Алый листопад
Шрифт:
— Вы не переживете двух дней в этих холодах без костра. — сказал им Фаргон. — Если я не вернусь к тому моменту, когда звезды украсят небо — выдвигайтесь.
— Удачи тебе. — сказал ему Бернлейн и спустившись с коня, постелил себе на снегу. Перерожденный застегнул пояс колчана на груди, а темный эльф присел на льняную ткань и достал из сумки «Бестиум», раскрыв его на главе «Нимфы: виды и среда обитания».
— Удача — успех, который нельзя повторить. — пояснил Мартин. Маг тут же поднял на него глаза. — Удача не решает ничего. Просто, будь осторожен, Фаргон. — эльф спешился и присел рядом с Бернлейном. — Мы не будем разбивать лагерь и не
Перерожденный взглянул на эльфа пылающими очами:
— Я сделаю все быстро. — он спрыгнул с уступа и направился к крепости, что была на севере, точно в десяти минутах пути.
Фаргон подкрался к высокой стене каменного форта. В Талых льдах стояли ранние сумерки и кружила легкая метель. Он взобрался на стену и начав карабкаться вверх, остановился:
— И что будет, когда он их соединит? — голос орка за толстым слоем камня отдавал легкой хрипотой.
— А мне почем знать? Не моего ума это дело! — заговорил дворф.
— Ты что, дурень, не слышал старую легенду?
— Плевать мне на эти легенды! — отозвалось гулким эхом. — Чушь это все. Тьфу! Взбрело ему в голову собрать себе армию. Пусть собирает! Главное, кормит свежей кровью и не дает скучать — чего ещё тебе надо-то?
— Квадратная ты башка! — прокричал орк за толстой стеной. — Легенда гласит, что оружие, которое мы ищем, способно наделить владельца бессмертием!
— Значит, всё таки оружие… — подумал Фаргон про себя.
— Ага! Только такие тупые орки вроде тебя в эту чушь и верят! — крикнул дворф за стеной.
— Ну все! — зарычал второй. — С меня хватит! Сейчас ты у меня отведаешь стали, коротышка!
Фаргон полез дальше наверх, и схватившись за карниз, выглянул во внутренний двор форта: каменная крепость стояла особняком, прижавшись к горе, а внутренний двор ломился от нескольких сотен светящихся алым пламенем глаз. На белом снегу стояли: две казармы; одни, длинные стойла; около полусотни столов и стульев, и огромный железный котел, наполненный кровью. Вход в крепость охраняли двойные деревянные двери с приставленными по сторонам караульными. В правой части форта была встроена железная калитка, открывающаяся спусковым механизмом:
— Проникнуть внутрь прочти невозможно. — подумал Фаргон. — Но, если мне удастся отвлечь их внимание, я смогу пробраться во внутренний двор и проскочить мимо караульных. Бессмертие стало быть… Интересно. Так вот, что ищет «последний из истинных». Я должен найти этот артефакт быстрее остальных. Увы, О’Рин и Мартин не смоги оценить по достоинству его силу. Если я правильно понял то, о чем говорил Гром’Кам — вампиры нашли одну из частей и занимаются поиском остальных. Выходит, что даже если часть артефакта здесь, — она не представляет никакой ценности. Тем не менее, если Мартин разрушит её, Драгонклау будет утрачен. Нельзя позволить ему сделать это… — Фаргон осматривал внутренний двор и остановил свой взгляд на конюшнях. — Лошади. Если я здорово их спугну, у меня появится шанс пробраться внутрь.
Перерожденный снял с плеча лук Хоука и прицелился в бочку, стоящую рядом со стойлами. Взрыв озарил окутанный сумраком форт. Внизу, под Фаргоном, тут же поднялась суматоха:
— Твою мать! Что это ещё такое?! Огонь! Огонь!! — завопили вампиры.
— Тушите его, тушите! Стойла горят!
Лошади сорвались с привязи и начали бегать по внутреннему двору форта, пиная копытами всех, кто попадался им на
— Что это?! Что там учудил Фаргон? — дворф резко поднялся и полез на коня. — Он в беде! Но! — О’Рин лягнул лошадку и стремительно помчался на север.
— Похоже, что-то не так! — предположил Мартин. Все трое оседлали коней и отправились вслед за дворфом.
Весь форт взбудоражился. — То, что нужно. — подумал Фаргон. Караульные у главных дверей крепости присоединились с коллективному тушению пожара. — Мартин и О’Рин, скорее всего слышали взрыв и уже устремились сюда. Нужно спешить. — он перевалился через стену и спрыгнул на деревянную лестницу, что вела на вершину оплота. Быстро спустившись вниз, он оказался в окружении двух вампиров. Те ошалевши посмотрели на Фаргона и с криками ринулись в бой. Перерожденный ловким движением достал двуручный меч и, парировав атаки противников, молниеносно разрубил обоих пополам. К Фаргону подбежали ещё два вампира и встретили свою судьбу на лезвии длинного клинка. Эльф, стоявший на деревянной вышке кричал во все горло и показывая пальцем на Фаргона, начал трубить в боевой рог:
— Лазутчики в крепости! — завопил он. — Мы атакованы! Мы атак… — стрела перерожденного пролетела сквозь шею вампира, и тот устремился к земле, разбившись о горные камни. Ещё один вампир закричал с противоположной вышки:
— К воротам приближаются всадники! Нас атакуют с запада! Луки наизготовку! — он затрубил в боевой горн. Два десятка вампиров бросились на встречу Фаргону. В мгновение ока развязалась смертельная битва: один за другим, они наносили молниеносные атаки перерожденному и тот еле успевал отклоняться от бесчисленных ударов. Их оказалось настолько много, что Фаргон просто не успевал убивать одного, как на его месте появлялись двое. Такой расклад сил вынудил его пожертвовать защитой и вложить все усилия в атаку. К счастью, хваленный Хиллом доспех справился с этой задачей и без особого вреда принял на себя град вампирских мечей.
Внезапно, мощный, огненный взрыв разнес главные ворота крепости.
— Бернлейн. — подумал Фаргон и услышал боевые кличи своих друзей. Две больших толпы, в свете пожара и сильного снегопада, сражались друг с другом в двух углах внутреннего двора крепости. Бернлейн разил пламенем один десяток обращённых за другим, а Мартин, вращаясь с мечом словно шторм, стремительно сокрушал вампирские туши. Хоук прыгал от врага к врагу, перерезая противникам глотки спаренными кинжалами. Старый эльф отобрал у поверженного противника лук и начал пускать стрелы в вампирских лучников, стоявших на деревянных башнях. О’Рин, не отходя от Бернлейна, поливал бесчисленного противника градом тяжелых болтов, а вступая в ближний бой, разносил головы противника тяжелым прикладом дубового арбалета. Лицо перерожденного воина Черного оплота было сплошь окрашено в багровые цвета. Темные, как сама ночь волосы Фаргона, покрылись тяжелой, запекшейся кровью проклятых созданий.
— Акхиналова бездна! — крикнул дворф — Тяжелая стрела пронзила броню О’Рина в плечевом суставе, и пробив толстую кожу доспеха, вышла с другой стороны. — Ну все! — завопил он. — Мне надоело! — дворф оставил Бернлейна, со страстью сжигавшего противников, и с особой жестокостью принялся крушить вампирские черепа. Рог затрубил в ночи, и железная калитка в правой части форта, поднялась вверх, гремя тяжелыми цепями на весь лагерь. Четверо вулфбиров выбежали на волю и стали набрасываться на всех подряд.