Алые небеса Сеула
Шрифт:
Инстинктивно проверяю мизинец – кольца нет.
– Оу! – смятенно заправляю волосы за ухо. – Я и не заметила, как потеряла. Спасибо.
Неловко забираю украшение, и – слава богу – лифт останавливается, позволяя вовремя сбежать.
Соджин должен выйти следом – этаж-то общий, – поэтому тотчас ускоряю шаг и залетаю в кабинет, захлебываясь сбитым дыханием.
Черт, черт, черт! Какой стыд! Еще и фраза Минхо про машину! Неужели нельзя было опустить неловкую подробность и просто сказать: «Мэри, вы обронили».
Со стороны это выглядит крайне двусмысленно! Непонятно,
Та-а-ак, а ну, стоять! Какой еще Ли? Какая разница, что он подумает?! Выдыхай, Маша. Вы-ды-хай!
Стягиваю сумку через голову. Обессиленно опускаюсь на стул, подпирая лоб рукой. Все сложнее, чем я представляла: выбросить господина робота из головы сложнее, чем я думала…
– Мэри! – радостно взвизгивает Джуён, спасая меня от затянувшихся раздумий.
– Что случилось? – бурчу недовольно. Я сейчас не настроена на веселье.
– Тебя красавчик вызывает, – с мечтательной улыбкой сообщает коллега, и мои глаза уже в который раз за сегодняшний день лезут на лоб.
– Красавчик? – Похоже, еще чуть-чуть, и начну заикаться.
– Да. – Джуён щелкает пальцами. – Ну… этот… Слово из головы вылетело… Ащ! В общем, начальник ждет тебя в конференц-зале!
– Начальник? Который? – вскакиваю со стула, готовая схватить шатенку за плечи и хорошенько встряхнуть.
Мне нужна конкретика: Ли или Пак?!
– Который? – с не меньшим изумлением уточняет девушка, вынуждая меня расплыться в извинительной улыбке, мол, не обращай внимания, глупость ляпнула.
Чхве Джуён понимающе щурится. Хотя куда уж ей…
– Иди скорее, невежливо заставлять себя ждать. Может, плохо сказаться на повышении.
– Угу… – Набираю полную грудь воздуха, выхожу в коридор.
Весьма смело и уверенно двигаюсь к конференц-залу, однако у двери замираю. А все отчего? Боюсь, что по ту сторону Соджин, но куда страшнее мысль, что его там нет…
Глава 25
Ким Соджин
Обожаю выдавать себя за богатого наследника. Стоит козырнуть платиновой картой, и у людей тотчас пропадают к тебе лишние вопросы, зато появляется уважение, неописуемая расположенность и желание угодить. Как ни прискорбно, но наш мир испорчен деньгами, ЛЮДИ испорчены деньгами, развращены, порабощены, одержимы, и этого не исправить, остается лишь пользоваться преимуществом, если таковое имеется.
Сегодня я могу себе позволить быть ВИП-клиентом, поэтому с важной рожей захожу в первый попавшийся шоурум и, пресекая любые попытки сотрудников завести со мной беседу, неучтиво кладу кредитку перед консультантом на кассовую стойку, надменно чеканю слова и смотрю не на девушку за кассой, а сквозь нее:
– Темно-серый костюм. Брюки, зауженные книзу, пиджак на одной пуговице, черная футболка с круглой горловиной.
– Футболку? Вы уверены, господин? – заикается агасси. – Может, примерите рубашку с…
Обрываю смущенную
– Хотите сказать, что я похож на неуверенного человека?
Девушка-консультант теряется.
– Именно. У меня десять минут, поторопитесь. – И, развернувшись на каблуках, удаляюсь за плотную штору примерочной.
В «Вольпино» – итальянский ресторан, естественно, удостоенный звездной номинации гида «Мишлен», – прибываю четко по времени. Чувствую напряжение, блуждающее по всему телу легкими спазмами, но, проходя мимо зеркальной стены, отмечаю: со стороны выгляжу спокойно и даже расслабленно. Чего нельзя сказать о секретаре Чон Хану.
Мужчина суетится, открывает передо мной двери, указывает направление – средней ширины коридор, уводящий из основного зала. Значит, для председателя Пака здесь имеется отдельный кабинет.
Скучающим взглядом окидываю столики с немногочисленными посетителями, чуть притормаживая, сворачиваю куда должно. Господин Чон назойливой мухой жужжит, что стоило надеть рубашку. Чужие причитания отражаются на моем лице кривой ухмылкой, ведь я намеренно опустил корпоративный дресс-код – не полностью, конечно, костюм при мне – и не хочу, чтобы подонок Пак чувствовал свое превосходство.
При виде заветной двери на мгновение замираю. Чуть выше желудка начинает копошиться волнительное предвкушение. Главное – держать себя в руках.
Секретарь оставляет на деревянном наличнике три кратких удара костяшками пальцев. По ту сторону слышатся шаги. Дверь открывает официант, низко кланяясь.
Глубокий вдох. Дежурная улыбка. Надменный взмах головой, отбрасывающий назад челку, и я вхожу в залитое теплым светом помещение.
– Председатель Пак, позвольте представить… – протискивается внутрь Хану, обгоняя меня на пороге. – Руководитель проектов отдела ИТ-разработок – Ли Соджин.
Седовласый мужчина возрастом ближе к шестидесяти сидит на парчовом стуле с высокой спинкой, глядя в темно-синюю папку с документами, но едва слышит голос секретаря, отрывается от бумаг и буквально сканирует меня. Все те же глаза – почти черные, смотрящие с предвзятым снисхождением, разве что морщин прибавилось.
Лицо обдает жаром, в горле встает липкий твердый ком. Соберись, Соджин!
Неимоверным усилием воли выдавливаю заученную фразу, кланяясь почти до пояса:
– Рад встрече, председатель. Я Ли Соджин. – Начинает мутить…
– Отставим формальности, – внезапно мягко и улыбчиво произносит Пак Бёнхо, указывая на стул напротив. – Секретарь Чон, вы свободны.
– Да, председатель, – по-прежнему суетливо отзывается Хану, пятясь к выходу. – Оставлю вас наедине. Хорошего вечера. Руководитель Ли, до завтра.
Я отсутствующе киваю, не в силах отвести взгляда от главы «Пак-Индастриал». В памяти вспышками мелькают размытые образы: он в нашем доме, ругается с отцом, угрожает. Плачущая омма. Слепящий свет полицейских мигалок. Люди из социальной опеки. Траурный зал. Фото родителей в черных рамках. Не говорящий ни слова Сохён, еще слишком маленький, чтобы понимать происходящее. Пустота. Желчь на языке.