Алый глаз ворона
Шрифт:
Из-под ног Кисаме выстрелили потоки брызг, он припал на колено. И тут его настигли остальные дзюцу. Ударил водяной дракон, грудь пронзили шипы изо льда и розового кристалла, поверх них застучал частый град водяных пуль и светящихся пчёл из чакры, а затем тело окутали золотые ленты символов. Кисаме попытался вырваться из пут, но тут раздался голос Хинаты.
— Вы в пределах моей техники, Хошигаки-сан. Восемь Триграмм Тридцать Две Ладони! Две! Четыре! Восемь! Шестнадцать! Тридцать Две!
Хината касалась точек, видимых лишь ей и Сакуре,
— Сакура, ты знаешь, что делать! — сказал Саске и повернулся к врагу спиной.
Харуно положила руки Кисаме на спину, и поток чакры устремился к её ладоням. Бой был коротким, но потребовал немалого количества чакры. Её можно было взять у Наруто, но для чего, если есть вариант получше? Учиха не стал наблюдать, как Сакура распределяет чакру между членов партии, у него были дела поважнее.
Квест «Убить одного человека» обновлён. Хошигаки Кисаме повержен. Награда: Самехада, один из Семи Легендарных Мечей Тумана.
Саске наклонился над Самехадой. Она затихла и теперь лежала в груде обрывков бинтов. Красный язык вывалился из зубастой пасти, а покрытые колючей чешуёй бока тяжело вздымались.
Учиха протянул руку и взялся за рукоять. Прекрасное завершение прекрасного боя — эпический лут! Саске не испытывал недостатка в мечах, но ради такого прекрасного приобретения был готов смириться даже с неудобным размером! Сильная боль обожгла руку, и Саске опустил глаза. Шипы, выстрелившие из рукояти, пробили ладонь и теперь торчали из её тыльной стороны.
Саске неодобрительно покачал головой и выпустил рукоять. Самехада упала на землю, а Саске взмахнул рукой, стряхивая кровь из мгновенно заживших ран. Учиха задумался. Этот меч ему нравился, но не был необходим — не теперь, когда он обладал сразу двумя артефактами, способными поглощать чакру. Но и бросать настолько ценную вещь он не собирался.
Долго раздумывать не пришлось. Саске улыбнулся возникшей идее и закричал:
— Эй, Наруто, иди сюда!
— Чего? — мигом подскочил Узумаки.
— Забирай, это твоё!
— Моё? Ты отдаёшь мне Самехаду? Но зачем?
— Наруто, ты что идиот? Ах да, прости, я забыл.
— Сам такой, теме!
— Ладно, поясню. У меня есть Мечи Тумана, у Сакуры есть Меч Тумана. Ты единственный из нашей команды, у кого их нет. Впрочем, если ты хочешь всё так же оставаться позади…
— Заткнись! И вообще, Самехада — самый крутой меч! Так что я стану самым крутым из Трёх Легендарных Мечников Листа!
— Легендарные Мечники Листа? Мне нравится, как это звучит, — хмыкнул Саске.
Он развернулся и направился к остальным членам партии. Теперь он был спокоен — даже если Самехаде что-то не нравится, у неё нет выхода. Нет такой силы, которая могла бы остановить Узумаки, который что-то вбил в свою дурную башку. Смотреть на его мучения не было настроения, все мысли Саске сосредоточились
И действительно, когда он отдал все нужные распоряжения, и партия собралась в путь, Самехада уже обвивала тело хихикающего Наруто и лизала его щёку своим отвратительным багровым языком.
* * *
Саске спешил, он мчался изо всех ног, бежал так быстро, что порой приходилось останавливаться, чтобы подождать остальных членов партии. Угнаться за ним, устремившимся к цели, могли только Наруто и Сакура — единственные, кто прошёл через суровые тренировки с Майто-сенсеем. Тратить чакру, чтобы бежать быстрее, Саске запретил, так что ни Дозаэмон, ни его клон не использовали баффы.
Как оказалось, спешка не потребовалась. С момента гибели Кисаме, Итачи так и не двинулся с места. От Наруто, до сих пор ворковавшего со своей новой игрушкой, почти не было толку, но Карин безошибочно указывала в одном-единственном направлении. Саске задавался вопросом, что за место облюбовал его ублюдочный брат? Ответ оказался неинтересным, как не представляло интереса это трёхэтажное заброшенное здание с выбитыми окнами и прохудившейся крышей.
Учиха не стал заходить внутрь — ему не хотелось заниматься такими глупостями, как обнаружение и обезвреживание ловушек. Поэтому он решил вежливо постучать.
— Наруто, — распорядился он, — оставь уже эту штуку в покое! Как считаешь, не портит ли эта развалюха пейзаж?
Узумаки повесил Самехаду за плечо, сложил печати и, довольно улыбаясь, ударил ладонями в землю. Наруто нравились мощные дзюцу, а ещё больше нравилось делать ими что-то крутое, например, ломать здания.
— Мокутон: Гнев Великого Леса!
Из-под земли вырос частокол квадратных заострённых кольев. Под разными углами они ударили в здание, по мере роста извиваясь и разветвляясь на всё более мелкие колышки. Дзюцу мгновенно разнесло здание на куски: посыпались черепица, штукатурка, обломки стен и несущих балок. Когда пыль осела, от него осталась лишь груда мусора, посреди которой на массивном деревянном кресле с деланной непринуждённостью раскинулся Итачи. Эффект оказался сильно смазан — теперь ему приходилось быстрыми, едва уловимыми движениями меча отбивать атаки деревянных кольев.
— Ну здравствуй, предатель, — сказал ему Саске, лишь силой воли удерживаясь от фырканья.
Возможно, ловушки были. Но, похоже, Итачи был занят лишь созданием обстановки, сцены, на которой решил стать главным актёром. Очевидно, в его сценарии предполагалось, что Саске зайдёт в дом, где его встретит величественное зрелище брата, словно вельможа восседающего на своём троне. Он, конечно же, обязательно сохраняя ледяное выражение лица, начал бы нести какую-то ерунду о количестве ненависти, которую должен был бы испытывать Саске. И если бы под рукой была бы просторная пещера, или здание посолидней этой развалюхи, он наверняка бы расположился именно там.