Альтернатива для грешников

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Какие бумаги?

— Это не важно. Главное, чтобы мы показали записную книжку самому Александру Никитичу. Чтобы он поверил и в бумаги Липатова. Подожди, я придумал.

Звягинцев вскочил на ноги, посмотрел на дверь, потом наклонился, чтобы сказать совсем тихо.

— Нас могут подслушивать, давайте выйдем в коридор, — предложил он.

Они поднялись и вышли. При этом Звягинцев поддерживал Горохова. Все четверо офицеров, сидевшие в приемной, дружно поднялись.

— Сидите, ребята, сидите, — сказал, махнув рукой, Горохов. Они оказались в коридоре.

— Сама

провокация была рассчитана на то, чтобы подставить Липатова и Скрибенко, — быстро объяснил Звягинцев. — Скрибенко, видимо, просто обманули. А вот Липатов был для них фигурой очень значительной. Поэтому они его и убрали, чтобы ничего не мог опровергнуть. Завтра утром они напечатают его счета в банках. А что, если мы им подыграем? И скажем, что у нас есть документы, которые разоблачают городскую администрацию.

— А при чем тут городская администрация? — спросил Краюхин.

— Мне сегодня звонил сам мэр города, — торопливо сказал Горохов, — он, видимо, ввязался в игру на стороне премьера. Ты представляешь, с какой радостью ухватится другая сторона за такие документы. Вся страна знает, как ненавидят друг друга руководитель администрации президента и мэр города. Это может получиться.

— Если сорвется, мы станем врагами и тех, и других, — задумчиво сказал Горохов.

— У нас есть выбор? — спросил Звягинцев.

— Ты прав, — согласился Горохов, — но как сделать так, чтобы о записной книжке и бумагах узнал Александр Никитич?

— А для чего нужен наш информатор? — улыбнулся Звягинцев. — Теперь мы с вами должны все разыграть точно. Чтобы мои ребята поверили в эти бумаги. Они ведь знали пока только про записную книжку. Я скажу, что Шувалов дал мне эти бумаги до того, как мы расстались. И потом мы должны будем дать ребятам отдых.

Пусть информатор сообщит о бумагах кому нужно. Они сразу выйдут на нас. Таким образом, мы убиваем сразу несколько зайцев. Во-первых, мы точно узнаем, что в группе действительно есть информатор, ведь эту идею пока никто не знает, а мы ее только что придумали. Во-вторых, заставляем врага открыться. И в-третьих, вызываем огонь на себя. Во всех вариантах другая сторона должна будет предъявить свои козыри, постаравшись вступить с нами в переговоры.

— Толково, — сказал Горохов, — теперь возвращаемся и разыгрываем комедию. Но сначала договоримся, кто и что будет говорить.

Они вернулись через пять минут, и Горохов, прыгая по комнате на одной ноге, добрался до кабинета.

— Зайдите ко мне, — обернулся он к офицерам. После Краюхина и Звягинцева вошли все четверо. Мрачный Хонинов, бесстрастный Маслаков, нахмурившийся Бессонов и нервно оглядывающийся по сторонам Аракелов.

— Вот и все, ребята, — громко сказал Горохов, — теперь все стало ясно.

Можете отдыхать. Офицеры переглянулись.

— Петрашку и Шувалов взяли с дачи Липатова не только записную книжку, но и его бумаги из письменного стола, — сухо сказал Горохов. — Документы, которые у нас есть, свидетельствуют, что Липатов был взяточником, имея многомиллионные доходы. И был напрямую связан с мэрией города. Я думаю, вы понимаете, что

все это мы должны проверить. Поэтому сегодня мы решили дать вам двухчасовой отдых. — Офицеры переглянулись.

— А кто убил Дятлова? — довольно бесцеремонно спросил Хонинов.

— Мы уже нашли убийцу, — сказал Горохов, обводя взглядом всех четверых.

У одного дрогнули глаза. Или ему показалось? — Это был один из напавших на меня боевиков. У него было старое милицейское удостоверение, по которому он прошел в наше здание. В туалете найдены отпечатки его пальцев.

— Я его убью, — гневно сказал Хонинов.

— Успокойтесь, Хонинов, все уже позади. Вы лучше идите и успокойтесь.

Завтра у нас будет очень трудный день. Даю два часа отдыха, — закончил Горохов.

— Идите, — сказал и Звягинцев, — но не больше двух часов. Никуда не уходите. Чтобы все были на работе. Поедем за Никитой. Кстати, когда он звонил в последний раз?

— Я с ним говорил ночью, — признался Хонинов, — обидел его сильно, предателем назвал.

— Потом я говорил, — вставил Маслаков, — но нас прервали. Он только успел сказать, что Дятлов — предатель.

— Можете идти, — разрешил Горохов. Офицеры вышли.

«Мне показалось или один из них чуть дернулся?» — подумал Горохов и посмотрел на Звягинцева:

— Ты видел реакцию на мои слова об убийце?

— Видел. Но Хонинов реагировал еще сильнее. Он вздрогнул. Давай лучше поставь мне кассету, где ты допрашивал ребят, я хочу проверить, что они тебе говорили. А потом будем ждать звонка Александра Никитича.

— Нужно было послать за каждым из твоих людей наблюдение, — задумчиво сказал Краюхин.

— Нет, — возразил Звягинцев, — там трое честных парней. Представляете, что будет, если они заметят, как кто-то следит за ними. Человек может сломаться на всю жизнь. И потом мои ребята профессионалы. Если информатор среди них, то он прячется очень искусно. Он проверит теперь все тысячу раз, прежде чем позвонит. Мы правильно сделали, что никого не послали.

Горохов нажал кнопку селектора.

— Даст нам кто-нибудь чаю? — попросил он. Только когда принесли чай и бутерброды, все вспомнили, какие они голодные. На часах был уже четвертый час утра, когда позвонил Панкратов.

— Что за документы вы нашли у Липатова? — спросил он. — Сейчас мне звонил Александр Никитич, говорит, когда офицеры Звягинцева были на даче, там пропали записная книжка и какие-то бумаги. Почему я первый раз о них слышу?

— Мы сейчас все выясним, — быстро сказал Горохов и положил трубку.

— Получилось, — закричал он, — они позвонили. До утра еще есть время, и они ищут эти бумаги.

Краюхин одобрительно кивнул головой, но Звягинцев вдруг как-то осунулся, махнул рукой, отходя в угол и устраиваясь на стуле. Он достал сигарету и начал курить, весь съежившись, словно только что услышал неприятную весть.

— Что случилось, Михаил? — спросил Горохов.

— Значит, информатор действительно существует, — сказал Звягинцев, глядя перед собой невидящими глазами. — А я до последней секунды не хотел в это верить.