Альтернатива
Шрифт:
– Шаг назад, еще один. Кистень на землю! Коротченко, ноги стяни его ремнем, раз на коленках неохота стоять, на подошвах постоит, но как памятник. Бедолага слева, встать! Два шага назад, руки в стороны…
До подъезда группы усиления первично обыскали и обезопасили живых бандосиков, потом я обыскал трупы. С главного снял и скромно заныкал солидный такой бумажник, потом посмотрю навар. А то я в плюс никак не войду сегодня, сотка решалы помогла, но только-только прикрыла дыру в бюджете от посещения «Арбата». Хорошо хоть, за патроны
Жальче всего было девушку, у неё и моральная травма, и замерзла на ветру стоять в ночи, но ничего не поделать, надо ждать составления протокола. Опять же сама виновата, «потому что нельзя быть красивой такой». Пока одни красотой блещут, у других рога трещат в поединках за фертильную самочку. Поединки ладо, кое-кто групповые турниры провоцирует своим видом и поведением. Сегодня вон двое в светлое завтра не попали через красоту. Остается повторить за гражданином Достоевским: «Да, красота — это страшная сила».
Ни в какое отделение нас с Жанной не повезли, записали данные в протокол, для подтверждения её ФИО и адреса было достаточно моего слова, а я вообще краснокнижное животное, у меня корочка с правом ношения оружия. Ствол я милиционерам не показал, сказал коротко «не положено», люди дисциплинированные, им хватило. Пусть с преступниками разбираются, а мы пошли.
От «Арбата» до Малого Власьевского идти всего пятнадцать минут, если не кругалями по переулочкам, и не с перестрелкой и оформлением протокола. А у нас путешествие заняло гораздо больше времени, нервов и сил. На втором этапе прогулки, то есть уже после пальбы и протокола, даже не целовались, не то настроение было.
– Жорж, а ты правда из Комитета?
– Конечно, а то бы стал я разве милицию дожидаться?
– То есть, всё равно бы начал стрелять?
– Я же боевой офицер, нас так учат.
– И не жалко, вот так в людей?
– Не жалко. У тебя родные воевали?
– То другое, они Родину защищали от врага.
– То же самое, я защищал Родину, в данном случае конкретно тебя. И всех тех, кого бы они встретили потом. Или ты думаешь, они оружие носят для понта? Та же война, только невидимая. Люди против нелюдей.
– Я думала, такое только в кино бывает.
– Мы рождены, чтоб каку сделать былью.
– Всё шутишь.
– А чего ж нет? Погиб враг, а мы живем! Это здорово!
– И чем ты тогда отличаешься от них?
– Тем, что минут пять уговаривал их не соваться к тебе. Я давал шанс и выбор.
– Так они на самом деле не просто так напали?
– Да, еще с ресторана потянулось. Кому-то ты понравилась, решил забрать себе. Сто рублей давали.
– Я что, рабыня? У нас Светскую власть уже отменили?
– Теперь ты понимаешь, почему мне их не жалко.
– Теперь понимаю, Жора. Ты всё правильно сказал. Только одно непонятно,
– Рассуждай сама. Никто ничего противозаконное пока не сделал. От слов своих, сказанных без свидетелей, бандит бы отказался. А их босс вообще не при делах, сидел за столом и антрекот кушал. Что милиция сделает?
– Ничего. Ты прав. Вы всегда с оружием ходите?
– Это закрытая информация, доступная только женам офицеров, которые их на работу собирают. А потом ждут.
– Я бы так не смогла.
– Да, так мало кто может. Даже из дочерей офицеров мало кто решается. Тем более, что они хорошо знают все подробности заранее.
– Вот и мой дом.
– Прекрасно, сейчас передам тебя маме с рук на руки и пойду ловить такси. Метро уже закрылось.
– Не надо, я дойду.
– Дело не в «дойду». У тебя моральная травма, надо дать ей инструкции, как выводить тебя из этого состояния.
– Да ладно, я в норме уже.
– Отставить разговорчики! Шагом марш!
Мамы бывают разные, эта оказалась цельнометаллической дамой без страха и упрека. Папа существовал как вид, но в данный момент отсутствовал в квартире, как я понял, у него была командировка. Втроем пили чай, я своим рассказом пытался превратить историю в фарс или даже водевиль, вроде получалось. Как минимум, моя новая подружка поддакивала, кивала и даже пару раз рассмеялась, особенно в том месте, где мне за неё предлагали отару овец и на эпизоде, где они хором просили прощения. Влитый в Жанкин чай коньяк делал своё дело, тем более в такой ударной дозе. Когда она заснула, я под присмотром мамы перенес настрадавшуюся девушку в её комнату и уложил прямо в одежде поверх одеяла. Так понимаю, мама контролировала, чтоб я её не начал раздевать от избытка заботливости.
Допивали мы уже вдвоем. Я вполне приличный кофе, а мама всё тот же коньяк.
– Жорж, тебе действительно не хватает актерского мастерства. Не притворяйся, кофе тебе не нравится.
– Не в кофе дело, а в воде. В Италии почему он вкуснее всегда? Потому что там вода мягкая, она у них с гор течет сладкая и вкуснющая. Её за деньги продавать можно. А у нас что, Елена?
– Что? – поддалась на подводку, значит можно работать с человеком, не в скорлупе. Подумал я и ошибся, как оказалось.
– Вся вода в нашем регионе, добываемая из артезианских скважин и замечательных родников, сначала собирается в водоносных слоях, проходя через известковые отложения. Поэтому она вся очень жесткая. И пиво потому у нас такое хреновое, что вода неправильная. Немецкой или чешское мы никогда не догоним. И кофе не сварим.
– Зубы ты мне не заговаривай своей водой, ладно? Тебе сколько лет?
– Не могу сказать, это закрытая информация.
– Я представилась Еленой, ты так и зовешь, не морщась. Так легко общаются между собой или ровесники или иностранцы. Ты откуда?