себе чуть ли не впервые за последние несколько лет.
Примерно десять дней назад в его магазине снова появилась Саманта Льюис. Она протянула пятидолларовую купюру, расплачиваясь за две пачки чипсов и бутылку кока-колы. Вместе с деньгами была записка, которую он должен был обработать составом из пузырька. Физули согласно кивнул головой, убирая записку.
– Извините, –
Саманта вспыхнула от возмущения, но заплатила деньги и вышла из магазина, пробормотав что-то нелестное в его адрес. Дома он прочитал сообщение. Ему предлагалось первого числа следующего месяца прибыть в Балтимор, где в отеле «Марриотт» он должен был получить необходимые инструкции. Разумеется, записка была сразу передана Фоксману для более внимательного изучения. В один из дней, когда в магазине никого не было, а вьетнамец был на занятиях в школе, Фоксман снова появился у Гусейнова в магазине. Он сообщил, что Саманта встречалась сразу с несколькими представителями талибов, которые давно находились под подозрением ФБР.
В этот момент в магазин вошла молодая женщина лет двадцати пяти. Она купила упаковку сыра и, улыбнувшись Физули на прощание, вышла из магазина. Его загорелое лицо и шрамы на левой стороне придавали ему мужественный и суровый вид, что нравилось многим женщинам. Фоксман неожиданно спросил его:
– Вы совсем не хотите встречаться с женщинами?
– В каком смысле? – не понял Физули.
– В сексуальном. Вы еще довольно-таки молодой человек. В вашем возрасте я бегал за каждой юбкой. Или у вас есть проблемы?
– У меня нет никаких проблем. Я просто не понимаю, о чем вы говорите. Или вы считаете, что я должен заниматься сексом тоже под вашим контролем?
– Не обижайтесь, – добродушно произнес Фоксман, – я подумал, что обязан вам это сказать. Каждое утро и каждый вечер вы встречаетесь по дороге в магазин и обратно с молодой женщиной, которая гуляет с собакой. Мы обратили внимание на ваши встречи.
– Какие встречи? – нахмурился он. – Я ни разу с ней не встречался. Я даже не знаю имени этой женщины. Мне известно, что она живет в нашем районе и гуляет со своей симпатичной собакой. Вот и все. Неужели вам не говорили об этом ваши наблюдатели?
– Вам нравится не только собака, но и ее хозяйка, – усмехнулся Фоксман. – Несколько раз вы опаздывали на эти своеобразные свидания и очень спешили, чтобы их увидеть.
– Может быть. Я не придавал этому такого значения.
– А мы обратили внимание на эту женщину, – пояснил Фоксман, – нам пришлось ее проверить, и мы с удовольствием узнали, что она ваша бывшая соотечественница. Из Дагестана.
– Я думал, что она американка азиатского происхождения…
– Нет. Мы все проверили. У нее абсолютно чистая биография. Саида Сулейманова, или Саида Джалал по мужу. Он был известный ливанский бизнесмен и политик. Погиб в автомобильной катастрофе. Она одна воспитывает своего сына, возглавляет фонд имени своего мужа, занимается благотворительностью. Здесь строит небольшую мечеть, на которую уже выделила деньги. Живет одна, со своей собакой; сын сейчас у бабушки в Дагестане. Знает английский, арабский, фарси, турецкий и, конечно, русский языки. Просто идеальная находка для вас.
Физули замер. Фоксман слишком умен, чтобы устраивать такую дешевую провокацию. Похоже, они действительно проверили Саиду и решили, что могут позволить ему с ней встречаться. Нужно было об этом подумать раньше. Он действительно спешил на эти встречи, и они, очевидно, заметили его рвение. Только интерпретировали его действия несколько иначе. Посчитали, что ему больше нравится хозяйка – что, безусловно, соответствовало истине. И теперь даже предлагают завязать с ней более тесное знакомство.