Амалия и Золотой век
Шрифт:
— Айк, что я вижу — да вы потеряли фунтов десять за последнее время!
— Именно десять. Вы очень наблюдательны.
— А еще я вижу, что у вас какие-то бумаги в руках…
— Да-да, и как это вы догадались.
Я получаю свои распечатки корабельных манифестов и еще пару бумаг.
— Готов выполнить любое другое задание наших британских собратьев!
— А оно есть. Пустяк: насчет происхождения Идэ. Все про его семью. Особенности. Хочу кое-что проверить. Одну интересную мысль.
— Да чего же проще, Мэрфи уже не губернатор, но он и его ребята пока здесь.
— А это вам виднее. Получите своего генро и делайте с ним что хотите. И шпионов своих получите. Скоро.
— Вы очень добры.
— А вы все-таки как-то изменились.
Айк вздыхает и неожиданно предлагает:
— А давайте выпьем чего-то легкого, дорогая Амалия! Я ощущаю явную потерю жидкости. Те самые десять фунтов.
Мы растворяемся в болтливой толпе на креслах, Айк вытирает ладонью бритую голову на все такой же мощной шее, говорит «жуть».
А жуть — она вот какая. Айк ездил по пыльной дороге от Никольсфилд на окраине Манилы — не совсем аэродром, но что-то военное — к Кларкфилд, миль семьдесят к северу. И разбирался. Оттуда можно летать к японцам и жечь их бумажные города, если, конечно, очень хочется.
— И у нас в итоге будут и самолеты! — грозно предупредил меня он. — Запишите — «Стинсон релаент». Три штуки. Это секретная информация.
— Мы об этом знаем, — уверенно сказала я.
— Да? А знаете ли вы о том, чем здесь занимается эта жердина — Джеймс Орд, обожающий все, что летает? Он решает вопрос о том, кто будет учить здешних авиаторов управлять машиной. Пока авиаторов не будет, зачем авиация? И мы с Ордом даже нашли выход. Есть авиационное подразделение констебулярии, в основном опрыскивает поля от вредителей. Вот так.
А еще, сказал мне Айк, жадно присасываясь к пиву, у здешней армии появился начальник генштаба и вообще первые генералы. Трое. Главный из них — тот самый начальник генштаба — Хосе де лос Рейес. Уже пять лет как в отставке. Но работал главой секретной службы бюро таможен, а это — у!
И Айк снова приник к пиву.
— Де лос Рейес по крайней мере, — заметил он, — хочет сосредоточить все секретные службы в одних руках — разведку таможни, где он работал, и полицейского департамента Манилы, сделать их армейскими. Тогда таким, как вы, уважаемая Амалия, не надо будет о нас беспокоиться. Ну а пока что — представляете — страна без разведки.
Я молча наклонила голову.
— Но это не всё, — со зловещей серьезностью продолжил Айк. — У нас появилась дивизия. В нее, правда, поначалу войдет только один полк. А теперь угадайте, сколько в ней сегодня рядовых.
Я, конечно, угадала, показав большим и указательным пальцем: ноль.
— А вот тут уже в дело вступаю я, — с удовольствием признался Айк. — Это по моей части. Сделать армию из ничего. Офицеров ведь тоже нет. Которые должны знать про такие вещи, как газовая маска, чтение карты, рекогносцировка, стрельба и штык. И учить солдат.
— А ваш генерал? Который настоящий?
— Генерал? Мощной тенью он стоит за своим другом Мануэлем Кесоном, борясь с волнами здешней политики. Генерал, дорогая
— Конечно.
— «Безопасность Филиппин будет безопасностью западной цивилизации».
Мы скорбно помолчали.
— Хорошо, Айк, так где же вы оставили десять фунтов живого веса? Только у авиаторов?
Нет, Айк, оказывается, пока страна отдыхала, успел по ней неплохо попутешествовать. Начавшийся год должен стать первым опытом призыва рекрутов, но ведь для таковых нужны военные лагеря. А самое интересное, что в лагерях нужны хоть какие-то — за неимением офицеров — инструкторы. Для новобранцев, которые, как выяснилось, говорят на восьми разных диалектах. И неграмотных среди них двадцать процентов, причем это еще оптимистическая оценка.
Всего, перечислял Айк, надо сто бараков. А еще есть земля, на которой предстоит бараки строить, — ее просто так не получишь. Кровати. Ремни. Форма.
— Возникла идея, дорогая Амалия, максимизировать — хорошее слово — использование местных материалов. Знаете ли вы, что такое гуинит? Нет? Гуинита не знаете? Кошмар. А ведь это материал, который тут будет использоваться вместо стали для касок. Вообще-то это кокосовое волокно. Шляпа такая будет, с полями, как бы из папье-маше. Абака вместо кожи для ремней, это вроде как веревка. Да, и конечно, обувь от «Анг тибай», мы уже об этом говорили. Что еще? Ага, кокосовые пуговицы. И только что пожалованный в генералы господин Сантос заявляет местной прессе, что в итоге мы имеем концепцию уникальной формы и снаряжения, которые — это цитата — будут отличать филиппинского солдата от воинов всех армий мира.
Но была и хорошая новость. На побережье обнаружились забытые и почти как новые восьмидюймовки из прошлого века. На подставках, уточнил Айк.
И тут вдобавок выяснилось — Айк думал, что я об этом уже знала, — что целый месяц лично генерал Дуглас Макартур вел настоящую войну с Вашингтоном, которую, в общем-то, проиграл и серьезно утратил престиж в местных политических кругах. Дело было в винтовках — из чего-то же надо стрелять армии в кокосовых шлемах, а для начала — учиться стрелять.
— Раз уж у нас день секретов, напомню вам, что в американской армии, с ее вечным нейтралитетом, сто тридцать две тысячи солдат. Двенадцать танков, и так далее. Меньше, чем у вашей Португалии. А при Рузвельте военный бюджет упал с трех с половиной до двух с половиной сотен миллионов. Конгресс пытается его еще урезать. И кто нам тут даст оружие, если у самой армии США его нет? Я говорю про нормальную, современную винтовку. Про «Гаранд». Но у нас она с Великой войны не производилась! «Спрингфилды» — тоже, самим не хватает. Зато, вспомнил вдруг наш генерал, с той же войны осталось невероятное количество «Энфилдов» одна тысяча девятьсот третьего года! Ваши, между прочим. Британские. По лицензии. От «Ремингтона».