Алый Пимпернель. Дьявол верхом

Холт Виктория

Однако смущение Иветт явно усилилось.

– Жозе позаботится о Мими и вашем кучере, – сказала она.

Жозе была служанкой одного возраста с Иветт. Мими и Бессель последовали за ней, а Марго и я вошли в дом вместе с Иветт. Комнаты были чистыми, аккуратными и комфортабельно меблированными.

– Ты счастлива здесь, Иветт? – спросила Марго.

– Мсье граф всегда был добр к тем, кто хорошо служил ему, – ответила она. – Когда ты перестала нуждаться во мне, и я покинула замок, он подарил мне этот дом и достаточно денег, чтобы я могла иметь при себе Жозе. Мы с ней живем

здесь очень счастливо.

Она проводила нас в гостиную.

– А мадемуазель Мэддокс прибыла из Англии?

Меня заинтересовало, откуда ей это известно, так как я об этом не упоминала, а мой акцент не мог меня выдать, ибо я едва произнесла несколько слов. Мое имя? В произношении Марго оно не звучало по-английски.

– Садись, дитя мое, и вы садитесь, мадемуазель. Вы должны остаться пообедать – у нас хороший цыпленок, а Жозе отличная кухарка.

Иветт подобрала шитье, лежащее на стуле.

– Ты все еще занимаешься вышивкой, Иветт? – Марго обернулась ко мне. – Она украшала ею все мои платья.

– Я всегда любила работать иглой. А ты, я слышала, помолвлена?

– Откуда ты об этом знаешь? Кто тебе рассказал?

Иветт замялась.

– Граф всегда интересуется, как я поживаю, – ответила она наконец, – и он иногда навещает меня.

Об этой черте характера графа я до сих пор не подозревала и с радостью услышала о ней.

– Мы с удовольствием поедим цыпленка, правда, Минель? – сказала Марго.

Я кивнула, все еще думая о заботливости графа по отно,-шению к тем, кого он считал себя обязанным опекать.

– Я хочу показать тебе, как замечательно шьет Иветт, – продолжала Марго. Встав с крест, она подобрала шитье, над которым трудилась Иветт, и протянула его мне. – Смотри! Какой прекрасный шов в елочку! Но что это такое, Иветт? – В руках у Марго была детская распашонка.

– Я делаю это для подруги, – покраснев, промолвила Иветт.

Лицо Марго сморщилось, как бывало всегда, когда речь заходила о детях. Я подумала, что ей не удастся справиться со своим горем, пока она не заведет еще одного ребенка.

– Хорошенькая вещица, – заметила Марго, кладя распашонку на стул.

– Как дела в замке? – спросила Иветт.

– Как обычно. Только в окна стали бросать камни.

Иветт печально покачала головой.

– Иногда мне кажется, что люди сходят с ума. Здесь мы мало слышим об этом, но приходят вести из Парижа.

Затем она заговорила о прошедших днях и рассказала несколько забавных историй о детстве Марго. Было ясно, что она ее очень любит.

– Я слышала о смерти твоей матери, – продолжала Иветт. – Это очень печально. Бедная мадам! Ну-Ну, должно быть, убита горем. Для нее ведь не существовало никого, кроме графини. Это понятно – она ведь нянчила ее со дня рождения. У нас не было своих детей, и их место в нашем сердце заняли наши воспитанники. Конечно, я просто глупая старуха, но я всегда любила малышей. Судьба часто играет странные шутки, давая детей людям, которые их не хотят, и лишая их тех, кто о них мечтает. Да, бедняжка Ну-Ну! Могу себе представить ее горе.

– Она переносит это очень тяжело, – подтвердила Марго и внезапно осведомилась: – Что

это?

Мы прислушались.

– Мне показалось, что я слышу плач ребенка.

– Нет-нет! – возразила Иветт. – Если вы извините меня, то я схожу на кухню посмотреть, как Жозе управляется с курицей.

Когда она открыла дверь, мы явственно услыхали детский плач.

Марго подбежала к Иветт.

– У тебя здесь ребенок! – воскликнула она.

Иветт покраснела.

– Ну, я согласилась присмотреть за малышом на короткое время, – запинаясь, пробормотала она.

Марго взбежала по лестнице и через несколько секунд уже стояла с ребенком на руках. На ее лице играла торжествующая улыбка. Пути Господни неисповедимы, подумала я, ибо прежде чем Иветт успела что-либо объяснить, поняла, что мы все-таки нашли Шарло.

* * *

Сияющая Марго принесла ребенка в комнату и села, держа его на коленях. Малыш кудахтал, дрыгал ножками и был явно доволен жизнью, несмотря на недавний плач.

– Смотри, какой он красивый! – восторгалась Марго, имея на то все основания, так как мальчик был пухленьким и веселым.

Иветт медленно покачала головой.

– Тебе не следовало приезжать сюда, дорогая, – сказала она.

– Не повидать моего Шарло! – воскликнула Марго. – Знаешь, как я скучала по малышу. И нашла его у тебя! Ты обманщица, Иветт, хотя хорошо заботилась о ребенке.

– Конечно. Я люблю всех детей, а твой малыш мне особенно дорог. Граф мне так и сказал:"Я знаю, что вы отлично позаботитесь о ребенке, потому что это сын Маргерит". Но, дорогая, ты не должна была приезжать сюда, будучи помолвленной. Не знаю, что скажет граф

– Это мое дело, – заявила Марго.

– Ты должна понять, Марго, – сказала ей я, – что для Шарло самое лучшее оставаться здесь.

Марго не ответила. Держа в объятиях Шарло, она не могла ни о чем думать. Она не хотела отпускать ребенка, когда он заснул, и Иветт сказала, что его нужно уложить в кроватку. Марго отнесла малыша наверх. Я поняла, что она хочет побыть с ним одна, и осталась с Иветт.

– Я знаю, мадемуазель, что вы присматривали за Маргерит, – сказала мне она. – Граф рассказал мне обо всем. Он очень тепло говорил о вас. Правда, не знаю, что он скажет, узнав, что вы побывали здесь.

– Чувства Марго вполне естественны – граф должен это понять.

Иветт кивнула.

– Меня беспокоит еще кое-что. О ребенке расспрашивали. Жозе слышит многое, что до меня не доходит, так как ходит в город по рыночным дням. Раньше я бранила ее за сплетни, но иногда они бывают полезными. То что у нас живет ребенок, разумеется, невозможно держать в секрете, и вокруг считают, что я присматриваю за ним по поручению каких-то знатных господ. Граф приказал, чтобы у малыша было все самое лучшее, и хотя я и раньше не бедствовала, но с появлением малыша стала жить еще лучше. Такие вещи всегда замечают. Жозе говорила мне, что какой-то господин, пытавшийся выдать себя за коммивояжера, хотя он явно был аристократом, расспрашивал о ребенке и хотел выяснить, кто он.