Альва. Дарующая жизнь
Шрифт:
Элиор сверкнул хищным взглядом и, лукаво ухмыльнувшись, решительно направился ко мне. Собственнически сгрёб меня в объятия, прижал к своему твёрдому телу.
Я не успела даже пискнуть или что-то возразить, как он нагло смял мои губы в жадном требовательном поцелуе — по-хозяйски, бесцеремонно, будто теперь он имел на то полное право.
Я упёрлась в него ладошками в попытке отстраниться, но куда там — силы явно были не равны.
Руки Элиора заскользили по моим бёдрам, сминая кожу, обхватывая голые ягодицы. Он прижал меня к своему возбуждённому
Мне хотелось оттолкнуть его, влепить пощёчину за наглость и невыносимую дерзость, но в то же время хотелось прижаться к нему ещё крепче, отдаться во власть его неукротимой страсти — ведь он тоже стал моим мужем, как Тэрон и Мирос. Но что-то внутри всё же противилось такому наглому напору.
А как же «Будет всё, как ты захочешь» или «Мы будем любить тебя и оберегать»?
Вот сейчас мне кажется, что Элиор пришёл только для того, чтобы удовлетворить свою похоть. Он же теперь имеет полное право. А на то, хочу я этого или нет, ему плевать.
Вот это и стало толчком к моему отчуждению.
Я предприняла ещё одну попытку отстраниться, показать ему, что я не готова, но Элиор лишь усилил напор. Он завёл мои руки за спину, сжав в стальных тисках, и углубил поцелуй, превращая его в неистовый ураган. Свободной рукой он вклинился между моими сомкнутыми бёдрами, пробираясь к самому сокровенному. Его пальцы уверенно нашли чувствительную точку и принялись потирать её, вызывая во мне чувство надвигающегося падения. Моего падения…
Я изо всех сил укусила его за губу — в знак протеста, а может, просто из упрямства, чтобы этот несносный дракон не думал, что ему теперь можно абсолютно всё.
Да, они поставили мне метки, спасли, можно сказать, от участи стать альвой чёрных драконов. Но наш договор никто не отменял: они обещали, что не будут давить на меня и принуждать против воли.
Я уже была готова довериться им, открыть своё сердце, но Элиор решил, что раз он поставил мне метку, так я теперь обязана ублажать его, когда ему захочется.
Ну уж нет!
Он зашипел от боли и тут же отстранился, удивлённо глядя в мои полыхающие недовольством глаза. Во рту остался солоноватый вкус его крови. Кажется, я прокусила ему губу.
Я притихла, настороженно ожидая его реакции, но он, похоже, не ожидал от меня подобного и был слегка обескуражен.
— Отпусти меня, — Когда моё сердце перестало оглушительно биться, я заёрзала в его руках пытаясь освободиться. — Я не хочу… Слышишь? Отпусти меня, Элиор!
Он отпустил — не стал держать и настаивать на продолжении. Лишь смотрел на меня, тяжело дыша и ошарашенно, будто сам не понимал, что сейчас произошло и почему я его оттолкнула.
Я торопливо запахнула накидку, бесстыдно оголявшую моё тело, и отвернулась, судорожно выдохнув:
— Уходи. Прошу тебя…
Когда хлопнула дверь, я облегчённо выдохнула. Посмотрела на своё отражение в зеркале и не узнала в нём себя: щёки раскраснелись, глаза лихорадочно блестели, а губы…
Глава 33
Элиор
Он никогда не знал отказа…
Красивый, сильный, с харизмой настоящего дьявола, он всегда пользовался успехом у женщин. Они, как кошки, ластились у его ног, с восторгом ожидая внимания и ласки, и он никак не ожидал, что избранная будет отталкивать и бояться его.
Нежная невинная девочка… Такая маленькая и сладкая, что от одного её запаха его дракон всякий раз терял разум. Рычал, бился внутри, как сумасшедший, требуя взять и заклеймить самочку. Его самочку… Его альву!
Увидев её впервые, ещё тогда, в трактире, Элиор понял, что она будет принадлежать ему. Никогда ещё он не видел таких прекрасных глаз, а аромат девушки просто сводил с ума. Даже метка даргов на её запястье его не смутила, а только усилила азарт и пробудила первобытный охотничий инстинкт: поймать, присвоить себе и укрыть от всего мира в самой недоступной пещере — так, как тысячи лет назад поступали его предки.
Даже если братья не одобрят и не захотят её… Плевать! Он заберёт девчонку себе, поставит брачную метку и будет единолично владеть сладкой малышкой.
Сейчас Элиор как никогда понимал своего друга Эйдена, который ради своей избранной отказался от трона и власти, только чтобы быть рядом с ней, чувствовать её запах, ощущать бархатистую нежность её кожи и рычать от удовольствия, что она принадлежит ему.
Но эта маленькая ведьмочка и его братьев свела с ума. Околдовала, заворожила. И теперь они все трое находятся во власти её чар, о которых она сама ещё даже не подозревает.
Сладкая колдунья…
Она не знает, насколько сильное влияние имеет на них и как больно ранит Элиора её безразличие.
Он даже не предполагал, что брачный союз, связанный древним магическим заклятием, будет оказывать на него такое мощное влияние, а девчонка станет его наваждением.
Сумрак ночи уже давно окутал комнату, но Элиор всё никак не мог уснуть. Думал о ней.
Пальцы рук всё ещё помнили шелковистость её кожи, жар нежного податливого тела. Он вспоминал её сладкие стоны, и это не давало покоя.
А когда он представлял, что, возможно, прямо сейчас Элив извивается и стонет в объятиях его братьев, ему хотелось рычать, рвать, метать и крушить всё вокруг, и вовсе не потому, что он ревновал, а потому, что она не приняла его.
Бесшумная тень промелькнула в лунном свете, падавшем из окна, а потом он почувствовал, как прогнулась его кровать.
Киара…
Он понял, что это она, когда девушка только подошла к двери.
Выгнув спину, словно похотливая кошка, Киара осторожно подползла к нему и, облизав розовые губы, пробежалась пальчиками по его обнажённой груди.