Алые небеса Сеула
Шрифт:
Милая? Еду принесли? Он что, думает… я курьер? Черт, это вообще тот номер?
– Вы же из доставки? – обращается ко мне альбинос, выдавливая настолько идиотскую лыбу, что даже извиняться за ошибочное вторжение не хочется.
Отступаю на шаг, намереваясь прикрыть дверь и проверить номер комнаты, но наспех сфабрикованная теория мигом разваливается.
Шум воды, доносящийся из ванной, прекращается, и я слышу голос Соколовой:
– Джим, я скоро, ты разберись, пожалуйста, сам!
Джим… Джим?! Вот оно что…
В груди мгновенно детонирует взрыв и ранит
– Сколько мы вам должны? – по-прежнему тупо улыбается блондин, начиная хлопать себя по отсутствующим в пижаме карманам.
Ну и дятел! Чудом удается не швырнуть пакеты чуваку прямо в лицо.
– Простите, я не говорю по-корейски…
Зато я говорю по-английски и, если ты не заткнешься, могу много чего рассказать!
– Не волнуйтесь, просто презент от отеля. Приезжайте к нам еще, – цежу сквозь зубы на чистом «спокен инглиш» [33] и впихиваю бойфренду (или кем он приходится Соколовой) еду, а затем быстрым шагом направляюсь к лифтам.
На улицу вылетаю с такой скоростью, будто здание горит. А ведь пламя и правда полыхает, только не снаружи, а внутри. Не понимаю. Почему так бесит? И сердце… стучит, точно подорванное!
33
Spoken English (англ.) – разговорный английский. (Прим. ред.)
Выдохни, Соджин. Все складывается удачно. Теперь за Соколовой есть кому присмотреть, она уже не твоя забота! Хм… Он ведь был в пижаме… Значит, ночевал?
Но мы ведь разошлись, считай, ночью, а Маша не говорила, что… Ащщ! Какое мне в принципе дело до того, с кем спит русская?
Возвращаюсь в отель, оставляю в прихожей куртку, мотоциклетный шлем и, естественно, обувь. Плетусь в спальню, падаю на постель, лицом в подушку, закрываю глаза – зажмуриваюсь до мерцающих мушек. Хочу спать, причем дико, но треклятые мысли о Соколовой и ее белобрысом дружке решетят голову чеканным станком.
Переворачиваюсь на спину. Пялюсь в потолок. Хорошо бы бездумно, но – нет. Мне не дает покоя то, как русская быстро переобулась. Не то чтобы я надеялся или… Черт! Снова все размышления сводятся к… ревности?
Я ревную? Но какого хрена?
Вскакиваю на ноги, подхожу к мини-бару, открываю дверцу, гляжу с вызовом на виски. Время раннее: три часа. Неужели из-за девчонки, о которой толком-то ничего и не знаю, буду пить посреди дня?
Глубокий вдох. Шумный выдох. Выуживаю с верхней полки бутылку негазированной воды. Вскрываю. Выпиваю половину за один присест. Пытаюсь закрыть, но крышка выскальзывает из пальцев, падает на пол и катится прямиком под кровать.
Отлично! Сегодня явно мой день!
Оставляю бутылку на тумбочке, тащусь в душ. Должно помочь. Смою с себя
Водные процедуры отрезвляют, точнее, направляют разрозненный поток мыслей в нужное русло. «Пак-Индастриал». Что я имею? Должность в американском филиале, но руководящую. Чем это может помочь? Ровным счетом ничем!
Отказаться? Но такое решение отбросит меня на несколько шагов назад. Новую личность использовать не получится, а в компании уже засветился. Идея поюзать Соколову изначально провальная – в корзину. М-да… похоже, я в заднице!
Выхожу из ванной. Вижу мигающий индикатор мобильного – неотвеченный вызов. Номер неизвестный, однако, помимо пропущенного, на панели горит уведомление о новом письме на почте Ли Соджина.
Открываю мыло. Сообщение с аккаунта «Пак-Индастриал».
Тема: приглашение на повторную встречу.
Странно, зачем? Все же вроде бы обсудили.
Проваливаюсь в текст письма, быстро пробегаю по строчкам взглядом. Что?! Ого! А гадский день внезапно становится не просто сносным – он отличный!
На губах появляется хищная улыбка. Верно говорят: «Когда закрывается одна дверь, следом непременно открывается другая». Не знаю, почему руководство пересмотрело предложение, да и какая разница, главное: я снова в игре! И без всяких русских псевдотуристок.
Собеседование назначено на вечер понедельника. У меня чуть больше суток, чтобы подготовиться. Во вложениях несколько документов, правда, не по технической части, а коммерческой. Надо изучить материалы и при личной беседе дать свои комментарии.
Однако первое, что я собираюсь сделать, как следует выспаться, а уж потом думать над стратегией развития компании, которую собираюсь разрушить. Вот ведь какая ирония судьбы.
Отвечаю на письмо вежливым согласием, благодарю без восторгов, сухо, официально. Откладываю телефон, вешаю на дверь табличку «Не беспокоить» и зарываюсь в мягкое одеяло. Следующие двенадцать часов беззаботно сплю, а в воскресенье штудирую экономические векторы роста схожих по сфере деятельности компаний на мировом рынке. О Соколовой и ее дружке не вспоминаю. Ну… почти не вспоминаю. Тревожит лишь одно: если еще вчера был шанс никогда с ней не встретиться, то теперь это наверняка произойдет. Должность мне предложили в том же отделе разработок и… Впрочем, об этом позже, сначала нужно не ударить в грязь лицом перед руководством.
Первую половину понедельника провожу в нервной зубрежке и репетициях, стоя напротив зеркала. Да, я хорош во всем, особенно в производстве лапши, которую мой бескостный язык виртуозно развешивает на людские уши. Но, учитывая специфику вакансии, на порядок выше изначально запрашиваемой, шансы облажаться множатся в геометрической прогрессии.
Время близится к трем. Через час выходить. Как и в прошлый раз, одеваюсь с иголочки, укладываю в портфель распечатанную презентацию и флешку со слайдами. Вызываю такси. Машина задерживается. Нервничаю, но в запасе сорок минут, опоздать не должен.