Алукард и Первый Метаморф
Шрифт:
В одиночестве я пробыл недолго. Стоило Юхтину отдалиться, как ко мне тут же подскочил Шкода. За ним едва поспевал Малыш.
— Ну ты даешь! — налетел на меня приятель. — В первых рядах! С Юхтиным! Решающий удар — твой!!!
Ванька продолжал тараторить, в то время как Макар просто крепко меня обнял, выразительно посмотрев в глаза.
— А ты слышал? В городе новый Избранный объявился! — Моё сердце пропустило удар. Знают? Откуда? Кто проболтался?
— Да? А поподробнее?
— Подробнее? — друг почесал голову. — Комсомолец, не из рабочих, студент-медик. Говорят, способности Фамильяра
Пока болтали, чтоб не простаивать, к прочим работягам, что завалы разгребали, присоединились. А я стал приятеля подробнее про нового Избранного пытать. Шкода, как оказалось, успел узнать о новом эпохальном событии преизрядно. Сдался тот парень на второй день — просто пришел к главному штабу операцией (который в горисполкоме) и заявил, что Избранный, что хочет вновь обретённые способности на пользу трудовому народу использовать и что готов защищать город. Сначала его через какие-то проверки прогнали, а ныне он в госпитале трудится, практического опыта набирается.
— Я слышал, что его ещё к летучей патрульной команде приписали и вооружили как следует. Теперь он на выезды мотается и набирает энергию для скоростного подъёма уровней… — неожиданно вклинился в Ванину речь Малыш…
— Это да! — мечтательно закатил глаза Шкода. — Вот бы и меня так пропаровозили! Я бы вмиг великим магом стал! Зажил бы хорошо! В дорогих кожаных туфлях рассекать стал бы…
Ох, куда-то не туда приятеля занесло, посему я прописал ему профилактический подзатыльник.
— Эй! А ведь я и про вас бы не забыл! Позаботился бы о сирых и убогих! Но теперь! — Ванька ловко увернулся от очередного подзатыльника, на этот раз со стороны Малыша. — Сам стану великим магом, а вам — шиш!
И этот гад показательно выдал нам по дуле. Каждому…
— Ладно, ладно, Великий маг! Приносим всяческие извинения, просим простить и понять, — поёрничал я, — ты мне лучше расскажи, есть ли ещё какие новости? Да и про наших поподробнее.
Больше ничего шибко полезного я не узнал, зато выяснил, что помимо текущего разрушения у наших цеховых бед других не было. Все дружно собрали семьи, скарб самый ценный, да переехали на территорию завода… Тихо, спокойно, без происшествий и потерь…
Поработав с остальными примерно с час я огляделся. Убедился, что вокруг нет ни Юхтина, ни Балашова, ни других начальственных лиц. Или, упаси Боги, Михаила Петровского — люди видимо разбежались решать какие-то острые вопросы.
— Так, парни! Будет у меня к вам огромная просьба! — проговорил я максимально серьёзным голосом, чтобы ребята сразу собрались и на словах моих сосредоточились. — Мне нужно по делу с завода отлучиться, выполнить долг гражданина Советского Союза. И вам о том, что я с завода ушел, нужно будет сообщить Юхтину, когда его встретите, но не сейчас, а ближе к вечеру.
Парни в недоумении уставились на меня, и я, взвесив все за и против, поманил их к себе и шёпотом сообщил.
— Я тоже стал Избранным! — и замер, ожидая их реакции.
А ею был полный ступор. Первым (как ни странно) опомнился Малыш:
— Гонишь?!
— Нет! Чистая правда! Я за последние дни
— Да пошел ты!!? — заорал Шкода, да так громко, что его пришлось затыкать, чтоб не привлекал внимание.
— Тише ты! Зачем на весь завод орать?!
— Но почему? — в недоумении спросил Малыш, перехватив у меня Ваньку, которого так и распирало от переизбытка чувств! — Нужно же сразу всем рассказать
— Да потому, Михаил Петровский! — скривился я.
— В смысле? — непонимающе моргнул Макар.
— Боюсь, как бы этот гад чего не выкинул непотребного. Вы разве его не признали? Это с ним я тогда на пляже подрался. Он же, как меня сегодня увидел, сразу в какой-то непонятный отряд записать решил… Боюсь, если я сейчас заявлюсь Избранным, он ещё какой неприятный фортель выкинет!
— Да не посмеет он! — вырвался наконец из хватки приятеля Шкода. — Ему же за такое…
Приятель замахал руками, пытаясь изобразить, что там с ним сделают.
— Может сделают, а может нет… — философски отметил я. — Но бережёного Боги берегут. Так что я лучше, как этот ваш медик, сам, ножками дойду до центра и там сдамся…
— Ну ты тут решай сам. Может, и правда. — Малыш, как самый резкий по отношению к клановым и прочим мажерообразным, покивал. — Не беспокойся, мы прикроем.
И вот, обменявшись с ребятами последними словами и одолжив у Макара рубашку, я тихо и беспрепятственно выскользнул с завода. На пропускном пункте никого не держали, только в список занесли. Мол — решил выйти в город — твоя ответственность… Так что уже через полчаса я вышагивал по пустынным улицам города с молотом на плече и с новыми огнестрелом в кобурах… Сумка с патронами и запасными револьверами, которую я перед боем скинуть успел, запуталась в одной из баррикад и в Цех не долетела. Так что моя огневая мощь хоть и просела, но не исчезла полностью…
— Уверен, что идти к твоей зазнобе правильная идея? — поинтересовался Алукард, пристроившись иллюзорным тельцем у меня на левом плече и свесив с него свои щупальца…
— Угу! Она у меня единственная подруга, максимально приближенная к Власть имущим. Поэтому есть шанс, что сможет подсказать, как выгоднее себя подать и что сделать! Тем более, её соседка Анна (шевели мозгами!) является внучкой главы Канисов. А мне с этим кланом всяко отношения придется налаживать… А заодно оценить, как их волки на Дружка реагировать будут, — я потрепал идущего рядом метаморфа по загривку…
Дальнейший наш путь прошел без эксцессов и приключений, уже через два часа я вышел на знакомую улицу. А вот и «высотка», на крыше которой в мансарде и проживают искомые персоналии. Хотя это так называется со слов Виктории, я бы их жилплощадь назвал пентхаусом с нехилым таким приусадебным участком, расположенным на крыше предпоследнего яруса…
Не дойдя до нужного дома метров пятьдесят, я заметил, как с его крыши в мою сторону метнулась смазанная тень, что через пару секунд предстала передо мной прекрасной воительницей верхом на здоровенном волке. Анна была одета в кожаный костюм, а на щеках можно было заметить несколько мазков краски — видимо, перед моим обнаружением она занималась живописью.