Альтер
Шрифт:
Толпа закричала, приветствуя своего лидера. Вентьевский повернулся к сияющему испанцу. Луи улыбался.
– Теперь все будет хорошо.
– А с ним что?- спросил Игорь, взглядом указывая на Юпитера. Несчастный африканец, казалось, ничего не замечал и витал в собственных мыслях.
Вентьевский и Луи переглянулись.
– Мы не можем его бросить, - только и сказал Леонид.
– У него есть семья?
– проговорил Игорь.
– Нет, - ответил Луи и задумался. На лбу испанца выступили глубокие морщины.
– А что думает сам Юпитер?
– проговорил Вентьевский.
–
Неожиданно Юпитер подал голос. Все обернулись в его сторону.
– Отвезите меня в город и все.
– В какой город?
– Где ее могила. Я буду жить и каждый день носить свежие цветы.
Вентьевский и Луи как по команде вздохнули и обреченно взмахнули плечами.
– Вы только скажите. Мы все сделаем, - проговорил Игорь.
– Да, - подхватил Луи.
– Только скажите.
– Купим ему квартиру...
– Вертолеты летят!
– крикнула толпа и указала в направлении крылатых машин.
– Перевезите Юпитера в первой партии. Игорь!
– Да, сэр!
– Поедешь с ним. Прикупи для него квартиру в городе. Денег я дам, поскольку денег тут более чем достаточно. Луи!
Испанец перестал чесать свой огромный нос.
– Да.
– Помоги ребятам, что сражаются на огневом рубеже. Приведи подкрепление. Оно вот-вот прибудет.
Леонид указал в сторону многочисленных вертолетов, круживших над их головами. Скоро сел первый вертолет и оттуда выскочило несколько вооруженных до зубов мужчин. Скоро площадь заполнилась вертолетами. Люди испуганно вжались спиной в стены здания. Едва солдаты покидали вертолет, туда уже устремлялся поток тасманцев. Машины улетали, давая место новым вертолетам.
– Сюда!
– закричал Луи, едва сел последний вертолет, и побежал в сторону. Солдаты последовали за ним. Через несколько минут появились раненые тасманцы, яростно удерживавшие оборону. Не обращая внимания на просьбу Вентьевского остановиться на перевязку и обработку ран, те отмахивались и, истекая кровью, запрыгивали в вертолет. Через три часа вертолеты покинули Тасманию, оставив Вентьевского и Луи в группе. Вентьевский бросился обратно в башню FSI, где его уже ждал Луи.
– Что дальше?
Луи указал в сторону одной уцелевшей камеры, транслировавшей ход битвы.
– Силы неравны. Тасманцы падут. Их меньше, чем наших бравых полицейский, омоновцев и так далее. Я созвал отряды отовсюду. Тасманцы имеют лишь два или три пистолета и автомата. Остальные вооружены ножами и лопатами. Наши же ребята вооружены до зубов. Многие сдались и встали в наши ряды. Их ждет тюрьма. Не пройдет и суток, как группа опустеет, а эти, - тот указал на монитор, транслирующих ход сражения, - падут к нашим ногам менее чем через час.
– Мы последними покинем группу.
– Как капитаны корабля в момент крушения?
Вентьевский улыбнулся.
– Вроде того.
Эпилог.
Вентьевский отдыхал в недорогом кафе. Пригубив пенный напиток, тот блестящими от возбуждения глазами рассматривал пианиста виртуоза играющего первую симфонию Рахманинова. Вот уже несколько месяцев
– Что с тобой?
– Люблю произведения Рахманинова и Глинки.
Откусив огромный кусок булки, Луи проглотил ее и громко рыгнул. Вентьевский наградил его испепеляющим взглядом.
– Прошу прощения, - проговорил Луи. Совесть его явно не мучила. Вентьевский закатил глаза и вновь уставился на пианиста виртуоза. Теперь тот играл одно из произведений Мусоргского. Прошло десять минут. Откланявшись, виртуоз покинул сцену, но обещал вернуться через полчаса. Глаза Вентьевского лихорадочно заблестели.
– Что?- спросил Луи.
Огибая столики, Вентьевский подошел к фортепиано и сел за него. Толпа приняла его за нового пианиста виртуоза и радостно поприветствовала, хлопая в ладоши. Немного подумав, Леонид сыграл "лебединое озеро" Чайковского. Толпа недоумевающе ахнула. Пианист имел только одну руку. Здоровая рука и протез цвета слоновой кости бодро летали по клавишам. Толпа была в восторге. Увечье не мешало таланту виртуоза, казалось ослепленного и оглушенного дыханием музыки. Появился разъяренный пианист. Подбежав к Вентьевскому, тот хотел стащить нахала со сцены. Его громкие крики заглушали прозрачную, хрустальную музыку, льющуюся из-под пальцев Вентьевского. Толпа неудовлетворенно заголосила и двое крепких мужчин стащили пианиста в толпу, оставив Леонида на сцене. Ругаясь и крича, мужчина позвал охрану. Устав слушать его вопли, пианиста выпроводила из зала охрана. Глупые охранники приняли пианиста за дебошира. Когда мелодия закончилась, Вентьевский сыграл Глинки, затем Мусоргского. Иногда тот бросал быстрые взгляды на Луи, потягивавшего его пиво из трубочки, которое Вентьевский только пригубил. Непонятно зачем, Луи бросил в пиво крохотный зонтик красного цвета. Через полчаса тот встал из-за пианино, и толпа наградила виртуоза овациями. Побежал какой-то мужчина в костюме дирижёра и при красной бабочке. Вентьевский подошел к мужчине и слегка поклонился.
Заливаясь потом и заикаясь, директор кафе объяснил Вентьевскому, что желает взять его на работу пианистом. Вентьевский радостно согласился. Крикливый виртуоз, беснующийся на улице, был тот час уволен. Многие годы Вентьевский работал пианистом в музыкальном кафе "Фа-Соль". Именно там он встретил Марию. Девушка его лет спросила, заливаясь краской стыда, как ему удается так великолепно играть, имея только одну руку. Спустя несколько недель, Леонид сделал девушке предложение в этом самом кафе и посвятил ей произведение "Ave Maria".
Луи устроился работать в школу учителем химии. Несмотря на постоянные угрозы взорвать своих пустоголовых учеников, те любили Луи и никогда не пропускали занятий. Испанец пользовался большим уважением со стороны своих учеников, несмотря на то, что был самым низкорослым парнем среди них и самым маленьким мужчиной во всей школе. Он женился в двадцать три года на очень высокой девушке по имени Амина. Злые языки утверждали, в подвенечном платье и на шпильках невеста в два раза превышала жениха ростом.